Уже спускаясь по лестнице, я подумал: а ведь зал, для отработки боевых заклинаний — идеальное место для нападения. Стены блокируют любую магическую активность, включая сопротивление жертвы. Только как жертву туда заманить?
Секунда… а додумать я не успел. Ноздри раздулись, улавливая в коридоре след знакомого аромата. Я резко вошёл в частичную трансформацию, позволяя носоглотке измениться и меняя рецепторы. Теперь аромат стал ярче — да, Августа была здесь совсем недавно. С десяток минут назад.
Я начал перевоплощаться раньше, чем осознал, что делаю. Помчался по коридору, а в миг, когда запах леди эс Тирд оборвался, отрезанный дверью того самого зала, все мои инстинкты словно взорвало.
Это было во сто крат хуже, чем при нападении кшэрра, и я мысленно поморщился, сознавая насколько моя привязанность окрепла. Других внятных мыслей уже не было. Я вошёл в полную трансформацию и шибанул головой в дверь.
Удар!
Хлипкая, в общем-то, деревяшка, но она осталась на месте.
Взревев, я ударил снова. Тут же развернулся и, пользуясь тем, что коридор достаточно широкий, вполне пригодный для дракона, замахнулся хвостом.
Я ударил по стене. Та дрогнула, но тоже не поддалась, и завибрировала от неистового звериного рыка.
Сейчас я очень радовался тому, что моя леди воплощённая — значит, даже в случае обрушения стен, выживет. Как ни рычи, а в воплощении что-то есть.
Удар!
С запозданием до меня дошло, что здесь, в коридоре, ощущались и другие запахи. Один незнакомый, но крайне неприятный, а второй… Когда я понял, алая пелена, застилающая глаза, стала значительно плотней.
Рыжий? Опять?!
И как понимать его присутствие? Он помогает Августе или… стоп, а может Йерс предатель? Может поэтому и я, и Рагар, с самого начала относились к нему с таким недоверием?
Злость и ревность придали сил.
Удар!
По стене побежали всполохи, какие бывают при повреждениях в магическом контуре, и стена, наконец, треснула.
Воплощение воплощением, но я всё же вернул себе человеческое тело, снова вошёл в частичную трансформацию, отрастив чешую с когтями и разбив-таки дверь, ворвался в зал.
Первое, что бросилось в глаза — великолепная драконица с зелёного цвета чешуёй. Прекрасная, как все драгоценности мира!
Я хотел шагнуть к ней, но… Йерс. Я заметил рыжего, который вроде был ранен, но упрямо полз вглубь помещения. Третий момент — двое невзрачных мужчин в коричневых хламидах. Они-то мне и нужны.
Я рванул к ним, к фанатикам. Один из монахов держал арбалет со странного вида стрелой и целился в Августу. Его-то я и достал. В прыжке, невзирая на выставленные вторым монахом кристаллические кинжалы, целившие мне в живот.
Арбалетчика достал когтями. Трансформированными. Драконьими. Разумеется, снёс голову.
Со вторым схлестнулся, понимая, что нужно брать в плен. Нам нужна информация об этом проклятом Мэр-Мизе! И да, я прямо-таки жажду узнать, что здесь произошло!
Фанатик оказался быстрым. Навыками боя владел не хуже нашего гениального магистра Хиппа. Но главная причина почему я никак не мог до него дотянуться, заключалась в другом — меня отвлекала Августа.
С драконицей происходило нечто странное. Она мотала головой, била крыльями, извивалась и… словно бы изводила саму себя.
Я не понимал. Первая мысль — ранена! Но запаха её крови я не ощущал, только кровь рыжего и обезглавленного мною монаха. А Августа…
— Она утратила контроль, — прохрипел вдруг фанатик, уворачиваясь от нового удара моих когтей. — Она теперь зверь. Не мешай, воплощённый. Её нужно добить.
Добить?
Я взревел. Ринулся в бой с новой страстью и в этот же момент драконица пробила головой потолок тренировочного зала. Новый удар, и ещё, а я понял её стремление. Леди хочет взлететь.
Потеря контроля… С воплощёнными такого не бывает, но все мы знакомы с теоретическими изысканиями некоторых склонных к философии сородичей. Вопрос «а что, если драконья сущность не растворится при слиянии?» вставал и не раз.
Я не верил, что столкнулся с таким. Просто не верил. Главное, чего мне сейчас хотелось — быть с нею, быть рядом с Августой, а не вот это всё.
Извернувшись, я наконец достал фанатика. Однако и сам поплатился. С невероятным изумлением я пронаблюдал, как кристаллический лёгкий кинжал вспарывает непробиваемую драконью чешую.
Та-ак…
— Ты идиот! — прохрипел противник. — Её нужно уничтожить!
Его тяжёлый вздох, и…
— И рыжего! Рыжий первый!
Рыжий? Ничего не понимаю.
Впрочем нет, кое-что всё-таки прояснилось. В идеале монах нужен живым, но мне некогда с ним возиться. Значит лучше убить.
Фанатик осознал. Вывод отразился в моих глазах, не иначе.
— Глупец! — рявкнул убийца из Мэр-Миза.
Я сделал резкий выпад, а противник… он вдруг исчез.
Я заработал когтями, вспарывая воздух, надеясь достать невзирая на невидимость, но безуспешно.
Меня отвлёк новый звук… В глубине зала зашипело так, что всё внутри съёжилось. Я резко повернул голову, и… даже не сразу его узнал.
Там, у стены, сидел полувменяемый Йерс — в плече дыра, в руке кинжал наподобие того, каким фанатик вспорол мою непробиваемую шкуру. Рядом с рыжим лежали какие-то верёвки, а ещё там стояло чудовище, отдалённо напоминающее дракона. С янтарного цвета чешуёй, покрытое шипами, с глазами, наполненными беспроглядной тьмой.
Да, с таким «Янтарчиком» дружбы ни у кого не получится…
Дух сорвался с места и исчез.
Драконица же успела выбраться в верхний зал. Там, в отличие от этого, были окна, а значит и доступ к небу.
— Йерс, ты как? — бросил я отрывисто.
— Справлюсь! — отозвался кадет вполне бодро.
Кивнув, я рванул за своей леди. Уничтожить? Нет. Ни за что!
Глава 31
Августа
Это была даже не схватка, а этакое взаимное уничтожение. Мне удалось зацепиться за её сознание, и началось…
Я рвала. Зелёная кусала. Мы обе били крыльями и… нет, не ненавидели, но сражались действительно насмерть.
«Не позволю!» — безмолвно рычала зелёная.
Ага.
Я плохо понимала что происходит вокруг — когда мы сцепились, стало не до этого. Мир смешался. Сначала был тренировочный зал, похожий на закупоренную винную бочку, затем прорыв в небо и новые попытки убить.
Пока я рвала сознание Зелёной своими не приспособленными к убийству человеческими зубами, та совершала смертельные манёвры при помощи нашего тела. Правда, когда Зелёная попыталась бросить нас на скалы — упав с неба и остановившись в самую последнюю секунду, я повела себя совсем не так.
