— Что мне оставалось делать? — поинтересовался Дронго. —
Ждать, когда этот полоумный убьет офицера полиции? Или выстрелит в тебя? Плохо,
что все так получилось. Я не думал, что он разобьется. Видимо, выстрел
раздробил ему кость, и от случившегося болевого шока он пошатнулся, а затем
полетел вниз.
— Да, наверно. — Она все еще испытующе смотрела на него.
Потом еще тише произнесла. — Вы герой не моего романа.
— В каком смысле? — не понял он.
— Как ты живешь с такими мозгами? — спросила Лариса. — Тебе,
наверно, сложно. Умение так много работать, целиком отдаваться любимому делу. У
меня так не получается.
— Женщины всегда более основательны, чем мужчины, — возразил
Дронго. — Они справедливо считают, что работа не самое важное в жизни. У женщин
всегда больше понимания чего-то глубинного, если хочешь, настоящего. Женщины не
бывают коллекционерами, они редко имеют хобби. Вы более основательны. А мы
отдаемся, как дети. Одни любят политику, другие — войну, третьи — деньги. У
каждого из нас есть своя игрушка. Моя игрушка — работа. Это мой крест, который
я буду нести всю свою жизнь.
— Тебе, наверно, так тяжело нести этот крест.
— Да, — сказал Дронго, — но иногда мне кажется, что так и
должно быть. Кто-то должен выполнять эту работу, помогая людям, вселяя в них
уверенность, что победа добра возможна, что зло бывает наказано и должно быть
наказано. Кто-то должен этим заниматься каждый день и каждый час.
В этот момент раздался звонок мобильного телефона Ларисы.
Она достала аппарат все с тем же умиротворенным видом и неожиданно замерла.
Услышанная весть потрясла ее. Она вздрогнула, взглянула на Дронго.
— Что случилось? — поинтересовался Дронго.
— Они закрывают операцию, — прошептала бледная от ужаса
Лариса. — В Москве случилось ЧП… — она хотела продолжать, но он неожиданно
перебил ее:
— Пропал Шилковский, — кивнул Дронго. — Я так и думал.
— Что ты говоришь?
— Я думал, он исчезнет завтра. Но он молодец, решил не
осложнять свою жизнь и ушел именно сегодня. Как позвонить Георгию Самойловичу
на работу? Он, наверно, сейчас сидит в кабинете.
— Такие разговоры не ведут по мобильному телефону, —
напомнила Лариса.
— Не страшно. Я не скажу ничего запретного.
Дронго взял аппарат и начал набирать номер телефона приемной
Осипова. Он попросил дежурного офицера соединить его с генералом. Когда он
услышал голос Георгия Самойловича, то не поверил, что это он. Глухой голос
смертельно больного, уставшего человека.
— Что вам нужно? — спросил Георгий Самойлович. Сейчас он с
ужасом думал, какую ошибку допустил. И даже не в отношении исчезнувшего
Шилковского. Как мог он довериться этому неизвестному эксперту, который всего
лишь частное лицо. Как вообще они могли доверить такую сложную задачу этому
человеку? Ведь у них были свои эксперты. Правда, внутренний голос говорил ему и
другое, напоминая об Андрее Константиновиче, который попал под машину и не
сумел выполнить задание. Но Осипову сейчас было не до внутреннего голоса.
— Извините, что я побеспокоил. — Как сейчас раздражал
генерала этот приятный баритон. — Но я должен сказать, что все произошло именно
так, как и должно было произойти. С самого начала было понятно, что один из
главных подозреваемых — Шилковский.
«Он ненормальный, — подумал с раздражением Осипов. — О чем
он говорит? Почему все должно было так случиться? Сейчас он будет выставлять
себя умником и убеждать, что всегда подозревал Шилковского. Нужно заканчивать
разговор».
— У нас проблемы, — сухо сказал генерал. — Завтра я прилечу
в Берлин. Можете считать, что свою работу вы закончили.
— Нет, — вдруг сказал Дронго, — завтра я дам вам то, что вы
ищете. Я знаю, где их искать.
— Что вы сказали? — чуть не задохнулся от волнения генерал.
— Мы решим все проблемы. Только попросите сотрудников
компьютерного отдела связаться со мной. Мне будут нужны данные по персональному
компьютеру вашего беглеца. Он ведь работал в компьютерной фирме. И у него
должны быть свои компьютеры. И дома, и на работе. Мне нужно знать, что именно
он смотрел, какие газеты читал, какой у него был пароль. Если все будет
сойдется, послезавтра вечером я передам вам документы и смогу организовать вам
встречу с беглецом.
Неужели он не блефует? Но тогда это чудо. А в чудеса генерал
не верил. Но с другой стороны, если у Дронго все получится?.. Господи, если у
него все получится!
— Я прилечу в Берлин, — еще раз сухо сказал Осипов, — можете
работать с нашими операторами. Я скажу, чтобы они переслали вам все данные с
компьютеров Шилковского. Что-нибудь еще?
— Ничего. Думаю, завтра ваш беглец будет в Берлине. Самое
главное, чтобы вы не мешали. Я гарантирую вам документы и самого Шилковского.
Это не так трудно.
— Каким образом? — хотел крикнуть генерал, но промолчал. В
конце концов, пусть попробует. А они, в свою очередь, начнут готовить свою
операцию. Времени у них уже не осталось. Никто не мог даже подумать, что этот
негодяй Шилковский, которого лечили столько лет и который непонятно каким
образом сбежал из страны, вдруг оказался тем самым информатором, которого они
искали по всему миру.
Впрочем, о том, как Шилковский сбежал, генерал уже
догадался. Он не взял свой паспорт, очевидно, воспользовавшись чужим.
Шилковский готовился к этому дню много лет и, возможно, успел обзавестись и
паспортом, и необходимыми документами. «Интересно, — подумал генерал, — как
Дронго собирается поймать его в Берлине. Ведь это практически невозможно».
Берлин.
9 ноября 1999 года
Эту ночь он провел перед компьютером. Болела голова, иногда
ему приходилось вставать под душ, чтобы развеять сон, и потом он снова садился
к своему ноутбуку. На другом конце связь с ним постоянно поддерживали
сотрудники СВР, которые сумели вскрыть личные компьютеры Шилковского, достать
жесткие диски. Переписав их содержимое, они переправляли его по Интернету
Дронго, который добросовестно просматривал всю информацию. Лариса сидела рядом,
стараясь ему не мешать. Сейчас он казался ей волшебником.
— Интересно, — сказал Дронго, в какой-то момент обратив
внимание на Ларису. — Посмотри, какая закономерность. Он постоянно читал по
Интернету только две газеты — «Зюддойче Цайтунг» и «Франкфуртер Рундшау». При
этом его все время интересовал отдел объявлений. Несколько раз он сам посылал
объявления в газеты, оплачивая их с помощью своей кредитной карточки. Вот
здесь, в углу, есть подтверждение об оплате его кредитной карточкой
Альфа-банка.
— Ясно, — сказала Лариса, — значит, он давал объявления и
оплачивал их своей кредитной карточкой.
— Верно, — кивнул Дронго. — Сейчас мы посмотрим, какие
именно объявления его интересовали.
