Король жадно пожирал глазами женщину в работе — с таким видом, словно я на самом деле творила небывалое колдовство. Над поляной поплыл умопомрачительный запах.
— Хррр… Уууу!
— Потерпи, Кексик. Сейчас.
Нашла тонкую палочку в тех запасах хвороста, что притащил на поляну его величество бархатный берет. Обстоятельный мужчина, хоть и король. Но тут как в музее. Смотреть можно, а вот пальцем потыкать… Так, что-то мысли опять не туда пошли. Включить режим Бабы Яги — кормить. Накормлю, он расслабится. Тут-то я его и спрошу аккуратненько, как бы нам с Кексом свалить отсюда. Нам домой надо. Были же у меня на выходные грандиозные планы выспаться во всех позах. Мечты…
Я развернула фольгу — выглядит аппетитно.
Достала влажные салфетки, тщательно вытерла руки, передала пачку королю. Он, не капризничая, сделал так же.
— Ваше величество — прошу!
С максимальной учтивостью (король как-никак) передала мужчине кусок рыбы на хлебе. Любопытно, как у них тут с хлебом? Наверняка намного вкуснее, но тут уж как есть, от нашего мира — вашему про́клятому королевству…
Подсматривая за мужчиной краем глаза, дула на кусочки и кормила проголодавшегося мопса. Бедняжка перенервничал — чужой мир, пойманная рыба… Рыжий ел с поистине королевским аппетитом. Всё-таки вид мужчины, который ест — определенный вид удовольствия.
Стефан, стряхнув перчатки на землю, уплетал за обе щёки — на земле, у костра, без приборов. Лицо его величества при этом приобрело такое счастливое и умиротворенное выражение, что немедленно захотелось отправиться к печи — напечь плюшек. И любоваться, любоваться…
Готовить я люблю, особенно — печь. Творожные ватрушки, пироги и пирожки с начинкой, шарлотку… Ну, это ещё что! Совсем недавно в моём послужном списке появились американский тыквенный пирог и последний писк моды — синнабоны, да здравствуют фут-блоги в Инстаграмме!
— Почему вы не едите? — вдруг спросил он, а я вспомнила бессмертное: «Испей из моего кубка, боярин».
— Ем, — улыбнулась я и положила кусочек рыбы в рот.
Мамочки… Ничего вкуснее я в жизни не ела! Вот что значит набегаться по двум мирам…
Костерок весело потрескивал, уговаривая не думать о грустном. Интересно, если просто встать и пойти обратно — мы с Кексом выйдем на ту тропинку, что приведёт нас обратно домой?
— Я не могу вас отпустить, — тихо проговорил король, явно догадавшись, о чем я думаю.
— Почему? — спросила я.
Мопс, почувствовав моё настроение, тревожно поднял голову.
— Вы именно та ведьма, которая мне нужна.
Вот ведьмой меня как-то никто ещё не называл. Особенно той, что нужна. То есть приятно, конечно. Тем более после того, как мне пообещали, что жечь не собираются. И всё-таки как-то тревожно.
— А… зачем вам нужна ведьма?
Король отвернулся, поворошил угли костра и ответил:
— У нас невозможно приготовить еду, Наташа.
— Почему?
— Королевство проклято. Всё, что мы готовим, обращается в прах.
1-4
Я посмотрела на рыбу — так, словно она сейчас превратиться во что-то… Что-то нехорошее. Рыба, тем не менее, не менялась. Более того — одуряюще пахла и вообще вела себя, как и положено приличному продукту. Я перевела взгляд на короля.
Его величество, не обращая никакого внимания на произведённый эффект, продолжали трапезничать.
— Как это произошло? — наконец спросила я.
Мужчина поднял указательный палец вверх, явно призывая к тишине. Проглотив очередной кусок и облизнувшись, король кивнул.
— Простите… Не оторваться, — вздохнул он и улыбнулся: — Остальное отнесу дочери. Нормальная еда — роскошь.
— Конечно, — согласилась я, несмотря на то, что изнутри так и распирали тысячи вопросов, — Детей надо кормить. Но… Как же вы справляетесь? Суп? Каши? — я представила, какие трудности должны возникать в королевстве с подрастающим, вечно голодным поколением и ужаснулась.
А как же совсем маленькие дети? Беда… Что за зверь проклял этих несчастных?
Король печально кивал на каждое слово, но упорно молчал, выводя меня из себя.
— Так что у вас случилось? За что вас так? И…кто?
Тем временем над рекой сгущались осенние сумерки. В больших, блестящий чёрных глазах Кекса плясали отсветы огня. Его величество лично ворошил длинной острой палочкой алые угли, пребывая в печали и кажется, никуда не торопясь. Самое время для страшных историй возле костра. Что ж — я не против. Надо же выяснить, что у них тут стряслось? Взяла мопса на колени и устроилась поудобнее.
— Если не лукавить, то нас наказали за дело, — со вздохом начал король. — Было это давным-давно.
— Бушевали звёздные войны, — пробурчала я себе под нос.
— Что? — удивился король.
— Ничего, простите.
— Войн у нас не было. Мы — маленькое, мирное, весьма богатое королевство. Драгоценные камни в горах, золотые рудники. Ещё мы добываем соль.
— И никто не пытался..?
— Ну, почему же, — недобро усмехнулся мужчина. — Понятное дело, мы — лакомая добыча. Однако горы прекрасны тем, что в них может исчезнуть не одна армия. Особенно если обратиться к магии. Опять же — золото, которое мы весьма разумно используем.
— Подкуп?
— И это тоже, — кивнул король. — Мы внимательно следим за настроениями наших соседей, вовремя пресекая идеи о том, что нас можно завоевать.
— Осёл, гружёный золотом, может открыть любые ворота?
— Правильный осёл. И правильные ворота.
Король поворошил уголья, они вспыхнули и ярко осветили его красивое лицо.
— В какой-то момент мы почувствовали, что… Самоуверенность. Гордыня… Понимаете?
— Конечно, — я сразу вспомнила директора школы. — Это бывает.
Как заворожённая, наблюдала за красивыми мужскими руками. Сильные пальцы переломили ветку, и та жалобно хрустнула в тишине.
— Рррр… Гав!
— Тише, Кекс. Дай дослушать.
— Мы стали заносчивыми и чёрствыми.
Я лишь вздохнула. Кто сказал, что когда люди добиваются успеха, они становятся добрее? Вовсе это не так, хотя не совсем понятно — почему? Обеспеченность, безопасность… Всё это должно располагать к тому, чтобы стать лучше, разве нет? Увы, чаще бывает, что лезет из людей всё самое мерзкое.
— Однажды на дорогах королевства появилась нищенка. Оборванная молодая женщина вела за руки двух малышей — девочку и мальчика. Она попросила еды. Не себе — детям, хотя наверняка была очень голодна. Люди, глумясь, вызвали королевских ловчих.
— Охотников что ли? — не поняла я.
