Отсмеявшись, советник как-то неожиданно тепло улыбнулся. От его взгляда, направленного на меня в этот момент, стало ощутимо жарко и неуютно, словно он прямо сейчас примерялся, с какой именно части моего филей начать. Подтянув поближе ноги, прижалась покрепче к маме.
- Елизавета, - ну что за голос у него, прямо медом в уши льется, - разрешите пояснить…
- Отчего нет? - довольно грубо перебила я его. Ничего не могу с собой поделать, когда боюсь, иду в наступление, дабы дезориентировать противника излишней напористостью.
- Хорошо, - спокойно отвечал Сарс, не проявляя и капли раздражения к моей реплике, - как вы уже поняли, я прилетел издалека. Моя расса - карианцы, жители планеты Кирей в трех да-секоло (300 световых лет) от Миркае, планеты, на которой мы с вами находимся.
Я кивнула, соображая и примеряя на себя новые данные. Не подошли.
- Отвечаю сразу на ваш вопрос, - продолжил советник, - гуманоидами мы не питаемся, поэтому употреблять вас в пищу я не намерен.
Мой выдох пробежался гулким эхом по пещере.
- Тогда что значит это ваше слияние? Кровь возьмете? Или будете ставить эксперименты, вливая что-то свое? - не унималась я.
- Не совсем правильное определение, - пояснил мужчина, - слияние происходит лишь на добровольной основе и в тройственном союзе. - Было ощущение, что я слышу знакомые слова, но не понимаю их смысл. Глядя на меня, карианец догадался, что его объяснения не возымели должный эффект и поспешил сменить тактику. - Елизавета, на сегодняшний момент будет правильно с вашей стороны принять мою помощь и защиту.
- Еще раз повторю свой вопрос, - я не торопилась сдаваться на милость этому чуду, упавшему на голову, - чем придется расплачиваться за вашу щедрость?
Мужчина нахмурился, видно было, что слова даются ему с трудом. Отступать сама не видела смысла. Да, я упрямая и хочу выяснить все раз и навсегда:
- Позвольте быть рядом с вами, - произнес этот, этот... слов нет!
- Что именно вы будете делать рядом? - иронично выгнув бровь и вздернув повыше подбородок, поинтересовалась у нахала.
- Просто находиться, без прикосновений, но круглые сутки, иначе моя сила будет причинять неудобства как мне так и вам.
- Почему? - тихо произнесла, смутившись и удивившись столь странной просьбе.
- Потому что моя сила приняла вас своим сосудом, ей надо время успокоиться и слиться с вашими энергетическими потоками.
- Обалдеть! - в голове не укладывалась связка “его сила и я”.
______
Еще раз мысленно промотала наш разговор. Его сила приняла меня своим сосудом. Что будет дальше? Куда эту силу девать? Это навсегда или временно? Эмоции сменяются с катастрофической скоростью и я откровенно запутываюсь в собственных выводах. Мне теперь постоянно находиться с этим мужиком? А если он начнет приставать? А если не выполнит обещаний?
Страх накатывает внезапной лавиной, вызывая крупную дрожь. Видя мое состояние, мужчина протягивает ко мне руку, но я снова отшатываюсь от него.
- Разреши просто дотронуться, - тихо, но твердо произносит он, - сила ярко реагирует на твой страх по отношению ко мне. Она сейчас нестабильна и может вызывать разные не самые приятные реакции организма.
Меня разрывают противоречия. С одной стороны мужчина воспользовался моим положением и что-то со мной сделал, с другой предлагает облегчить мое нынешнее состояние.
- Я не обижу, вари, - лаского шепчет, подбираясь ближе, ловя мой бегающий взгляд, тянется своей рукой к дрожащей моей, - поверь…
Меня уже довольно сильно штормит, как при резком скачке температуры, вызывая тремор конечностей и холодный пот. Голова не соображает, инстинктивно хочется прижаться к чему-то теплому, согреться.
Закрываю глаза, пряча за веками слишком яркий свет, стучу зубами, не понимая, как вынырнуть из этого состояния, облокачиваюсь на стену позади. Она ледяная. Я больше не чувствую тепла. Лихорадит с каждым вздохом все сильнее.
Кончиками окоченелых пальцев начинаю чувствовать тонюсенькую струйку тепла. Она пробирается сперва в ладонь, расслабляя озябшую руку, потом тянется выше к локтю, плечу, шее. И вот мне уже легче дышать, зубы перестают отбивать чечетку, норовя откусить язык, веки и те расслабляются под действием живительного потока. Не открывая глаз тянусь к нему, хочу прижаться сильнее, согреть промерзшие косточки. Меня окутывает теплом, мягко, приятно, уютно, словно завернули в теплый лебяжий платок по самую макушку. Я расслабляюсь, прижимаюсь к источнику тепла и открываю глаза.
Прямо надо мной нависает лицо советника. Одной рукой он удерживает меня под спину, укачивая как малышку, а второй гладит своей ручищей мою ладошку.
Ошарашено взираю на контраст его смуглой кожи и моей белой, тоненькой ручки, утопающей в широкой ладони. Кожа плотная, горячая, такая приятная на ощупь. Поднимаю взгляд и проваливаюсь в серебристо-зеленые глаза, будто падаю спиной вперед с обрыва. Забываю дышать, забываю себя, лишь смотрю и лечу в бездну…
14.2
Сарс Атрас Мидас, старший советник
Она боится. Пугливая. Приручать придется долго и крайне нежно. Хорохорится, пытается казаться смелой, пушит перышки, как диковинная лимарка (птичка, схожая с какаду). Кусается словами, моя отчаянная малышка. Не доверяет. И это недоверие выливается в болезненные спазмы, что так не нравятся моей силе. Она бунтует внутри, просит слияния, единения для образования крепкой связи даже на расстоянии. Сила будет всячески способствовать сближению, контакту, притяжению.
А эти огромные глаза, когда Лиза смотрит на меня в упор. Бездонные, притягательные, глубокие. Хочется стискивать ее в своих объятиях всю нашу долгую жизнь, не отпускать ни на мар, лишь бы убрать из них страх.
Стоило мне снять перчатку, давая возможность силе свободно течь через наши сплетенные руки, как все тело зажгло от невероятных ощущений ее голой кожи, такой тонкой и мягкой, как пух рислы (из пуха этих грызунов создают подобие шелка, который ценится на равне с супер современными технологическими разработками). Такая бледная, тонкая, ледяная ладошка стала потихонечку расслабляться, согреваемая моей силой.
Я подсел вплотную к ней, стараясь забрать неприятные ощущения. Лиза сама потянулась ко мне, не открывая глаз. Подхватил ее, усаживая на колени и окутывая своей энергией. Та бежала по венам без преград, свободно перетекая между нами. А меня прошивали искры удовольствия от обретения связанной.
