Да я была возбуждена так, что у меня хватило бы смазки затопить всю кровать. Герман исчез где-то за спиной. Что он будет делать? Наблюдать или как-то присоединится?
Рен ненасытным взглядом скользил по моему телу и изредка стрелял мне за спину с любопытством. Что-то там происходило. Но я любовалась новым телом Рена, смотрела, как напрягались его тугие жилистые мышцы, как меняло его лицо наслаждение.
Кровать прогнулась, и справа показался Герман — совсем рядом, я касалась плечом его груди, напряженный член мазнул меня по бедру. Черные глаза с мрачной ревностью и похотью пробежались по моему лицу, груди, вызывая во мне острое волнение. Он взял меня за подбородок, повернул к себе и впился в губы требовательным поцелуем. Я ненадолго замерла, даже не заметив, что перестала двигаться, поглощенная его пьянящей страстью, но Рен жестче вцепился пальцами в мои бедра и сам задвигался, рывками вгоняя в меня член.
Мои стоны таяли в грубом поцелуе, Герман стиснул мою грудь одной рукой, а другой — зарылся в волосы, сжал их у корней, фиксируя мою голову в одном положении. Я на ощупь поймала его вздыбленный член, принялась ласкать шелковистую кожу, которая будто обтягивала камень. Он стал толкаться мне в руку, ему, наверное, невыносимо терпеть и ждать, пока Рен хоть немного не насытится. А, может, в этом ожидании было что-то будоражащее?
Его рука потеребила мои соски и спустилась с нажимом по животу к клитору. Губы мазнули по подбородку и прижались к чувствительной шее. Окружающий мир отдалился за пеленой дурмана. Меня разрывало на части от бешеных искр удовольствия, что летали по крови, поджигали нервы, блестели под прикрытыми веками. Я чуть не упала, когда внезапно лишилась поддержки — Герман отпустил мои волосы и отстранился, — я уперлась руками в грудь Рена и почувствовала теплую ладонь на талии, отчего по спине взмыли мурашки.
Демон потянулся за поцелуем, замедляя темп, сладко смял мои губы, когда я наклонилась ближе к нему. Рука Германа гладила мне спину, поясницу, ягодицы, а потом скользнула между нашими с демоном животами и добралась до клитора. И вместе с тем к ягодицам прижался напряженный член, отчего меня будто током дернуло, дыхание перехватило. Это куда уже его фантазии собрались зайти? То место для таких громадных размеров не предназначено!
Я бы стала возмущаться на всякий случай, но Герман немного сместился в сторону, тем более его пальцы на клиторе действовали умопомрачительно отвлекающе. И Рен не отрывался от моих губ.
Через пару секунд меня дернуло током снова — к маленькой дырочке коснулось что-то прохладное и влажное. Раздразнило нервные окончания, описывая небольшие круги вокруг, и стало медленно погружаться внутрь. Палец, щедро смазанный лубрикантом из того тюбика, который вертел Герман. От новых ощущений внутренности будто обдало кипятком. Оргазм взорвался внутри мощной пульсацией, меня затрясло в сладких конвульсиях, а от мысли, что вместе пальца там могло быть кое-что намного крупнее, вдобавок прошибло горячей дрожью.
Но только к пальцу рискнул добавиться второй, я, как ужаленная, соскочила с Рена и прижалась к изголовью кровати.
— Больно? — спросил Герман.
— Ищейка, что ты там творил? — Рен приподнялся на локтях.
— Не больно, просто… — бормотала я, убирая от лица спутанные пряди.
— Не хочешь?
Сложный вопрос. Мне скорее боязно, но одновременно любопытно, как бы это было по ощущениям. Пока я просто пожала плечами.
— Значит, в другой раз. — Герман, непохоже, что раздосадован, вплотную приблизился ко мне, уложил меня на бок и пристроился сзади. — Да?
Он говорил про другой раз так, словно мы все втроем уже собрались делить каждую ночь. Мне бы хотелось… Но это полное безумие. Наше баловство ведь несерьезно. Разве каждый из них хотел бы всю жизнь делить меня с другим?
Разве я смогла бы выбрать, с кем остаться…
Пока я откинула эти тревожные грустные мысли. Сейчас я с ними, а что будет потом — неважно.
— Да, в другой раз, — сказала я, накрыла своей рукой руку Германа, которой он обнимал меня за талию, и вопросительно посмотрела на Рена. Он не стал лежать в стороне и наблюдать, как охотник медленно и глубоко всаживает в меня свой член, он придвинулся почти вплотную и спросил с горящим взглядом:
— Милая Лика хочет еще?
Я кивнула, чувствуя, что Герман опустился поцелуями к плечу и шее. Ласковые влажные губы и колючая щетина — трепет разносился под кожей райским вихрем.
— Ты уверена? — Рен положил указательный и средний пальцы мне на нижнюю губу, вынуждая открыть рот, и просунул их аж до корня языка, внимательно следя за ними.
Я кивнула снова сразу же, как он вынул скользкие от слюны пальцы, и дотянулась рукой к его члену. Твердый, напряженный, он ждал меня, моих ласк. Я сжала его в кулак и стала им двигать в такт толчков Германа. Рен добрался пальцами до клитора, мягкой щекоткой заскользил по нему — и я выгнулась в крепком кольце сильных рук, чувствуя, что вот-вот взорвусь от удовольствия.
Демон пил один за другим стоны с моих губ, прижимался все ближе, так что я оказалась в жарких тисках из двух мощных мускулистых тел. Яркие насыщенные чувства переполняли, распространялись по всему-всему моему существу. Как же я сходила с ума от них обоих… Их запахи, вкус поцелуев, ненасытные движения — мне сносило крышу от всего.
В один момент Рен ухватился за мое бедро, дернул ближе, закинул мою ногу себе на талию и ворвался туда, где только что был Герман. Ох, это чертовски бешено, порочно и горячо вот так меня делить. Я обернулась и поймала жгучий поцелуй. Охотник сразу же прокрался пальцем к свободной дырочке и стал там массировать, надавливать, будто вынуждал ее привыкать к вниманию. Пожалуй, это было непривычно приятно, заводило, добавляло еще огня уже к тому пожару, что горел во мне.
Только Рен разогнался так, что комнату наполнили звонкие быстрые шлепки тело и тело, Герман дернул меня к себе обратно, уложил на лопатки, закинул мои лодыжки себе на плечи и принялся вбиваться так глубоко, как казалось никогда прежде. Бурное наслаждение выталкивало из меня крики, Рен не остался в стороне, припал губами к моей груди, втягивая твердый сосок в тугой плен губ, сминая пальцами вторую грудь и мелко щипая. Герману добавили эти ласки ускорения и жесткости. Он озверел, будто наказывал меня за то, как я извивалась от ласк Рена. И его острая ревность меня только сильнее заводила. Я запустила пальцы в светлые волосы Рена, прижалась к его рту губами, кидая взгляд на мрачного Германа. Пусть обезумеет еще больше.
— Не играй так с нами, — вдруг прошипел демон, подхватил меня, с легкостью перекрутил и поставил на колени. Чья-то рука надавила на лопатки, вынуждая низко прогнуться и прижаться грудью к постели. Неясная тревога носилась колючей дрожью по телу. Сердце с адской скоростью таранилось о ребра, в горле першило от криков.
— Только без усердия, — послышался голос Германа. Что они собрались делать? — Рен сейчас вернется.
Скользкие пальцы проникли в лоно, растерли смазку везде под складочками, и снова вернулись внутрь. Я тихо застонала, уткнувшись носом в подушку. Герман не останавливал ласки, пока не зашлепали голые ступни по полу.
