Столько лет они были с дочерью сами по себе, и тут на тебе! Появилась ведьма. С другой стороны, можно подумать, я напрашивалась! Сам вызвал…
— Вы тоже считаете меня плохим отцом?
— Скорее, у нее выхода другого не было, я её просто… ЧТО?
До меня не сразу дошёл смысл его слов.
— Она превратилась в птицу у меня на глазах и… сбежала.
Трещал огонь в камине, я растерянно смотрела на Стефана, не зная, что сказать. Поговорили называется. И это ведь я отправила Злату к отцу!
14-2
— С другой стороны, — проговорил король, с тоской поглядывая на пустой стол. — то, что наши «друзья» из соседних королевств не знают о способности Златы превращаться в птицу… Это, скорее хорошо, даёт нам некоторое преимущество. Только не подумайте, что я готов рисковать дочерью! Нет. Не в этом смысле. Просто любая магическая способность, передающаяся по наследству, это… Определённые привилегии.
Не нравятся мне разговоры о возможном замужестве принцессы, но сейчас затевать разговор с королём на подобные темы было бы просто бесчеловечно! Стефан и так расстроен. И кажется, голоден…
Я стала вспоминать, отправила ли вчера рыбу во дворец? Вроде нет. Горячую еду раздали детям и тем, кто нам помогал, а его величество, принцессу и двор обошли стороной. Чёрт, как же неловко получилось… Неудивительно, что монарших особ потянуло на семейный скандал. На голодный-то желудок! Или всё же кучер и охранник что-то забирали для короля? Не помню. Совершенно не помню. Ну, не спрашивать же теперь? Стыдно…
Я так задумалась, что совершенно перестала слушать, о чём говорит его расстроенное величество. Мало того, что невежливо, так ещё и совершенно на меня не похоже. Я же всегда умела слушать.
— С другой стороны, в случае нападения…
— Что? — я подскочила, услышав последние слова, — Какое ещё нападение?
— Скорее, диверсия, — пояснил Стефан, вновь возвращая меня в кресло и заворачивая в плащ. — Выкрасть баронессу из темницы нашим гостям вполне себе удалось. Однако у принцессы проснулась магия наследницы, и с тех самых пор (слава неугомонному характеру моей единственной дочери!) Злата носится неизвестно где, и напасть на неё совершенно невозможно! Это и спасает, и осложняет ситуацию. Я тоже её найти не могу! Невозможно обеспечить надлежащую охрану!
Значит, король не сообразил, что принцесса нас сопровождала. Ох, святая проста… Говорить ему или нет? Молчи, Наташа! Один раз ты уже вмешалась — и вот результат. Где теперь Злату искать?
— То есть вы осведомлены о том, кто эти самые «гости»? — спросила я, пытаясь отвести разговор от принцессы.
Я могу разобраться в ситуации только если пойму проблему со всех сторон. Да здравствует аналитическая магия учителя из мира, где нет волшебства! Посмотрим, что из этого получится.
— Наши соседи из Алении. Уверен.
— Снова эти олени… То войну, то баронессу, — проворчала я себе под нос, но король услышал.
— Олень — благородное животное, — обиделся его величество. — А эти… Гройцер ранен, Лард и Баязет обездвижены, а зелье сварить не получается. Думаем, что делать
— Но что именно подтверждает версию, что всё это — представители Алении, а не кто-либо другой?
— Если допустить, что это они, становится понятно, почему так старались сделать всё тихо и обойтись без жертв. Другие бы убили — и пажа, и собаку.
— Убили… — сердце сжалось. — С ними всё в порядке?
— Заклинание неприятное, но серьёзного урона жизни и здоровью не несёт. Скорее всего обойдётся без последствий. Больше пострадало самомнение…
— Иногда полезно, — махнула я рукой. — Лучше учиться будут.
— Что касается дога и пажа — я тоже так считаю, а вот мой глава безопасности дело другое. Гройцер злопамятен. Боюсь, наших соседей ждут большие неприятности. По крайней мере, цены на соль для них я подниму в несколько раз, продажу артефактов закроем вовсе. Пусть посидят без тепла и света зимой, подумают о своём поведении. А если бы вы помогли решить вопрос с питанием, и мы бы не зависели от поставок продуктов из Алении, то…
Я вздохнула с облегчением — по крайней мере, Стефан не собирался приказывать брать оленей штурмом — уже хорошо. Но и оставаться в должниках и жертвах нельзя, ибо слабого сожрут. Это даже я понимала.
— То есть нападение было спланировано таким образом, чтобы потом не объяснять невесте, откуда погибшие? — уточнила я, пытаясь выстроить причинно-следственную связь событий.
Что-то ускользало от моего пристального внимания. Что-то, что никак не давало покоя…
— Именно, — вздохнул король. — Они неплохо изучили Злату и прекрасно понимают — если между нами будет стоять кровь, то заветного «да» они от неё ни за что не получат.
— И вы всё равно настаиваете на помолвке и замужестве принцессы?
— Я не хочу потерять дочь, — король потёр виски́, стянул с себя берет, осторожно положил его на стол.
В свете камина блеснули зубцы на короне — одновременно хищно и жалобно…
«Дошло наконец» — подумала я про себя, тихо, чтобы не спугнуть благие мысли, что поселились в царственном отцовском сознании.
— Вопрос теперь в том, как найти Злату. Я не чувствую её, когда она птица, и это многое осложняет.
Я прислушалась. Ветер за стеной выл так… тоскливо. Мне вдруг представилась маленькая, глупая, напуганная птичка. Она замерзала, упрямо не возвращаясь домой.
— Не чувствуете? — переспросила я короля.
— Нет. Совершенно не чувствую. Поисковая магия не работает.
— Здесь нужна другая, — уверенно заявила я, — Ваше величество, пожалуйста, подождите меня здесь.
Я пулей метнулась наверх — как была, босиком и в ночной рубашке. Первым делом вбежала в спальню и переоделась. Потом тихонько пробралась к Патрику.
Мальчишка спал с улыбкой на лице, мопс сладко посапывал, и если бы не крайняя необходимость, ни за что бы я не стала рушить столь совершенную идиллию! Но что делать? Злата в опасности.
— Патрик? — я осторожно коснулась его плеча. — Патрик?
— Златка… Златка!
Мальчишка вскочил, тяжело дыша и стал быстро одеваться. Лицо было взволнованным, бледным. А ведь мы и словом с ним не перемолвились!
— Ты её чувствуешь, верно? — только и спросила я, понимая, что не ошиблась.
— Беда, — вместо ответа всхлипнул мальчишка. — Беда, госпожа ведьма!
Мы оба кубарем скатились вниз по лестнице, в зал. Патрик бросился к окну, распахнул его, и из темноты и снежного вихря в тепло таверны влетела синичка. С пронзительным чириканьем птичка устроилась у мальчика в ладонях.
— Что? — спросил король.
— Она… Она не может обернуться, ваше величество, — прошептал Патрик, и мы, все трое, замерли, не зная, что делать.
