Кадет вскинул голову. Его ноздри хищно раздулись, а второй сказал первому:
— Хватит. Действуй.
Я заледенела, понимая, что сейчас приговор приведут в исполнение. Рыжий умрёт.
На глаза упала алая пелена, дракон внутри меня зарычал громче. Из горла вырвалось что-то совсем уж нечеловеческое, и я вдруг осознала, что теряю контроль.
В голове вертелись обрывки слышанных фраз. Монахи убивают не всех, а только опасных. Меня тоже уничтожат, а значит и моя сущность несёт угрозу. Сущность. Угроза. Йерс!
Трансформация была заблокирована, но я ощутила, как на коже начинают проступать чешуйки. С горлом тоже что-то происходило — я плохо понимала что.
Но в миг, когда первый фанатик выхватил из рукавов два иссиня-чёрных кинжала и метнул их в рыжего я выплюнула длинную струю пламени. Монахов не задела, но эта неожиданная вспышка помогла.
Сам Йерс тоже дёрнулся, в результате удар получился не смертельным. Один из кинжалов прошёл по касательной, вспоров только форменный китель, другой вместо сердца вонзился в плечо.
Второкурсник не закричал, но дёрнулся, туман в его глазах начал развеиваться, а монах, читавший приговор, витиевато ругнулся.
Потом буквально выплюнул:
— Женщина! Всё испортила! Тварь!
Я зарычала злобно и с намёком. Знала, что Йерс сейчас очнётся и ситуация изменится, но фанатик метнул в парня горсть какого-то мерцающего порошка.
Рыжий вдохнул порошок и рухнул. Упал на пол в неподвижности. Мой взгляд зафиксировался на рукояти кинжала и кровавом пятне, расцветающем на ткани кителя. Ярость, застилающая глаза стала сильней.
Я приложила усилие, чтобы растянуть верёвку, и тут случилась новая странность. Вместо того, чтобы подойти и просто добить Йерса, фанатики зашипели, а первый решил:
— Не удержим. Сначала она.
— А с ним? — подельник кивнул на Йерса. — Оракул предупредил, что, когда начнём убивать самку, обязательно объявится самец. Нам придётся уходить. Мы не успеем казнить обоих.
— Самец, — со злостью повторил первый. — Женщин нельзя подпускать к Источникам. Дуры!
Я отстранённо подумала, что причина его злости именно в помощи. В том, что из-за появления «самца» драконицу сложнее убить.
— Нельзя, — согласился второй. — Но с этим-то что делать? — опять кивок на Йерса.
— Мы не можем нарушить ритуал казни. Носителя заберём с собой.
Я хотела сказать. Ответить им злостью, плохими словами, чем угодно. Но в следующую секунду мой мир окончательно и бесповоротно изменился. Я цеплялась всеми способами, но всё-таки утратила этот проклятый контроль.
Вдох, и меня будто отбросило. Я словно ударилась о стену и сползла по ней вниз. Сознание было предельно чётким, только сделать я ничего не могла — перешла в роль наблюдателя. Превратилась в этакую крупицу разума, спрятанную внутри собственного тела. Где-то очень глубоко.
Я закричала, но это было бесполезно.
На первый план вышла Зелёная, и драконице было наплевать на всё. Я окончательно убедилась в том, что наше слияние прошло не так, что оно было неполным, а всё это время сущность таилась, дожидаясь повода и возможности.
Здесь и сейчас я дала слабину. Именно поэтому Зелёная взяла верх.
Наблюдать отстранённо, но изнутри, оказалось странно. Я видела и чувствовала, как моё тело пытается войти в трансформацию, как Зелёная выпускает одну струю пламени за другой.
— Да что ж это! — прошипел первый фанатик, отскакивая.
Второй в это время оттаскивал в сторону бесчувственного Йерса.
«Рыжего заберут с собой! — стучало в моей голове. — Его переправят в Мэр-Миз!»
Обострённый драконий нюх улавливал миллиард запахов. В частичной трансформации, в которую всё-таки вошло моё тело, зрение тоже стало другим.
И драконица заметила то, чего не замечала я — в дальнем углу тренировочного зала лежал некий небольшой свёрток. Сияющий! Потому что состоял из той же верёвки, что и мои путы. Этот свёрток очень вяло шевелился, и возникла одна поразительная мысль.
«Янтарчик! — крикнула я, обращаясь к Зелёной. — Послушай, там же Янтарчик!»
Пленение фанатиками Янтарного духа многое бы объяснило.
Даже не так — не справься они с Хранителем, то ничего бы не смогли!
Они бы не сумели передвигаться по школе, оставаясь незамеченными. Не смогли бы устроить диверсию на кухне, опоив… ну я так понимаю, что всю школу. Ведь даже преподам, пусть те едят отдельно, готовят на той же самой кухне, где и нам.
Будь Хранитель на месте, в трезвом уме и добром здравии, он бы либо сам напал, либо сообщил Эрвину.
Я похолодела, помня, что Янтарчик, невзирая на излюбленный образ миниатюрного нахала, гораздо сильнее любого из нас.
Если с ним справились, то уж нас как орехи пощёлкают.
Или…
— Тварь! — взвизгнули рядом, и я отвлекалась на новую струю пламени, пущенную Зелёной.
И вот странность — сейчас мне следовало опасаться фанатиков, а я вдруг прониклась ужасом от того, что творила драконья сущность. Просто будучи здесь, внутри и в тесной связке, я отлично понимала — если мерцающая верёвка порвётся, польётся кровь.
Зелёная не пожелала услышать про Янтарного духа, судьба Йерса её тоже не волновала. Она обезумела, в буквальном смысле озверела, завелась так, что единственным её стремлением стало убивать.
— Вот поэтому Оракул тебя и отметил, — выдохнул с безопасного расстояния фанатик. Тот из них, кто накинул на меня эту сетку. — Ты опасна. Твоя сущность слишком сильна и бесконтрольна. Дракон вне слияния и с плотью — это убийца всего живого. Хитрый и злой до такой степени, что избавляться нужно сразу, как только он перебрался в наш мир.
Зелёная эти слова поняла и свирепо зарычала.
— С иллюзией мы не успели, — бросил странную фразу первый. — Теперь, когда человек спит, она бесполезна.
Фанатики переглянулись, и второй достал уже знакомый свиток. Кажется, это была другая бумага, но внешне похожая.
Короткий вдох, и слово «приговор» прозвучало уже для меня.
Глава 30
Из того, что происходило, я поняла — этим двоим было крайне важно соблюсти какую-то процедуру. Некую последовательность действий. Не просто убить любым доступным способом, а совершить казнь — в том виде, в каком она существовала у них в голове.
Вот и приговор… Он опять был долгим, обстоятельным, объясняющим если не всё, то многое. Этот их Великий Оракул каким-то образом выяснил кто именно идёт на слияние с леди эс Тирд, и узнал о последствиях.
О том, что слияние будет не полным, что сущность, как выразились монахи «войдёт в доминант».
