— Вот и отлично, — с какой-то гипертрофированной радостью заключил ректор. — Тревирус, мой кабинет в вашем распоряжении. А я пока вынужден вас оставить, — дела академии, сами понимаете.
Ничего я не понимаю! Но кого это заботило? Расмус наглым образом бросил меня на растерзание этому внешне благородному, но кто знает с какими намерениями приехавшему мужчине.
— Не бойтесь меня, — Тревирус безошибочно разгадал мой внутренний страх. — Ни я, ни леди Беллатрис не желаем вам зла.
— Я… не боюсь, — сказала я, хотя сложно было не беспокоиться о том, куда выведет наш разговор и чем мне будет грозить внимание этой влиятельной женщины.
— Мы узнали о вас не так давно, но я хотел бы спросить, с вашего позволения, конечно.
— Спрашивайте, — я неловко улыбнулась. С таким почтением ко мне никто не обращался, это было непривычно и казалось, что я какая-то самозванка, занявшая место важной леди.
— Откуда вы прибыли, леди Фенира? — задал свой вопрос прямо адвокат семьи дер Хираши.
Я снова тяжело сглотнула. Врать в эти умные глаза, которые, казалось, видели меня насквозь, казалось кощунством. Мне казалось, что этот человек сразу раскусит, что никакой потери памяти у меня и в помине нет.
Опять же, ректор не призывал к сокрытию тайны моего происхождения перед доверенным лицом леди Беллатрис…
Вздохнув, я призналась:
— Дело в том, что я не из этих мест. Я к вам прибыла… как бы это правильнее сказать… с Земли.
Если мой ответ и удивил адвоката, то он не показал этого. Идеальная выдержка!
— С Земли, говорите? — к счастью, мужчина не стал иронизировать по поводу названия моего мира. — Значит, вы из другого мира?
— Да, вы всё верно поняли, — сказала я, удивляясь тому, как быстро Тревирус вник в суть вопроса. Не зря леди Беллатрис держала этого умного человека подле себя.
— Могу я спросить о ваших родителях? — вдруг ошарашил меня адвокат. — Не могли бы вы описать их? Расскажите, живы ли они?
— Описать? Маму и папу? — я была настолько дезориентированна, что машинально села обратно на диван.
— Да, если это не затруднит вас.
Мужчина улыбнулся мне и, кивнув в сторону чашки с чаем, добавил: — Не волнуйтесь. Выпейте ещё чаю. Я не тороплю вас.
Воспользовавшись благовидным предлогом, я уткнулась в чай и начала судорожно вспоминать, что могла бы поведать адвокату.
— Моя мама… Она умерла незадолго до моего восемнадцатилетия, — начала я свой грустный рассказ. — Она была очень красивой…
Я сама не заметила, как постепенно разговорилась и рассказала Тревирусу о себе всё, что сама знала. О том, что своего родного отца я не знала, — он погиб, когда я была совсем малышкой. Мама вышла замуж повторно и этот человек заменил мне отца, воспитав, как свою дочь. Других детей у них не было.
Когда авария унесла жизни моих родителей, я осталась с бабушкой, матерью второго мужа моей мамы. К сожалению ничего о семье мамы или моего родного отца я не знала, мама не успела или и вовсе не хотела рассказывать мне о родственниках с её стороны, да я особо и не задумывалась об этом. Тогда, когда она была жива.
А после уже никто не мог бы дать ответы на мои вопросы.
Я подробно описала внешность мамы, как я её помнила, и мне показалось, что мои слова что-то затронули в душе адвоката. Но он снова мастерски скрыл свои чувства за выражением вежливого участия.
А когда я закончила, Тревирус поднялся с кресла, на котором сидел, и сказал:
— Благодарю вас за откровенность, леди Фенира. Думаю, вскоре мы с вами снова встретимся.
Я кивнула и отпила уже остывший чай. В горле от долгого монолога было сухо, как в пустыне.
Лёгкий стук в дверь напомнил о том, что к нам должен был вернуться ректор.
Когда дверь открылась, я убедилась в своих предположениях. В кабинет вошёл его хозяин, глава академии Расмус дер Ларнак.
Мгновенно оценив обстановку, он улыбнулся Тревирусу и мне.
— Вижу, вы уже поговорили. Позвольте я провожу вас, господин ван Дран. А вы, — Расмус посмотрел на меня, — можете возвращаться к занятиям. С вами мы поговорим позже.
Я с радостью умчалась прочь из кабинета, быстро попрощавшись с Тревирусом.
Беседа с семейным адвокатом рода дер Хираши выжала из меня все соки, и я остро нуждалась в глотке свежего воздуха.
* * *
Ничто не предвещало беды (хотя чего это я, предпосылки были налицо), как меня начали засыпать записками. Все словно с ума посходили!
Выдержав паузу после бала, все кинулись добиваться со мной дружбы. То ли весть о визите поверенного леди дер Хираши дошла до ушей адептов, то ли им хватило явления моего зверя миру, но теперь подружиться со мной не хотел только ленивый.
Я как могла отсиживалась, прячась за спиной услужливой подруги, но и Арланда не могла сотворить чудо. Единственное, что у нас хорошо получалось, так это вовремя «исчезать» из толпы, стоило той образоваться вокруг меня.
Много раз я ловила на себе напряжённый и недовольный взгляд дракона, стоявшего по обыкновению в стороне от этой вакханалии.
Я уже сто раз пожалела о своей несдержанности и мечтала о том, чтобы все обо мне забыли и отвлеклись на новую «игрушку». Вот только этой самой «игрушкой» снова стала я.
Не прошло и нескольких дней после знаменательной встречи с Тревирусом, как новое происшествие всколыхнуло стены Академии Красного Феникса.
Мы с Арландой только-только избежали очередной «ловушки» из чрезмерно дружелюбно настроенных адептов и подошли к лестнице. Следующая пара должна была проходить в аудитории первого этажа, и мы спешили оказаться под защитой двери аудитории, чтобы иметь возможность хотя бы краткой передышки.
Я занесла ногу над ступенькой и обернулась на Арланду, бежавшую чуть позади меня. Следующие события замелькали перед моими глазами, как кадры мультсериала.
Моя рука соскальзывает с почему-то скользкой поверхности перил, сзади раздаётся крик Арланды, и моя стопа, едва коснувшись ступеньки, проваливается в ставший мягким камень и скользит вниз, срываясь в пустоту лестничного пролёта
Лишь лёгкий ветер, словно издеваясь, огладил мою кожу в месте, где Арланда пыталась поймать меня, вытянув руку вперёд.
Мы обе были слишком испуганы и не ожидали такой подлости, чтобы применить магию и спасти меня от падения.
Оглушённая собственным сердцебиением, звучавшим набатом в ушах, я упала на каменный пятачок между лестницами и взвыла от боли, прострелившей левую лодыжку.
— Это он! — оказавшись возле меня в мгновение ока, закричала Арланда, указывая пальцем куда-то в сторону. Пытаясь увидеть сквозь слёзы боли, я посмотрела в сторону, куда показывал палец подруги, и смутно различила предполагаемого виновника подлой «шутки».
