Но то воспоминания о прошлой, реальной жизни, и совсем другое дело — во сне! В нём Стефан был близок к тому, чтобы что-нибудь разбить. Меж пальцев рыжего богатыря в шутовском колпаке плясали огненные всполохи, в глазах — буря.
— Да что она понимает! — рычал король. — Счастье!
Дрожала башня замка, а глупое сердце зашлось… Стефан был хорош — корона брошена на пол, рубашка расстегнула, словно ворот душил мужчину…
— Счастье! — повторил он и, распахнув окно — улетел огромной, чёрной птицей в ночную мглу.
Под жалобный птичий крик я и проснулась…
Вот ведь… В кой-то веки — на работу не надо, будильник — молчит (здесь, в королевстве мобильник бесполезен — всё одно не работает), а я вскочила ни свет, ни заря. Даже Кекс ещё спит.
Оделась в платье служанки (больше никаких шлейфов!) и выглянула в коридор. Крадучись прошла несколько шагов, и вдруг поняла, что я делаю. Я иду к королю. Мириться.
Наташа, ты вообще в своём уме ли, а? Его величество наверняка спят ещё, и никакие птицы ему не снятся… Каменные плиты под ногами замерли от напряжённого ожидания — что же я выберу? Была у меня с замком какая-то необъяснимая связь — хотите верьте, хотите — нет. И дай ему волю — он бы подтолкнул меня сделать этот шаг, я чувствовала! Но даже если прислушаться к тому, о чём вздыхали портьеры и молчали полые доспехи по углам — что я скажу Стефану? Что была не права? Что на правду не обижаются?
Не станет король меня слушать… Это, во-первых. И потом на правду ещё как обижаются! На неё-то как раз в первую очередь…
— Госпожа ведьма! — вчерашний старик выскочил, словно чёрт из табакерки — напугал до смерти!
— Доброе утро, Элдж, — выдохнула, пытаясь унять дрожь в коленях.
— У меня приказ его величества.
— И какой же?
— Его величество король Стефан повелевает, чтобы вы отправились в Про́клятый лес и разобрались…
Сердце сжалось. Вот и хорошо. Не надо думать, что сказать. Меня отсылают — и вся недолга.
Старик, кланяясь, продолжал что-то говорить, но я его уже не слышала, пытаясь справиться с горькой обидой, что поселилась в душе.
Нет, я. конечно, не плакала — большая девочка уже, но… Я всё понимаю: король, мужское самолюбие. Но зачем же…так? Разве я заслужила? Я… От чистого сердца. Хотела только, чтобы ребёнок был счастлив. Его ребёнок!
— Конечно, — ответила глухо. — Я готова.
Правильно, а чего тянуть? В лес так в лес. Всё. Хватит! Надоело. Поиграли в сказку и будет. Заберу Кекса и пойдём в ПрОклятый лес, искать дорогу домой. Нас там ждут. Там мы с ним нужнее. Да и мир понятней. Мужики, правда, всё те же…
— Госпожа ведьма, вы… Аааа… Ооо!
Элдж схватился за спину, лицо его перекосилось от боли.
— Что с вами? — я подбежала к нему — помочь, поддержать.
Мысли, связанные с обидой на короля, тут же улетучились. Что с ним? Ведь не думала ни о чём таком, не проклинала. Ничего плохого несчастный старик мне не сделал, уж если бы и прилетело, то рыжему красавцу, а тут…
Да что ж такое-то? Не могу же я существовать в этом прОклятом месте бездушной, ничего не чувствующей статуей, я ж человек, в конце-то концов! И вдруг…
— Спасибо, госпожа ведьма! — просиял Элдж, выпрямляясь и блаженно потягиваясь, — Вот, спасибо… Волшебница! Уж сколько я мучаюсь спиной этой проклятой, кости старые подводят, а вы… Век благодарен вам буду, всесильная, милосердная…
Слуга ещё долго перечислял хвалебные эпитеты, я же стояла, как громом поражённая. Это что же получается, граждане-товарищи голодного прОклятого королевства? Выходит, я могу не только проклясть, но и вылечить? Нет, мне — нравится, вот только как сделать так, чтобы я избавила от недуга тех, кто некогда попал под горячую руку новоиспечённой ведьмы Натальи Владимировны?
Вопрос так и остался открытым. Стефан нас с Кексом проводить не вышел (и правильно — зачем?), так что в карету на рассвете мы с мопсом загружались, заботливо укутанные пледами, которые нёс за нами, причитая и восхваляя благодетельницу, верный слуга его величества.
Элдж и впрямь выглядел молодцом! Спина прямая, на щеках — румянец, взгляд горит молодецким огнём. Если действительно я тому причиной — что ж, на здоровье, как говориться. А только уверенности в том нет…
Карета мерно покачивалась, подпрыгивая на ухабах, за окном вставало, просыпаясь, солнышко. По иронии судьбы провожали меня кучер да тюремщик — старые прОклятые знакомые. Видимо, решили использовать свой последний шанс. Жалко их. Я ж давно простила!
Я улыбнулась умным, блестящим шоколадным глазам. Кекс — лучший друг пусть и не частых, но глубоких философских бдений. С ним так хорошо молчать. Думать. А сейчас как раз было о чём. Если признаться самой себе по-настоящему, то… Что-то было в момент, когда происходило волшебство. Что-то внутри меня… шевелилось? Шептало?
Откуда я знаю, я ж в магии, если уж говорить на чистоту, ничегошеньки не смыслю! Но то же самое чувство было, когда мне казалось, что замок короля Стефана вот-вот со мной заговорит.
— Рррр… — я так задумалась, что не сразу заметила — Кекса что-то беспокоило.
Мопс рычал, отчаянно роя лапами дно кареты.
— Кекс? Что с тобой?
— Ррррр….
Я присела на корточки, стараясь не упасть на полном ходу, схватила расшалившегося мопса, и тут…
Ковёр отодвинулся, и стало видно, что в полу есть отверстие. Зачем, не знаю, но зато стало ясно — что беспокоило собаку.
Кареты в королевстве предназначены для длительных путешествий, а потому они довольно высокие. Внизу некое… Скажем так, «багажное отделение». У нас с мопсом весь багаж — рюкзачок с посылками из постомата, с которым мы и попали в зачарованный лес, тем не менее, там кое-что было, вернее — кое кто…
Скрючившись в три погибели там сидел грязный, ободранный мальчишка — тот самый скоморох с площади! Я так удивилась, что даже не смогла закричать. Мальчишка подмигнул и многозначительно прижал палец к губам:
— Тссс…
Глава восьмая
— «Тс-с-с-с»? — ну, это мы ещё посмотрим….
Признаться, ещё там, на площади, мальчишка меня заинтересовал. Помню, захотелось откормить. Ну и узнать, как он дошёл до жизни такой.
«У нас нет нищих!» — вспомнила я гордое восклицание его величества.
Ну-ну…
Ах да, и ещё страшно интересно — откуда это поэт-цветик так хорошо информирован? Столько вопросов! Нас тут двое, никого постороннего, говори — не хочу, так что…
Никаких: «Тс-с-с», юноша!
— Решил отравиться с вами в путешествие, — нагло сообщили мне, обаятельно улыбаясь.
Вот значит, как? Этот нахал, ни больше ни меньше, ставит меня перед фактом. А ямочки на щеках…
