Бернар Буте де Монвель. Модная картинка. Journal des Dames et des Modes. 1913
Костюм от Мадлен Вионне. Иллюстрация. Gazette du Bon Ton. 1922
Три модели от Жанны Ланвен. Модная иллюстрация. Art, Goût, Beauté. 1925
Люсьен Лелонг. Костюм для игры в гольф. Иллюстрация. Art, Goût, Beauté. Июнь 1927. Публикуется с разрешения Института технологии моды/ Государственный университет Нью-Йорка, Специальная коллекция библиотеки Глэдис Маркус и Университетские архивы
Жозефина Бейкер позирует возле своего автомобиля. Париж. 1931. Фотография © Bettmann/Contributor/Getty Images
Костюм и шляпа-туфля от Эльзы Скьяпарелли. 1937. Фотография: ullstein bild/ullstein bild/Getty Images
ГЛАВА 13
Мода в период оккупации
Дом Жака Хейма – больше не еврейский дом.
В 1939 году Париж по-прежнему оставался мировой столицей моды. Мода была опорой французской экономики и важной составляющей французской национальной идентичности. Политическая ситуация, однако, становилась все напряженнее. Нацистская Германия вторглась на территорию Чехословакии, а затем – Польши. 3 сентября 1939 года Великобритания и Франция официально объявили войну Германии. Парижанам было предписано постоянно носить с собой противогазы. В коллекциях парижских дизайнеров, так же как в период Первой мировой войны, появились милитаризированные модели. В своих мемуарах редактор Harper’s Bazaar Кармел Сноу вспоминала, что они публиковали «фотографии модных женщин на велосипедах в коротких брюках или развевающихся юбках, зарисовки бомбоубежищ, сделанные Вертесом. Мода переживала затишье. Скьяпарелли была занята юбками-брюками. Молине и Пике создавали „шикарные“ костюмы для периода авианалетов, но Баленсиага был в Мадриде… Мейнбохер вернулся в Америку, а Шанель отошла от дел». Показы весенних модных коллекций, состоявшиеся через несколько месяцев, в феврале 1940 года, едва удостоились внимания зарубежных покупателей и прессы, хотя Сноу и утешалась тем, что «они продемонстрировали несгибаемый дух французской моды, проявивший себя в тяжелых обстоятельствах»
[448].
14 мая 1940 года германские танки пересекли границу Франции. 14 июня нацистская армия заняла Париж. Французское правительство бежало в Бордо, а затем – в Виши. 25 июня Франция капитулировала. Германия оккупировала северную Францию, юг контролировался коллаборационистским режимом Виши под руководством Филиппа Петена. Позднее, в 1942 году германские войска оккупировали Францию целиком, в ответ на высадку армии союзников в Северной Африке. Париж был освобожден в августе 1944 года, но по всей стране продолжались бои. После поражения Франции большей части ее населения пришлось пережить четыре тяжелейших года. Особенно пострадали евреи – и французские граждане, и иностранцы. Множество евреев, работавших в модной индустрии, от швей и владельцев предприятий до дизайнеров, были поражены в правах или убиты.
Нацистская оккупация Парижа полностью подорвала французскую и интернациональную модную индустрию. Больше четырех лет, с июня 1940 года и до освобождения Парижа, модное сообщество стран-союзников практически не имело контактов с французской модой. Модельеры Соединенных Штатов и Великобритании, столетиями оглядывавшиеся на Париж, были предоставлены самим себе. Экспортная торговля Франции, в той мере, в какой она вообще существовала, ограничивалась Германией, Испанией и Италией. Кроме того, нацисты реквизировали ткани, кожу, продукты, топливо и человеческие ресурсы, поэтому большинство французов не могли позволить себе приобретать новую одежду и обувь. И все же даже в эти мрачные годы оккупации мода в Париже продолжала существовать.
Нацисты планировали переместить всю парижскую модную индустрию в Великий рейх и «интегрировать ее в германские институции с головными офисами в Берлине и Вене». Уже в июле 1940 года представители Рейха появились в главном управлении Парижского синдиката высокой моды (Chambre Syndicale de la Haute Couture Parisienne). Спустя месяц они обратились к Люсьену Лелонгу, в то время президенту Синдиката, который ответил, что нацисты, разумеется, могут силой перевезти в Германию французских модельеров и других профессионалов, но это не будет иметь никакого смысла, поскольку «парижская высокая мода… существует только в Париже и нигде более». Парижская мода, утверждал Лелонг, «основана на традиции, культивируемой сообществом специалистов, занятых во множестве разных областей». Ни целиком, ни по частям ее нельзя перенести в другой город
[449]. На протяжении нескольких лет Лелонг вел бесконечные переговоры с официальными представителями нацистского правительства, даже ездил ради этого в Берлин. В итоге немцы отступились. Модная индустрия осталась в Париже.
«Необходимо адаптироваться к сегодняшним условиям, создавая простую, но красивую одежду», – говорила дизайнер Жанна Ланвен в интервью в августе 1940 года. «Если мы возобновим работу и сможем экспортировать нашу продукцию в Германию и Италию, 700 сотрудников модного дома этой зимой не останутся без работы»
[450]. В октябре 1940 года многие кутюрье снова начали демонстрировать свои коллекции. Некоторые из них, как Ланвен, избегали сотрудничества с нацистами, насколько это было возможно. Другие, например Мэгги Руфф, Марсель Роша и Жак Фат, оказались более сговорчивы – как и множество других парижан. «Жизнь высшего общества… почти не изменилась. Благодаря связям с завоевателями эти люди не голодали»
[451]. Le Tout-Paris продолжал устраивать приемы и ходить в театр – и для этого им всем были нужны наряды.
