На переднем сидении его машины под струями теплого воздуха и с капучино в обнимку я начала отогреваться.
— Хотите верьте, хотите нет, но я правда не помню ту жизнь, когда была Марией. Я действительно подсадная утка, но меня такой сделали поневоле. Построили фиктивную жизнь, написали воспоминания. Вряд ли вы верите в магию и демонов. Но, как я поняла, именно такими делами занимается секретная организация, в которой работает Герман. Говорят, я подписала какой-то с ними контракт. Уверена, меня вынудили.
Следователь молча смотрел на дорогу, и лишь дворники мельтешили туда-сюда, раскидывая потоки воды.
— Если вынудили, контракт можно признать недействительным, — наконец сказал он.
— Наверно… Но они говорят, что охраняют мою мать, чтобы отец ее не добил… Выходит, он как-то причастен к аварии.
Слова повисли в тишине. Я испытывала смешанные эмоции из-за родителей — не могла до конца признать, что они мои, а не чужие люди.
— Я выясню, была ли авария неслучайной. И охрану твоя мать получит, если нужно.
Стоит сказать “спасибо”? Но благодарность вряд ли его интересует.
— Вполне возможно, кузнецы больше не будут умирать, — сказала я. Думаю, оправдание Рена по поводу бессмертия покажется следователю чушью. — Герман об этом позаботится.
— Лично я не о кузнецах беспокоюсь. А о девушках, которые пострадали.
— Пострадали?
— Четверо с полной амнезией, одна умерла.
Рен, какого черта? На меня снежной лавиной обрушилось осознание того, что он наверняка творил с другими то же самое, что и со мной.
— Как умерла?
— До сих пор точно не известно.
Демон, конечно, заведет песню о подаренном бессмертии. Но так ли это? Нет никаких доказательств правдивости его слов. Нужно брать себя в руки, держать безумие, которым он меня заразил, под контролем. Возможно, только я могу что-то изменить.
Пока мы ехали дождь закончился, наступил вечер, а я успела поспать. Следователь вместе со мной зашел в больницу и поинтересовался, в какой палате лежат мои сестра и мама.
— Дело в том, что их уже здесь нет.
У меня внутри все оборвалось и чуть ноги не подкосились.
— Их выписали, — улыбнулась девушка. — Это чудо! Они очнулись от комы и оказались полностью здоровы!
Это не чудо, это один наглый псих-демон. Меня переполнила глубокая благодарность. А не рано радовалась? Сомневаюсь, что Рен их сейчас охраняет.
— Где они?!
— Наверное, дома? Несмотря ни на что, врачи требовали соблюдать…
Ноги сами понесли меня к выходу, будто на уровне подсознания я знала, куда бежать домой. Но на крыльце затормозила. Нет, я ни черта не помню! Не могла я по собственной воле отказаться ото всех воспоминаний!
— Поедем поговорим с твоими родителями? — спросил следователь, когда вышел на улицу. Я отрешенно кивнула. Что им скажу, почему пропадала? Списать все на внезапную амнезию из-за стресса? Вдруг очнулась в другом городе и ничего не помнила? Вроде такое бывает с людьми.
— Их вылечил по моей просьбе демон, который считается преступником, — осторожно сказала я, когда мы отъехали от больницы. Следователь хмурился и молчал — ему наверняка сложно переварить все, но он, расследуя дело, сам явно чувствовал в нем мистику. Родителям говорить правду нельзя — после отмазки в виде амнезии, рассказы о демонах точно обеспечат мне прямой билет в психушку.
Мы выехали за город и оказались в небольшом, уютном поселке. Следователь остановился у одноэтажного домика, огражденного сетчатым забором. В окне горел свет, возле двери спала собака. Я тут жила? Волнение бешено заворочалось в груди.
— Не готова?
На меня напал ступор.
— Посиди пока в машине. Если ты подозревала, что отец хотел убить мать, то, возможно, лучше тебе сейчас не попадаться ему на глаза.
Забрав ключи, он вышел на улицу.
— Наконец-то ты одна… — прошелестел сзади тихий шепот, и у меня на затылке волосы встали дыбом. Пульс загромыхал в висках. На задних сидениях никого не было! И в машину никто не успел бы неслышно и незаметно проскользнуть.
Шепот низкий, глубокий, со скрежетом злости. А еще он явно женский.
— Не оборачивайся, если сознание от страха потерять не желаешь.
У меня и так мышцы закоченели и ребра стиснуло ледяными цепями.
— Внимательно слушай меня, человечка. Дом твой мне разрушить легко так же, как по теням проплыть.
Рен все-таки пришел на Землю не сам? Даже не удивительно. Не могло только его появление так сильно повлиять на будущее всей планеты. Я отодрала прилипший язык к небу и спросила:
— Что вам нужно?
— Он вернуться должен. Он не хочет. Знаешь ты, о ком я.
— Так если не хочет, то почему должен?
Следователю отворил калитку приземистый пухленький мужчина, рядом кружился пес. Они вместе прошли к дому.
— Ты — одна из причин, почему не хочет…
Может, это его жена? Или родственница? Кто их, этих демонов, знает, как у них там все устроено.
— Кто вы ему?
— Это тебе ведать не положено. У него есть предназначение — и он его не исполняет! Ежели не посодействуешь его возвращению, я уничтожать буду все, что дорого ему в мире этом. Пока он не возвратится.
Все — это я в том числе?
— Послушайте, я не имею никакого на него влияния…
— Так возымей! Я шанс выжить тебе даю, человечка. Тебе и всем вокруг. Когда я начинаю уничтожать, мне остановиться трудно…
Ее, значит, Рен не послушал. Сомневаюсь, что она не пробовала на него надавить.
— И какое у него предназначение? Мне лучше бы знать, чтобы понимать, как я повлиять могу…
Собеседница затихла. Обдумывает, что мне сказать? Преодолевая страх, я начала поворачивать голову влево — медленно, по миллиметру. Изящная тонкая рука легла на спинку моего кресла, и я застыла. Черные длинные ногти заскребли обивку.
— Его дело создавать новые бокдуши, ставить кабриоши, а он приводит лишь новые души и приносит… — Она взмахнула рукой. — Тебе не понять, человечка.
— Он правда умеет дарить бессмертие?
— Что ты говоришь? Он и тебя обмануть хотел? Многих обманул… Но когда в Скиалире бокдуш душа наденет, то пути обратно нет.
Мне бы рвануть сейчас на край земли, подальше от этих всех демонов, запрятаться в Богом забытом селе и не вспоминать. Твердить себе, что моя рогатая собеседница — лишь приснилась в жутком кошмаре.
Но я точно не хотела убеждать Рена вернуться. И на край Земли не помчусь — желание сбежать, это только минутная слабость.
— А почему вы появились на Земле?
