К счастью из зала, который, как выяснилось, был защищён лучше, чем вся школа, и телепортироваться из которого было почти невозможно, мы всё-таки выбрались. Зато в коридоре никаких лишних защит не стояло, и мы перенеслись.
Едва каменные стены сменились сводами пещеры, я распласталась на полу и выдохнула:
— Эрвин нас убьёт.
Вокруг вспыхивали огоньки, в нескольких шагах начиналась вымощенная блестящими монетами дорожка. Ещё дальше сверкал и переливался выстроенный из драгоценностей и золота миниатюрный замок…
— Пусть сначала докажет, что это мы, — нагло фыркнул мой компаньон.
Оу, какой невероятный оптимизм.
— Ты издеваешься? — простонала я.
— Даже не думал. Нас возле Ока видели? Нет. Значит мы ни при чём. Всё, тема закрыта.
Я застонала громче прежнего, потом попыталась подняться. Только сил не было. Боль ушла, но словно забрала с собой всю энергию.
Кое-как мне удалось сесть. Мазнув взглядом по золотой стене Храма Обретения, я опять повернулась к Янтарчику и спросила о главном:
— Что это было?
— Мм-м… — произнёс он неопределённо.
— В чём ты меня обвинял? И почему Источник… что вообще за звуки? Ведь это ненормально, когда Око ревёт?
Хранитель неожиданно вздохнул и посмотрел жалобно.
— Я не обвинял. То есть обвинял, но ты, конечно, не виновата. От человека в слиянии зависит далеко не всё, и понятно, что ты сама никого не призывала. Но… — Он обвил лапы хвостом и вздохнул снова. — Подобное притягивается к подобному, понимаешь?
Я недоумённо мотнула головой.
Да, мне известно, что человек и драконья сущность, которая входит с ним в контакт, похожи. Тот, у кого мерзкий характер, никогда не сойдётся с покладистой «ромашкой». Только при чём тут я?
— Хочешь сказать, у тебя какие-то претензии к драконьей сущности, которая меня посетила?
Янтарчик аж отодвинулся. И лапку приподнял, словно желая озарить себя защитным знаменьем.
— Ты что говоришь, девочка? Я? Претензии? Да упаси меня звёзды!
Его слова совпали с неожиданным приливом слабости, но это не помешало отметить — кажется, Хранитель сильно опасается ту зелёную. И это невзирая на разделяющую нас грань.
— Тогда в чём проблема?
— В том, что у драконов тоже существует кое-какая иерархия. Есть обычные драконы, а есть вожаки — наши лидеры, альфы, своеобразный правящий клан. Они сильнее. Когда-то давно, когда мы жили иначе, они даже обладали даром подчинения.
Хранитель помолчал и подчеркнул:
— Это наша элита, Августа.
Я поняла, но не всё.
— Сущность, которая пришла ко мне, была самкой. Не знаю как драконы отличаются, но клянусь, она женского рода.
— И что?
— Как это «что»? Леди. Она не может быть вожаком. — Тут я осеклась, сообразив: — Она просто родственница какого-то лидера? Сестра или дочь?
Янтарный неожиданно рассмеялся. Его веселье показалось каким-то издевательством и почему-то разозлило.
Но дальше больше:
— Августа, милая, а ты знаешь, что такое матриархат?
Моя слабость не то чтоб исчезла, но сил почему-то прибавилось.
— Ты на что намекаешь?
— Намекаю? Вообще-то я говорю прямым текстом. Хотя сейчас это большого значения не имеет, сейчас всё поменялось, но когда-то… Изначально власть принадлежала не столько самцам, сколько самкам. Их всегда было значительно меньше, чем нас, но тем не менее.
Я онемела на секунду, потом парировала:
— Самки слабее.
— Физически, — Янтарный кивнул. — А вот насчёт силы духа я бы поспорил.
Я не знала что ответить. Воспитание и что-то внутри требовало возразить, но все доводы разбежались как тараканы.
А Янтарчик продолжил:
— Для нас самка во главе группы — это нормально. Быть с самкой из числа сильнейших — великая честь.
Почему-то подумалось об Эрвине, вообразилась его кислющая физиономия. А ещё привиделся священник в торжественном одеянии, который вопрошает: согласен ли ты, Эрвин эр Форс, уважать и чтить жену свою до конца дней?
Одетый в изумительный костюм Эрв скис ещё больше и бросил колючий, не предвещающий ничего хорошего взгляд на невесту. Под вуалью в этой спонтанной фантазии отчего-то оказалась я, и…
Так. Хватит. Я яростно тряхнула головой!
А потом тихонько взвыла, понимая, что слова Янтарчика переворачивают мой мир с ног на голову. Правда, тут же успокоилась, потому что…
— Это не важно, — сказала я. — Ведь во время слияния драконья сущность растворяется в человеке. Она фактически исчезает.
— Да, но оставляет свой отпечаток. После слияния человек меняется.
— Но ведь не сильно? Если человек и драконья сущность очень похожи, то изменения не могут быть значительными?
Янтарный качнул шипастой головой:
— Ну почему же не могут? Слияние — не самая предсказуемая штука. Особенно когда речь о слишком сильных сущностях.
Он замолчал, а я снова не поняла. Дух намекает, что в случае слияния с зелёной драконицей я могу превратиться в тирана? Помешаюсь на превосходстве женского пола над мужским? Начну требовать преклонения перед моей персоной? Или что?
Янтарный тем временем поднялся на лапы и, сделав несколько шагов, стал прислушиваться. Он словно пытался уловить отзвуки далёкого рёва, и в какую-то секунду мне показалось, что я тоже слышу.
— Вожаки воплощаются очень редко, Августа, — внезапно продолжил Янтарчик. — Им сложно. Они слишком сильны. Для слияния с ними нужна идеальная совместимость.
Тут я всё-таки вздрогнула, вспомнив о собственной совместимости, а заодно о грозящей проявиться и закостенеть чешуе.
Пальцы потянулись к шее. Потом ниже. В итоге я привстала и, извернувшись так, чтобы Янтарный не видел, запустила руку в штаны.
Когда я шла к Оку, чешуя доходила до самых бёдер, а сейчас, после этого короткого контакта всё исчезло. Кожа стала совершенно чистой и я, с одной стороны, порадовалась, а с другой…
— Объясни, что это вообще было? — попросила я. — Что за рёв?
Всё остальное было и так понятно. Я заглянула в подпространство, и ко мне пришла наиболее подходящая сущность. Правда пришла слишком быстро — словно уже почуяла и ждала.
Мы посмотрели друг на друга, познакомились, а теперь, если нас обеих устроит, должен начаться процесс притирки — тот, что предшествует слиянию. Встречи в подпространстве и пока непонятно как происходящее общение.
Самое, пожалуй, удивительное заключалось в том, что зелёная, невзирая на все озвученные ужасы и наше позорное бегство, мне нравилась. Я не собиралась искать никого другого и очень, до дрожи в пальцах, хотела взглянуть на сущность ещё раз.
