На экране появились рекламные объявления. Дронго попросил
Ларису переводить ему с немецкого, внимательно вслушиваясь в смысл. Было ясно,
что это специальный шифр, которым обменивались разные стороны. Очевидно,
Шилковский использовал газеты как своеобразный почтовый ящик. Никому и в голову
не могло прийти, что он использовал Интернет в своих целях. Ведь он не получал
немецкие газеты домой, а чтение газет в Интернете вполне можно было объяснить
тягой к родному языку.
— Ты сказал, что можешь найти Шилковского, — напомнила
Лариса. — Интересно, каким образом ты можешь это сделать? В таком огромном
городе, как Берлин, найти человека практически невозможно.
— Я знаю, куда он пойдет, — возразил Дронго. — Дело в том,
что в ту роковую ночь он был вместе с Хеелихом. И они вместе приехали в архив,
где был Дамме. Его успел увидеть Менарт. Конечно, Дамме не мог ничего вынести
из архива, это было бы слишком опасно. Но у Дамме был сообщник. Именно
Шилковский, с которым они, очевидно, сговорились еще раньше. Дамме передал ему
копии документов. Я думаю, что это были старые дискеты, они тогда появились в
Германии. Вряд ли Дамме рискнул бы делать копии на бумаге.
— В таком случае копии документов должны были остаться у
Дамме, — предположила Лариса.
— Нет, — возразил Дронго. — Они были у Шилковского. И
пропали в ту самую ночь. Где они находятся, мог знать только сам Шилковский. Я
думаю, Дамме ждал их в засаде и именно он убил Хеелиха.
— Мне трудно следить за ходом твоих мыслей, — призналась
она. — Но почему ты думаешь, что копии документов остались у Шилковского? Он
был в таком состоянии, несколько лет лежал в больницах. Где он их мог прятать?
— В этом и состоит разгадка, — пояснил Дронго. — Дело в том,
что Шилковский спрятал документы не после своего ранения, это было бы
невозможно, а до того, как они с Хеелихом попали в засаду.
— Откуда ты знаешь?
— Шилковский рассказал мне, что, как только они с Хеелихом
попали в засаду, к ним подъехали сотрудники группы. Но ведь после ранения он
потерял сознание и не должен был помнить, когда рядом оказались их коллеги.
Однако он настаивал, что они появились достаточно быстро. Считать, что он
придумал себе ранение, невозможно. Но ему почему-то нужно было убедить меня в
том, что все остальные приехали достаточно быстро. А Менарт вспомнил, что они
сначала забрали Нигбура и Вайса, и лишь после этого затем поехали за Хеелихом и
Шилковским, которые возвращались более коротким путем.
— Но почему ты уверен, что Шилковский успел спрятать копии?
— Иначе бы они давно всплыли. У Дамме их не было.
Представляю, как он сходил с ума в тюрьме, вспоминая про эти документы. Ведь он
наверняка был убежден, что Шилковский погиб. Представляю, как он радовался,
когда Шилковский каким-то образом с ним связался!
— Но где документы? Как ты вычислишь это место?
— Менарт сказал, что они приехали минут через двадцать —
двадцать пять. У меня есть подробная карта Берлина. После встречи они доехали
до станции Эркнер и затем направились к озеру Гроссер-Мюггельзе, где и
произошла трагедия. В промежутке между этими пунктами и находится место, где
Шилковский спрятал копии документов.
— Несколько километров дороги, — сказала Лариса, разглядывая
карту. — И как ты вычислишь, где конкретно он спрятал эти копии? Неужели будешь
искать по всей дороге? Нет, так не пойдет… — Дронго смотрел на нее, улыбаясь. —
Ты постараешься найти место, где может быть тайник? Хотя какой там тайник за
десять лет? Сдаюсь. Где ты будешь искать?
— В бывшей ГДР существовали правила, которые были нормой и
для советских офицеров КГБ. Если у человека были близкие родственники за
рубежом, ему не доверяли секретной работы. У Шилковского родственники должны
были жить только в восточной части Германии. Я решил проверить по его досье, по
Берлину. И выяснилось, что в Берлине жили несколько его близких родственников.
И среди них — двоюродная сестра Шилковского — Эмма. Ее адрес есть в его личном
деле. Раньше она жила в районе Крейцберга, потом переехала ближе к парку, что
находится в восточной части Берлина. Теперь остается отправиться к ней и
узнать, где находятся дискеты. Если учесть, что Шилковский исчез вчера ночью,
то появиться в Берлине он должен завтра днем. Значит, у нас еще есть время. Он
не поедет сразу в Берлин, чтобы не рисковать. Наверняка придумает какой-нибудь
хитрый план. Ведь он так долго и кропотливо готовил эту операцию.
— Странно, — сказала она. — Значит, он все эти годы помнил
про дискеты. Значит, он был внутренне готов к предательству еще тогда, десять
лет назад.
— Конечно, — ответил Дронго, — ведь они все просчитали. И
так ошиблись. Я думаю, что Хеелих, именно он, выстрелил в своего заместителя…
Прошлое.
Ночь с 9 на 10 ноября 1989 года
Хеелих посмотрел на Менарта, который начал менять колесо.
Они остановились минуту назад у станции, так как Менарт категорически заявил,
что нужно сменить колесо. Все вышли из автомобилей. Некоторые достали сигареты.
Габриэлла улыбалась Шилковскому, ни для кого не было секретом, что они
испытывали симпатию друг к другу. Гайслер стоял в стороне и курил. Бутцман
помогал Менарту. Полковник взглянул на часы. Сегодняшняя ночь войдет в историю.
Стену уже прорвали, и человеческое море остановить будет невозможно.
Нужно было подумать о судьбе оставшихся в архиве Нигбура и
Вайса. Полковник посмотрел на сотрудников и крикнул Бутцману, чтобы тот садился
в его машину.
— Приедете за нами, — обратился он к Шилковскому.
— Подожди! — неожиданно крикнул Шилковский, обращаясь к
Бутцману, и подошел к Хеелиху.
— Извини, — сказал он, — я вижу, что ты торопишься. Может,
поедем короткой дорогой через парк? Я должен заехать к кузине, отдать ей
лекарство. Ты ее знаешь. Это Эмма. Ей уже под пятьдесят, и она живет одна.
— Заедем, — согласился Хеелих. — Пока они меняют колесо,
отдадим лекарство твоей кузине и поедем за ребятами.
Они сели в автомобиль. Хеелих — за руль. Шилковский сел рядом.
До дома кузины Эммы они доехали без происшествий. Шилковский поднялся в дом и
вышел буквально через минуту. Хеелих удовлетворенно кивнул. Его заместитель
всегда отличался пунктуальностью и дисциплинированностью.
— Ты говорил, что нужно сделать копии и стать богатыми
людьми, — напомнил полковник. — Неужели ты бы мог так поступить? По-моему, для
нас это невозможно.
— Да, — сквозь зубы согласился Шилковский, — конечно,
невозможно.
Они поехали дальше. Когда автомобиль въехал в парк,
Шилковский неожиданно попросил остановить машину. Это было на него не похоже.
Хеелих взглянул на своего заместителя, но ничего не сказал. Он мягко остановил
машину. Может быть, Шилковский хотел пойти в кусты и стеснялся сказать… Он не успел
закончить свою мысль. Из-за кустов появился человек. Хеелих обернулся, и
незнакомец дал по машине длинную очередь из автомата. Сразу несколько пуль
попало в полковника, и он медленно сполз с сидения.
