Я снова качнула головой, ибо сказать мне было нечего. Разве, что его угораздило забраться в машину брата одного из самых влиятельных людей страны. Учитывая наши, а вернее мои проблемы, так, мелочи…
— У него есть брат, — всё же отозвалась я. Посмотрела Денису в глаза.
Тот невесело усмехнулся и, взяв у меня чашку, отхлебнул глоток. Поморщился и поставил обратно:
— Пей.
Учитывая, кем был мой отец, я понятия не имела, стоит ли говорить Руслану кто я такая. Будучи человеком жёстким и категоричным, отец нажил себе немало недоброжелателей. Что, если и с хозяином Грата отношения у него не из лучших? Несколько раз я видела того на официальных приёмах, но не более. А теперь что?
И без того тяжёлая голова заныла сильнее, сознание желало лишь тишины и спокойствия. Денис встал сбоку, его большая, широкая ладонь легла на мой лоб, и я прикрыла глаза. Прижала ладонь ближе. Казалось, от одного его прикосновения мне стало легче, от одного лишь понимания того, что он рядом. Он всегда умел справляться с трудностями, с проблемами. С ним я была уверена – мне ничего не грозит. Тогда, в прошлом… Мне с ним – нет, но не ему со мной. А в настоящем? В настоящем ничего не изменилось.
— Куда вас отвезти? – коротко спросил Руслан, вновь появившись, чем вывел меня из собственных безрадостных мыслей.
— Подальше отсюда, — ладонь Дениса исчезла, и меня тут же прошибло ознобом. – У нас большие неприятности.
— Это я уже понял, — Руслан протянул Дэну бумажный пакет. – Кофе паршивый, но это лучшее, что можно найти в радиусе десятка километров. Хочешь принять душ? – обратился он уже ко мне.
По-правде говоря, сил на душ у меня не было. Единственное, чего мне хотелось – лечь, укутаться одеялом и забыться сном. Но отказаться я всё-таки не смогла и слабо кивнула прежде, чем успела отдать себе в этом отчёт.
— Мы можем уехать отсюда? – резко осведомился Дэн. Терпение его, по всей видимости, подошло к концу.
Я и сама понимала, что оставаться на стоянке опасно. Как далеко способны зайти те люди, что ищут нас? На что они вообще способны, и что не поделили с отцом? Я услышала, как шуршит бумажный пакет, почувствовала запах кофе.
— Можем, — отозвался Руслан. – Но для начала я хотел бы знать, кто вы такие, ребята, и с чем мы имеем дело. Если нет – валите на все четыре стороны.
Дэн медлил. Шорох бумаги стал громче, на столике возле чашки появился пластиковый контейнер с чем-то похожим на твороженную запеканку, и вилка. Пластиковая крышка от стаканчика со стуком упала рядом. Посмотрев на Дениса, я поняла, что он обдумывает, что сказать и стоит ли говорить вообще. Руслан внимательно посмотрел на него, после на меня. Тишина стала совсем напряжённой. Я понимала, что выбора у нас нет, но не знала… Не знала, что лучше: снова оказаться на обочине или попробовать довериться этому человеку. А что, если он как-то связан с теми…
— Вот что, ребята, — наконец заговорил Руслан. – Валите отсюда. Бери свою девку и… — процедил он, глядя на Дэна. Кулаки того сжались, скулы напряглись.
— Меня зовут Аврора, — быстро проговорила я, не дав Руслану закончить фразу. – Аврора Кондратьева. Я…
— Я знаю, кто ты, — теперь Руслан рассматривал меня. – И кто твой отец знаю. Кажется, знаю, — уголок его губ дёрнулся. – Валерий Кондратьев, угадал? – ещё одна усмешка.
Пальцы у меня похолодели, мышцы натянулись. Судя по тому, как потемнели его глаза, ничего хорошего ждать не стоило.
Я сжала руки в кулаки. Смотрела на него и молчала, потому что говорить было бессмысленно.
— Угадал, — он не сводил с меня цепкого, прожигающего взгляда. – Твой отец – редкая гнида. Ещё какая гнида…
10
Денис
— Расклад так себе, — не отводя взгляда от дороги, проговорил Руслан, когда я вкратце обрисовал ему положение дел.
Я мрачно хмыкнул. «Так себе» — далеко не те слова, коими выразился бы я сам.
— Оно тебе вообще надо? – снова заговорил Рус после недолгой паузы.
— Уверен, — ответил я, не задумываясь.
Ехали мы уже около получаса. Аврора уснула, едва голова её коснулась подушки. Наскоро приняв душ, она, окончательно вымотанная, едва дошла до кровати. Чуть не упала, и я, подхватив под руку, помог ей улечься. Укрыл одеялом и тронул лоб. Температура была по-прежнему высокая, глаза казались особенно тёмными, а ресницы густыми.
— Я должна была сказать, — шепнула она, чувствуя моё напряжение.
Чёрт подери! Даже если должна… Я ясно сказал ей, чтобы сидела и не высовывалась, что бы ни случилось. Что, если бы всё кончилось иначе?! Если бы возле забегаловки оказались люди из лагеря?! Героиня, чтоб её…
— Потом поговорим, — укрыл я её одеялом. Услышал тихий вздох и покачал головой. Не выдержав, наклонился и быстро коснулся губами губ.
— Денис… — она остановила меня, взяв за руку, когда я уже собирался подняться. Я мельком глянул на неё, но она, видимо, и сама не понимала, чего хочет. Губы её приоткрылись, во взгляде была какая-то растерянность. – Подожди…
— Что?
Я чувствовал её пальцы, и это будило во мне самые противоречивые чувства: всё то же раздражение, гнев, желание. И… совершенно другое желание – перехватить её руку, сплести наши пальцы и сидеть рядом до тех пор, пока она не уснёт. Нежность к ней, от которой, казалось, не осталось и следа, искра за искрой фениксом возрождалась из пепла, и это было сильнее меня. Сильнее прошлого, и поделать с этим я ничего не мог.
— Просто посиди со мной минуту, — попросила она тихо, глядя на меня из-под полуопущенных ресниц.
Слова её резанули по больному. Прошлое схлестнулось с настоящим, напомнило о себе колючим холодом, темнотой предательства. Нежность, сдавившая сердце, долбанула под рёбра осознанием – опять. Опять я введусь на это. На её слова, её пальцы, её взгляд.
— Нам нужно ехать, — встал, убрав её руку. – На это нет времени.
После того, как она назвала своё имя, напряжение в трейлере сгустилось. Чего ждать от Алиева, я не имел ни малейшего представления. В какой-то момент понимание того, что он может быть не просто причастен к организованной на нас травле, а быть её организатором, стало таким чётким, что кровь забурлила адреналином. Что же до кофе… Почему бы не поиграться? У таких, как Кондратьевы и ему подобные, свои развлечения. Я следил за каждым движением Алиева, за его мимикой, готовый в любой момент встать на защиту своего. Своей… Своей дрянной Рапунцель, девчонки, что начисто вывернула мне душу. Но секунда перекатывалась в секунду, а интуиция молчала.
