— Ты пьёшь кофе из Макдональдса? — не удержалась я.
— А разве не должен? — он посмотрел на меня, и я вдруг почувствовала себя неловко.
В самом деле, почему нет? Эдуард всегда отзывался о подобных местах с пренебрежением, если не сказать с презрительностью. Даже не знаю, что могло бы заставить его купить эспрессо в Макавто…
— Не знаю, — я подставила всё ещё холодные руки под струю согретого климат-контролем воздуха. — Не знаю, Демьян…
Сегодня ни водителя, ни охраны с ним не было, и это тоже казалось мне немного странным. Весь этот день, вечер, ночь: всё было странным, безумным.
— Что случилось? — спросил он очень серьёзно. — Ты сама не своя.
Я покачала головой. Кольцо так и лежало в кармане кофты, но как сказать об этом ему, я не знала, хоть и понимала, что должна сделать это. Сзади нас остановилась ещё одна машина, Демьян, поблагодарив, забрал бумажный пакет и отдал мне. Я поставила его на колени.
В салоне воцарилась тишина, и я неловко спросила, чтобы разбавить её:
— Как съездил?
— Тебе это действительно интересно?
Я на несколько секунд задумалась, проводила взглядом мелькнувшие за окном низкие круглые фонари и честно призналась:
— Нет.
Демьян опять улыбнулся уголками губ, а я почувствовала себя глупой девчонкой. Наверное, именно ею я и была, раз снова поддалась ему, раз вместо того, чтобы вернуться домой и лечь спать, сидела в его машине и сжимала в руках край бумажного пакета.
Снег прекратился, но тёмная лента дороги блестела, будто присыпанная серебром. По сонной, пустой улице время от времени проносились запоздалые машины.
Демьян свернул к обочине и остановился. Я посмотрела в окно, но не увидела ничего кроме всё той же питерской ночи.
— Зачем мы сюда приехали? — спросила я, когда он, отстегнувшись, открыл дверцу со своей стороны.
Не ответив, он закрыл машину. Пару секунд я сидела одна, а потом дверца распахнулась уже с моей стороны.
— Затем, Дарина, чтобы ты рассказала мне, какого чёрта происходит, — сказал он совершенно спокойно. Я приоткрыла рот, он же забрал у меня пакет. — Пойдём. Времени у нас не так много.
Застыв у каменной ограды, я смотрела на тёмную реку. Здесь, у воды, было ещё холоднее, и я, обхватив ладонями картонный стаканчик, пыталась согреть озябшие руки.
— Дарина, — позвал Демьян, и я отвела взгляд от воды.
Сняв свой широкий шарф он перекинул его через мою шею. Неспешно обмотал в два оборота. Я против воли вдохнула пьянящий, волнующий аромат и прикрыла глаза.
— Так лучше?
— Да, — шарф был мягким и удивительно тёплым. Неосознанно я уткнулась в него, провела пальцами и сделала глоток кофе.
Задумчиво посмотрела на воду, отпила ещё глоток, а после, расстегнув пуховик, вытащила из кармана кофты мешочек. Молча протянула Терентьеву.
— Эдуард вернулся, — только и нашла в себе силы сказать я в ответ на его вопросительный взгляд. — Открой.
Обручальное кольцо, которое совсем недавно я разглядывала, стоя в ванной, лежало на широкой ладони Демьяна, и от этого мне было совсем не по себе. Пуховик я застегнула, но по телу всё равно прошёлся озноб. Я сильнее обхватила стакан.
— Ты виделась с ним? — как-то отрывисто, резко спросил Демьян, и взгляд его метнулся на меня.
Тёмные глаза пылали гневом, и гнев этот я видела даже несмотря на окружающий нас мрак. Черты лица его стали особенно острыми, жёсткими, взгляд пронзал насквозь.
— Нет, — я собрала кончики шарфа и, поёжившись, покачала головой. — Он… он передал его через Соню. В тот день, когда я пришла к тебе… Тогда оно осталось у него. А сегодня… Там ещё гравировка. Её тоже раньше не было.
Демьян достал телефон и, включив экран, вчитался в выведенные буквы. Стиснул челюсти. По скулам его заходили желваки. Если там, у подъезда, он казался мне опасным, теперь… Он весь превратился в ночь, стал её частью.
На секунду кольцо скрылось в его зажатом кулаке, а после он, стремительно развернувшись, швырнул его в беспокойно плещущую волнами реку. Снова посмотрел на меня.
Я затаила дыхание, он же, схватив меня за концы шарфа, притянул к себе. Резко и быстро.
— Никогда, — жёстко процедил он мне в самые губы перед тем, как накрыть рот поцелуем.
Я почувствовала его запах ещё острее, попыталась отвернуться, но он тут же обхватил мой затылок. Стаканчик с остатками кофе, выпав из рук, ударился о бетон набережной, и ветер, подхватив, понёс его вперёд.
Пальцы мои коснулись плеча Демьяна. Он собрал мои волосы, чуть потянул голову назад и проник в рот языком, сминая моё сопротивление, подчиняя меня к себе. Прижимал меня, гладил затылок, а я летела в бездну. Я чувствовала его тепло, его вкус и отвечала. Отвечала, цепляясь за ворот его пальто, за его плечи.
— Я раздавлю его, — шумно дыша, проговорил Демьян, посмотрев мне в глаза. Выпустил и отвернулся. Сейчас он был похож и на языческого бога, и на дьявола.
Я так и стояла, дрожа то ли от жара, то ли от холода. Губы были влажными и горели, дыхание сбилось.
Простояв так с минуту, он снова подошёл ко мне и, тронув волосы, пропустил их меж пальцев и всё это, не отводя от меня взгляда. Я чувствовала, как он поглаживает мою голову, мою шею, и снова теряла саму себя. Ноги слабели, по телу одна за другой пробегали волны чувственной дрожи, внизу живота начинало тянуть.
— Пора ехать, Дарина, — ещё раз провёл по шее и отпустил. — Полчаса скоро закончатся.
— Подожди, — остановил меня Демьян, когда я хотела открыть дверцу машины.
Только что мы подъехали к подъезду. Двадцать девять минут. Не то чтобы я специально смотрела на часы… Просто неосознанно зацепилась взглядом. Демьян, как и там, на набережной, вышел на улицу. Ждать я не стала, сама открыла дверцу и, ступив на землю, едва не столкнулась с ним.
— Я же сказал тебе подождать, — Демьян обхватил меня за талию и мягко привлёк к себе. — Сказал, Дарина?
Я поспешила отступить. Ладонь его прошлась по моей спине, по ягодицам и бедру.
— Так сказал? — удержал меня за карман.
Я выдохнула, приподняла руку и наткнулась на мягкую шерсть. Шарф…
— Это твоё, — принялась было снимать его, но Терентьев остановил меня, накрыв ладонь своей.
— Оставь себе.
— Зачем? — он всё ещё стоял слишком близко, и мысли мои от этого путались. Ночь, и мы одни…
— Тебе он идёт больше, чем мне, — ответил он без улыбки. — Носи его. Мне нравится, когда он на тебе.
Отпустив меня, Демьян открыл заднюю дверцу и достал из машины пакет изумрудного цвета с серебристыми полосками.
— Не надо, — я убрала руку, когда он протянул его мне. — Не надо, Демьян. Подарки, всё это…
