— Нашей женой, — раздалось строгое сбоку. — Ты станешь нашей женой?
Рен, видимо, появился из тени под диваном, и теперь стоял рядом на одном колене справа от меня. На бархатной подушечке, которую он мне протягивал, лежал кованый браслет, намного легче и уже, чем те, что он дарил мне раньше. И намного прекраснее, он состоял из тончайших гладких прутьев, которые завивались узорами и чудными цветами.
Они сговорились и решили сделать меня самой счастливой девушкой в мире? И у них это получилось.
— Да, конечно, я согласна!
Герман надел на мой безымянный палец кольцо, Рен застегнул браслет на моем запястье, и я развела руки в стороны, чтобы обнять сразу обоих. На меня налетели два страстных урагана. Они оба стиснули меня в объятьях, засыпали поцелуями, я купалась в их любви, дарила себя всю, без остатка.
Те последствия, которыми предостерегал Рен, привели меня к необыкновенному счастью. И я бы их прошла еще тысячу раз, чтобы оказаться здесь. Именно здесь мое место, я чувствовала себя живой, желанной и любимой. Именно здесь мой дом, мое счастье, рядом с любимыми мужчинами.
Эпилог
У нас троих все взаимосвязано. Если бы не Лика — я не обрел бы друга. Если бы не Герман — я бы не нашел свою любовь. Если бы не я — Герман не открыл бы свои чувства Лике, не добрался бы до ее сердца.
Я не говорил ей, потому что доказательств нет. Есть только мое своеобразное чутье, взращенное веками. И лучше ей не думать о том, что произошло с ней в другом теле давным-давно… Но она и есть та моя любимая. За то, что Герман ее нашел, я готов с ним делиться.
Не только поэтому, разумеется. Еще потому, что я знаю, он будет ее оберегать лучше, чем смог бы я. Я очень хочу, чтобы она была счастлива.
А теперь в ней росли наши две частички. Поразительно, как привычный ритуал ресемиторов для зачатия позволил нам с Германом вдвоем ее оплодотворить. Ребенок получается, если после занятия любовью поместить дар в тело девушки. Мы рискнули… и поместили два. Дары в ней будут спать до родов, поэтому никаких трудностей три дара в одном теле не принесет.
— Они толкаются! — крикнула Лика на улице. Я бросил раскаленное железо в воду, снял перчатки и вылетел из кузни.
У меня никогда не было детей. Я с ними вообще никогда дела не имел. И слегка терялся в такие моменты, смотрел, что делает Герман, и учился. Да, несмотря на то что я прожил в сотни раз дольше него, мне есть чему у него поучиться.
Герман помог сесть Лике на садовые качели, упал рядом и прижал ладонь к ее большому круглому животу. Моя любимая светилась от счастья. Она была прекраснее всего, что я видел за свою долгую жизнь.
— Толкаются? — с улыбкой подошел я. — Что уже не поделили?
Лика спешно поманила меня рукой, и я поторопился присесть рядом с ней и приложить ладонь к ее животу.
— Нет, сюда, вот тут… — Она направила мою руку, наши пальцы с Германом соприкоснулись, и я правда почувствовал небольшой толчок такой силы, словно котенок в руку уткнулся, чтобы его погладили. Потрясающе. Это ли не волшебство?
Мне сразу захотелось ее расцеловать, обнять, что я и сделал, успел до Германа, который продолжал с благоговением ловить ладонью толчки кого-то из наших сыновей. А, может, сразу обоих.
Никакой Скиалир, никакой рай не сравнится с домом, который мы с Германом построили вместе для нашей семьи. Здесь большой зеленый участок, обнесенный забором с защитой от демонов, цветущий сад, в котором мы сыграли пышную свадьбу в окружении только самых преданных друзей, поле для игр или тренировочных боев, двухэтажный дом с мансардой и, конечно, благоустроенная кузня. Мы жили в подземном городе, пока училась Лика, и пока не стабилизировалась ситуация с демонами, в чем мы часто заходили в тупик, я терпел эти многоквартирные этажи и лелеял мечту о загородном доме.
Как ни странно, лучше дела пошли, когда мы привлекли к работе следователя, который еще в самом начале искал убийцу кузнецов. Его упорству и трудолюбию можно позавидовать. Он свежим взглядом посмотрел на мир магических существ, открывшийся перед ним, и до сих пор снабжает нас отличными идеями. Во многом благодаря ему мы находили демонов, которые устраивали беспредел.
И я выполнил обещанное Герману — вернул ресемиторам власть над будущим. Это оказалось проще, чем я думал. Достаточно было заставить ресемиторов принять существование демонов, прекратить скрывать их ото всех, и так называемый баланс выровнялся. Потревоженный мир принял новую реальность.
Если уж перечислять мои достижения, то нельзя забыть о том, что я помог снова стать людьми тем, кого я обманом заманил в Скиалир.
Когда я попал на Землю, меня что-то непостижимое влекло к людям. Возможно, я чувствовал, что где-то здесь, среди миллиардов людей, моя любовь. Воспоминания о былом всплывали слишком часто, и я решил их перекрыть другими.
Я правда мог не успеть ее найти. Жизнь человеческая слишком коротка. Но теперь у меня есть несколько соображений, как сделать так, чтобы Ликой осталась со мной навечно. И Германом тоже. И наша будущая большая семья. Все-таки я бог, как-никак, пусть и проклятый немного.
Лишь немного, потому что сейчас я ощущаю в себе куда больше магических сил, чем прежде. Я уверен, причина этому прямо передо мной.
Герман сладко поцеловал нашу жену и снова приложил руку к ее животу рядом с моей.
— Я уже придумал имя своему сыну. Вечира-Ками-Каги-Ден.
— И как он будет с этим ходить в школу? — округлила она глаза.
— С гордо поднятой головой. Он сын бога.
— Любимый, — Лика погладила меня по плечу, так ласково, что я уже заранее был согласен со всеми ее словами, — не нужно ему с детства об этом говорить.
— Пожалуй, да, но я с детства должен научить его правильно путешествовать по теням. Если он туда случайно провалится, будет весело… и не очень.
— Наши дети не будут ходить в обычную школу, — заметил Герман. — В подземном городе будут учиться. А там нормально уже относятся к демонам и их необычным именам. Кстати, почему ты с нами не посоветовался по поводу имени?
— Зачем? — нахмурился я.
Лика и Герман переглянулись, после чего зачитали мне лекцию про их местные обычаи.
— Понял я, понял. Тогда твоего сына будут звать Вечира-Ками-Каги-Жен.
— Почему это?
— Вы сами сказали, что двойням часто дают похожие имена.
Лика прыснула в кулачок, Герман хлопнул себя по лбу.
— А мне, кстати, нравится, — улыбнулась она. — Деня и Женя.
— У меня вообще было другое имя на примете. Русское! Артур.
— Почему такое короткое? — спросил я, нарочно дразня друга. Я на Артура, может, соглашусь, но чуть позже.
— Потому что не демоническое.
— Солнышки мои любимые, — Лика обняла нас, — еще есть время решить по поводу имени. Я не завтра рожаю. И к тому же хочу посоветоваться с мамой и сестрой.
