Тут меня осенило. Просто вспомнилась сокровищница, миниатюрный замок, и…
— Пенелопа вышьет ваш портрет. Хотите нитками, а хотите бисером.
Невероятно, но стрела угодила точно в цель!
Дракончик вдруг смутился, во взгляде наглющих глаз отразилось: «Мой портрет? Серьёзно?»
— Да! — воскликнула Пенелопа, обрадованная идеей. — Конечно!
— Что, в самом деле? — начал приходить в себя Янтарчик.
— А почему нет?
Сокурсница была счастлива, словно тоже осознала, что раздавать желания могущественным ящерам плохая идея.
Повисла пауза, правда недолгая.
— Тогда бисером, — очнувшись, сказал Янтарчик. — Так, чтобы портрет переливался.
Пенелопа кивнула, ну а я…
— То есть вы нам поможете?
— Не моя компетенция, но так и быть, — буркнул Хранитель. — Поменять местами вещи леди Флавии и твои?
Вместо подтверждения я перешла в новую атаку:
— И ещё одна просьба уважаемый, самый добрый и справедливый Хранитель! Ведь вам не трудно поставить на дверь нашей с Пенелопой комнаты защиту? Такую, как вы установили на мой букет?
Лесть Янтарный не оценил, даже фыркнул от столь грубого исполнения, но ведь не это главное?
— Хорошо, леди Августа, сделаю. Но не ради вас, а ради моего собственного спокойствия. Мне, знаете ли, все эти скандалы тоже не нужны. Повыдёргиваете ещё друг дружке волосы, а мне оно надо? И так голова болит от ваших истерик.
Я судорожно вздохнула, а Пенелопа продолжала сиять как монетка.
Но…
— Сами перетащите что лёгкое и что успеете, — деловито рявкнул на нас Янтарчик. — А дальше уже я.
Мы моментально подчинились — в данную секунду переезд был важнее всего на свете! Только остаток обеденного перерыва ушёл не столько на перенос вещей, сколько на собирание по комнате, где пока ещё обитала Флавия, бесконечных, разбросанных везде и всюду мелочей.
Чего там только не было! Причём во всех возможных и невозможных местах!
Бусины, пуговицы, помады, носовые платки, даже пустые скомканные фантики. У Пенелопы, при виде всех этих «ценнейших сокровищ» — а выкидывать Флавия запрещала! — дёргался глаз.
— Им с Миоль будет хорошо, — не без ехидства констатировала я.
— Ага. Главное, чтобы мы с тобой после этой авантюры выжили, — резонно заметила Пенелопа.
Скандал был, конечно, неизбежен, но с защитой от Янтарчика я ничего не боялась. К тому же…
— Ну, лично я буду сегодня поздно. У меня тренировка с… курирующим меня «старшекурсником».
Пенелопа хлопнула глазами, нахмурилась, но тут же догадалась:
— Это с лордом директором что ли?
Я широко улыбнулась, и комнату наполнил дружный нервный смех.
Заниматься с Эрвином после всего, что я услышала вчера вечером было странно. Но нужно отдать директору должное — он вёл себя предельно корректно, никаких граней не переходил.
Чётко, уверенно, с демонстрацией движений и с вежливым объяснением моих ошибок. Я никогда не считала себя дурой, но только на этих занятиях понимала абсолютно, вот совершенно всё.
Был ли это коварный умысел эр Форса? Нет, не знаю. Но удовольствие от его болючей, в общем-то, боевой медитации было колоссальным. И моё состояние не изменилось даже после того, как…
— Ну всё, леди Августа, выдохнули и расслабились, — сказал лорд Эрвин, облачённый в такой же тренировочный костюм, как и я.
Я подчинилась и перетекла в то, что сама называла первой позицией. То есть просто встала ровно, вытянула руки по швам, а Эрвин вдруг сказал:
— Кстати, как твои успехи у магистра Хиппа?
Я пожала плечами. Мастер-магистр вроде не ругался, но и не хвалил.
— По твои собственным ощущениям? — уточнил Эрв.
Тут я ответила без заминки:
— Вроде неплохо. Если по собственным ощущениям, то справляюсь.
Кстати, расслабленность была для Хиппа этаким, как назвала Валетта, фетишем. И то, что я сейчас находилась именно в расслабленности… В общем, это стало зацепкой, которая меня и спасла.
— Отлично, — произнёс лорд Эрвин, протягивая руку.
Жест получился будничным. Я ответила на него, протянула свою, и стремительно полетела на маты. Меня самым гадким образом бросили через бедро.
Но я чувствовала! Была готова к чему-то необычному, поэтому приземлилась идеально!
Правда возмутиться не успела, потому что Эрв приказал:
— Ещё раз. — И снова протянутая ладонь.
В общем, боевая медитация перешла в контактную боевую тренировку, и изваляли меня так, как Хиппу не снилось. Потом выдали пузырёк с восстанавливающим элексиром, но не в зелье суть!
То, что делал лорд директор, бодрило! Вызывало этакую приятную, конструктивную злость! С одной стороны хотелось упасть без травм, а с другой — хотя бы разок врезать воплощённому так, чтобы почувствовал и удивился! С последним, увы, не получилось, зато в голову полезли странные мысли о поцелуях и не только. Не к месту вспомнилось о том, как эр Форс ронял меня в Лабиринте. Как наваливался сверху, а я… била его рукояткой кинжала в висок.
Прямо сейчас в крови что-то взрывалось, но я решила, что подумаю об этом позже.
Завтра! Когда буду стоять на тумбочке в наш единственный выходной!
А сегодня я, пожалуй, сосредоточусь на Миоли с Флавией, и есть вероятность, что отработанные только что удары мне ой как пригодятся.
Но я всё равно заподозрила Эрвина в стремлении распалить во мне что-то такое, что распалять не нужно. Правда сам он неожиданно заявил:
— Неплохо, Августа. Я рад, что ты можешь дать хотя бы минимальный отпор в случае нападения.
Мои брови удивлённо подпрыгнули:
— Нападение? Но у меня нет недоброжелателей. Разве что леди Миоль.
Эрвин неторопливо кивнул.
— Это хорошо. Пусть их и не будет.
Пауза, и шпилька:
— Хотя с твоим характером жить в мире и спокойствии трудно.
Претензия к характеру удивила невероятно! Я могу быть упрямой, но точно не конфликтная.
— Лорд Эрвин, — начала я гневно. Хотела объяснить, но директор отмахнулся.
— Всё, Августа, — сказал он. — Тренировка закончена. Иди.
Глава 16
Скандал вышел не таким, как мне думалось, а гораздо, гораздо хуже. Флавия — и её можно понять — истерила так, что ой.
Тот факт, что её вещи принудительно, без спроса, перевезли в другую комнату, привёл нашу обычно скромную, даже трусливую сокурсницу в настоящее бешенство.
