Ну, вот те раз! Какие такие законы? Скукота! Чудо — оно… Оно же просто есть!
— Так не интересно, — рассмеялась я, — Мы же в сказке.
Несколько секунд Стефан искренне пытался сохранить серьёзное выражение лица, но… не выдержал, и мы оба расхохотались от души.
— Я вот думаю — как бы организовать подобную акцию… на постоянной так сказать основе, — сказала я уже серьезно.
— Если еду удастся довезти и съесть — хорошая идея, — важно кивнул Стефан, словно мы с ним на заседании королевского совета.
— В таком случае придётся построить дом и поселиться в лесу, — вздохнула я.
Нет, я, конечно, герой и готова на подвиги… Тем более во имя голодающих детей, но только лесной житель из меня никакой. С другой стороны — Кексу полезно. Вот он как за это время похудел! Подтянулся. Отдышка стала меньше.
— Попробуем отъехать поближе к столице и что-нибудь сварить, — король задумчиво почесал подбородок.
— Попробуем, — согласилась я, сомневаясь, правда, что из этой идеи действительно выйдет что-нибудь путное…
10-3
Полянка для очередного кулинарного эксперимента была чудо как хороша! Всего час езды ближе к городу (решили начать с малого, постепенно передвигаясь ближе к столице). Всё та же речка с застывшими у берегов тонкими, хрупкими льдинками. Чистый, новогодний нетронутый снег, словно с праздничной открытки…
И всё шло хорошо. Залили крупу водой, поставили на огонь, и в самый последний момент, когда я уже готовилась добавлять мед и орешки с изюмом — бах!
Я, Патрик и Матей, не веря собственным глазам, печально уставились на горстку пепла, лежащую на дне сверкающего первозданной чистотой котла. Руки опустились. Я посмотрела на Стефана, чувствуя вину, хоть это и было совершенно неправильно.
С другой стороны — я же ведьма. Не смогла. Не оправдала надежды. Обидно-то как! Ведь недалеко уехали — час езды… Придётся вернуться на прошлую поляну. Кекс смотрел печальными глазами на впустую изведённый продукт и душераздирающе фыркнул.
— Дело не только в руках, что готовят — дело в земле, — проговорил король с азартом учёного-исследователя.
В отличие от нас, его величество расстроенным не выглядел, и было в этом столько мужества, что мне стало стыдно — он прав, не время раскисать, надо бороться.
— Король!
— Где король?
Мы вздрогнули — слишком много тревоги и отчаяния было в раздавшихся со всех сторон криках. Кекс храбро зарычал, спрятавшись за меня. От топота разгорячённых коней задрожала земля, и все тут же забыли про неудачу с кашей. День приготовил, судя по нервным возгласам, что-то ещё, и оно было явно серьёзнее горстки пепла на дне котелка.
Всадники вылетели на поляну и, резко осадив коней, спрыгнули на землю, упав на колени перед Стефаном.
— Принцесса, — задыхающимся голосом проговорил один.
— Баронесса, — добавил второй.
— Похитили!
— Исчезла…
— Во дворец, — сжал кулаки король, миг — и чёрный грач взмыл в воздух, исчезнув за заснеженными верхушками деревьев.
Бросив походную кухню на поляне, нас затолкали в карету — не время думать о припасах.
— А так всё хорошо начиналось, — вздохнула я, прижав перепуганного мопса к себе.
Карета тронулась, унося нас во дворец.
— Злата вновь исчезла, — начала я рассуждать вслух, исподволь наблюдая за Патриком — парень вжался в сидение, старательно отводя взгляд, делая вид, что искренне заинтересован мелькающим за окном зимним пейзажем. — И тогда, помнится, принцесса исчезла, а потом выяснилось, что девушка, оказывается, не покидала собственных покоев. Не думаю, что слуги туда не заглядывали. Сейчас вот тоже… Странно, правда? Патрик? Ничего не хочешь мне рассказать?
Силы небесные… Как же хочется верить, что всё это — всего лишь шалость. И чёрт с ней, с баронессой! Её судьба волнует меня куда меньше — кто бы ни пришёл бунтарке на помощь — кроме как любоваться на выскакивающих при каждом слове жареных слизней, ему, собственно, ничего не светит. Пройдёт время — беглецы вернутся во дворец в надежде на избавление. А только нет её, этой надежды, если я правильно расшифровала механизм снятия проклятия.
— Нууу…, - тянет юный правдолюбец, по-прежнему старательно избегая смотреть мне в глаза.
— А подробнее? И если можно — чётче. Я жду! — включаю учительский командный голос — должно сработать.
— Понимаете…
Мальчишка замер на полуслове, потому что в окно кареты влетела птичка. Да не просто птичка, а птичка-синичка, старая знакомая — видела я эту желтогрудку рядом с Патриком, и не раз! Как ни была занята кашей, а заметила. Карета неслась во весь опор — влететь в окно на полном ходу было не просто. Кекс лениво посмотрел на гостью, словно признал старого знакомого — собаку не обманешь, да и Патрик тут же вздохнул с явным облегчением — что-то тут не то!
Я перевела взгляд на синичку, потом на Патрика.
— Ну всё, хватит, — я покачала головой. — Рассказывай, как есть!
Пространство в полутёмной карете вспыхнуло разноцветным маревом, воздух задрожал, и напротив меня оказалась… принцесса Злата.
— Простите, — проговорила она виновато.
— Значит, всё это время ты была рядом? И новости из дворца нашему скомороху в буквальном смысле птичка приносит на хвосте — я правильно понимаю?
Девчонка виновато опустила голову.
— Так это же здорово! — я не смогла сдержать восхищения — интересно, как это — превратиться в птицу и взмыть в синее небо?
Издавна человек мечтает обрести крылья. Вспомним миф об Икаре. Там, правда, не особо всё хорошо закончилось, но не о том речь. Король и принцесса превращаются в птиц! Волшебно само по себе, а уж о возможностях слежки и сбора данных во время информационной войны, если смотреть на ситуацию с точки зрения внутренней и внешней политики, то… Так, Наташа, тормози! Ты же с детьми, имей совесть, о чём ты только думаешь?
Злата подняла голову с надеждой.
— Ты умеешь обращаться в птицу, — посмотрела я на принцессу. — Как папа. А ты — об этом знаешь, — перевела взгляд на Патрика, что изо всех сил делал вид, что он — бархатная подушечка на сидении.
Наконец оба кивнули, смирившись с тем что сопротивление бесполезно — их раскрыли.
— Почему Злата скрывает это умение от окружающих, мне вполне понятно, — продолжала я, — На её месте я сделала бы тоже самое. Слишком велик соблазн — всегда можно удрать, пока никто не видит, собрать нужную информацию опять же.
— Это не то, о чём вы подумали, — Злата покраснела, сдерживая слёзы.
— Солнышко, никто из нас не знает, о чём думает другой, поэтому просто рассказывай.
— Принцессы не превращаются в птиц, — начал Патрик с молчаливого согласия принцессы и тут же зажмурился, ожидая, видимо, что я обрушу на его голову самое страшное колдовство из всех, что мне подвластны в этом мире.
