— Я же сказал тебе… — едва муж хотел взять его, он вывернулся и, по-щенячьи рыча, схватил губами его тапок.
— Да что ты будешь… — Демьян опять выругался.
Не сдержавшись, я хрюкнула в ладонь. Языческое божество: совершенно нагой, он был прекрасен. Под бронзовой кожей перекатывались мышцы, колечки волос на груди, твёрдый живот и…
Ниже я старалась не смотреть, ибо это было опасно.
Услышав мой смех, он резко перевёл на меня взгляд. Всё такие же чёрные, с не угасшим пламенем…
— Знаешь, — прикрываясь одеялом, я поднялась. Уголок потащился за мной по полу, и щенок, забыв про тапок, переключился на него. — Это выглядит довольно…
Не успела я договорить, Терентьев схватил меня за руку и, выдернув одеяло, швырнул его на пол, предоставив в полное распоряжение Лорда.
— Найдём ему хорошего кинолога, — безапелляционно заявил он. До нас донеслось рычание, звук возни. — Я, конечно, всё понимаю, но…
— Думаю, ему показалось, что мне не очень хорошо.
— А тебе было не очень хорошо? — спросил Демьян, слегка прищурившись, опустил ладонь на мой зад и, погладив, потихоньку хлопнул.
Кожа ещё горела от предыдущего хлопка, но всё, что я почувствовала — желание ощутить Демьяна ближе. Тронула его живот кончиками пальцев и, проведя вверх, обвила его за шею.
— Ты даже не представляешь, как мне было не хорошо, — приподнялась и выразительно посмотрела ему в глаза. Так не хорошо, что… — второй рукой, напротив, провела ниже, к его плоти.
— Дарина, — вкрадчиво, предупреждающе.
Облизнув губы, я отступила. Налила в бокал шампанское. Лорд, ещё немного повозившись, подмял под себя одеяло и устроился на нём. Проследив за моим взглядом, Демьян покачал головой, уголок его рта дёрнулся.
— Я, конечно, всё понимаю, но заниматься сексом при ребёнке… — посмотрел на меня.
В этот момент мне стало ясно — на этом он не остановится.
Сухое шампанское освежало и пьянило, бездна его взгляда затягивала. Он смотрел на меня, и желание его — откровенное, красноречивое, которое было очевидным, становилось всё сильнее. Он был снова готов взять меня — взять, не спрашивая моего позволения, потому что понимал — я его.
— У нас есть ванная, — я сделала ещё один глоток шампанского. И… взяла бутылку за горлышко и подошла к нему. — Я всё-таки постараюсь быть потише.
Демьян усмехнулся уголком рта. Погладил меня по бедру и выговорил, глядя в глаза — твёрдо, не давая мне усомниться в своих словах:
— Вряд ли я позволю тебе сделать это, Дарина.
17
— Не трогай! — я поспешно подняла с ковра выпавшую у меня серёжку. — Нельзя! — сказала как можно строже.
В ответ Лорд только сильнее замахал хвостом. Демьян должен был появиться с минуты на минуту, поэтому времени на игры у меня не было. Вот только объяснить это шоколадному медвежонку не представлялось возможным. Поняв, что я не собираюсь обращать на него внимание, он плюхнулся прямо мне на ногу и привалился мягким тёплым боком к щиколотке.
Серёжка опять едва не выскользнула из пальцев, но я вовремя подхватила её и вставила в мочку. Длинная, украшенная крупным бриллиантом, она тут же заиграла, отражая свет.
Едва я успела надеть вторую, из коридора донёсся хлопок двери, и Лорд, подскочив, бросился встречать хозяина.
— Готова? — спросил Демьян, появившись в комнате спустя считанные секунды.
— Почти, — отозвалась я. Поправила лямку серебристо-шоколадного бюстгальтера и завела руки за спину, чтобы застегнуть молнию.
Демьян молча подошёл, посмотрел на наше отражение и, мягко отведя мою кисть, тронул собачку. Не спеша, потянул вверх, но остановился на половине. Провёл кончиками пальцев вверх по моим позвонкам, обратно — вдоль ткани платья. Его почти невесомые, наполненные сдержанной чувственностью прикосновения моментально встревожили меня, взволновали.
— Ты сегодня особенно красивая, — сказал он, продолжая смотреть на меня сквозь зеркало. — Тебе идёт красный.
— Демьян… — я заставила себя выдохнуть. — Если ты не прекратишь, боюсь, на банкет мы можем не попасть.
Он ещё раз обрисовал каждый позвонок, а потом всё-таки застегнул платье. Взял лежащий на полочке браслет и, развернув меня к себе, застегнул его на моём запястье. Не дождавшийся от нас внимания Лорд выбежал из комнаты. Постукивание коготков о пол затихло в глубине коридора.
— Звучит довольно соблазнительно, — Демьян выпустил мою руку. — И всё-таки появиться на банкете нам нужно.
— Тогда держи себя в руках, — улыбнулась я, кое-как справившись с сердцебиением, вызванным его гипнотизирующим взглядом, его касаниями, его близостью.
Ничего не ответив мне, он снял пиджак и, бросив его на кресло, взял заранее приготовленный костюм.
Весь минувший день Демьян провёл в офисе, но, как по мне, переодеваться ему не было никакой необходимости. Брюки цвета мокрого асфальта, рубашка на несколько тонов светлее… Прямо так он мог отправиться на любой, даже самый роскошный приём и выглядеть там на голову выше окружающих. То, что таилось в нём самом — его харизма, его уверенность, его скрытая сила заметно выделяли его среди остальных.
Почувствовав, должно быть, мой взгляд, Демьян посмотрел на меня. Я улыбнулась уголками губ и отрицательно качнула головой, давая понять, что всё в порядке, но отворачиваться он не спешил. Наоборот.
— Ты будешь самой красивой женщиной на банкете, — сказал он очень тихо и очень серьёзно. Расстояния, разделявшего нас, как будто не стало.
Невольно я коснулась шеи. Само собой, инстинктивно, как часто делала в моменты особенной уязвимости.
Никогда, ни разу бывший муж не сказал мне подобного. Как бы я ни старалась, как бы ни готовилась к выходу, он…
Отметя полезшие в голову мысли, воспоминания, я убрала руку и просто сказала:
— Спасибо, — так же негромко, с искренней благодарностью.
Достаточно сравнений. Они ни к чему. Мне ни к чему. Жёсткий, властный, порой излишне категоричный, Демьян никогда не был похож на моего бывшего мужа и никогда похож не будет. Два абсолютно разных человека, два абсолютно разных мужчины, перевернувших мою жизнь. Один из них — прошлое. Некрасивое и жестокое, оставившее в душе множество шрамов, ран, заживать которые будут ещё очень долго. Но я не сомневалась, что Демьян поможет мне забыть. Потому что он — моё настоящее и будущее, не только потому, что так решил он, но и потому, что так решила я сама.
— Мама! — донёсся до меня окрик дочери в тот момент, когда я уже собиралась выйти из квартиры.
Подбежав, она протянула мне лист бумаги.
— Мама, вот, — громко выдохнула она.
Забрав рисунок у неё из рук, я внимательно посмотрела на него, потом на дочь. Она стояла, глядя на меня с нескрываемым волнением и ждала, что я скажу.
