Подталкиваю ее ближе к краю.
– Пожалуйста, Захар! – хнычет она. – Мне страшно!
– Смотри, я тебя возьму за руку и не отпущу. Мы прыгнем вместе.
– Сколько там метров?
– Мало. Не успеешь испугаться! Давай… Тише-тише… не дергайся – это край!
Вцепляется в меня.
– Ты готова?
– Нет!!!
Разворачиваю ее лицом к краю.
– Я выпишу тебе премию за вредность. Обещаю. Прыгни со мной. Давай… на счет три… просто отталкиваешься, и все… Сетка мягкая. Удара не будет. Не бойся. Раз… два… три!
И мы летим метра два, утопая потом в сетке и в нервном вскрике Софьи. Сгребаю ее к себе в объятия.
– Вот и всё…
– Я Вас ненавижу! – с облегчением.
– Неправда.
Чувствую, как колотится ее сердце. И мы просто валяемся в этой сетке в обнимку.
Ее пальчики расслабляются. Нависаю над ней, разглядывая яркие губы. Щеки тоже горят. Адреналин, да.
Мне хочется поцеловать…
– Зачем Вы это делаете?..
– Тебе страшно рядом со мной. Я не могу изменить этого. Твой страх адекватен, глупо его переламывать. Но я хочу, чтобы он не мешал тебе чувствовать меня правильно. Вот сейчас твое сердце бьется от адреналина. Это я сделал с тобой. Тебе было страшно. Но опасно не было. Я это контролировал. И я хочу, чтобы ты запомнила это. Я всё контролирую. У тебя будет все хорошо, – мои губы самовольно оказываются слишком близко к ее губам. – Даже если тебе страшно, ты все равно доверяй мне.
Отстраняюсь.
– Впереди еще несколько приключений, Софья. Иди ко мне… – помогаю выбраться из сетки.
– Что теперь?
– Как твой вестибулярный аппарат?
– Я кручу пятнадцать фуэте… – опасливо.
– Ох, Софья…
– М? Что там? – с осторожным любопытством.
Ее пальцы сжимают мою кисть.
– Это… это… – не знаю, как описать ей. – Ножку сюда… давай… садись… я тоже здесь. Сейчас пристегну, подожди.
Мы садимся во что-то, очень напоминающее ракушку.
– Два в одном! Центрифуга с переменным ускорением и американские горки. Кабинки на свободных шарнирах… нас будет крутить от инерции… – нажимаю на кнопку старта.
– Вау… – вторю ее крику, переходящему в хныканье, а потом в нервный смех.
Нас с ускорением сдергивает с места, мы летим вниз, закручиваясь по часовой, а потом вверх, раскручиваясь обратно. Дыхание сбивается, сердце лупит в ребра. Я притягиваю истерично смеющуюся Софью к себе ближе, она вжимается в меня.
– Ах, мама-мамочка… – взвизгивает она.
Вжимаюсь губами в ее скулу, прижимая к себе сильнее, чтобы не ударилась головой о стенку ракушки за нами.
Две минуты издевательств над телом и психикой, и мы тормозим у платформы.
Ее всю трясет. Да и меня колбасит тоже. Извращенная карусель!
– Как это было?
– Это… – нервная улыбка. – Это… нормально… весело было. Только очень страшно!
– Последний экшн, Софья, и я буду поить тебя… какао!
– Последний?
– Да.
– Страшный?!
– Прыгать будет не нужно.
– А что там?
– Там три отверстия.
Кладу ее руки на первую коробку.
– В каждом из них что-то… эдакое… и только в одном – ключ от выхода. Ты должна достать.
Отпрыгивает!
– Какое такое – эдакое?!
Притягиваю обратно.
– Давай свою руку.
Прикладываю ее сопротивляющуюся ладонь к цилиндрическому отверстию первой коробки.
– Нет, нет, нет!! – выдергивает.
– Софья, они стеклянные, я вижу, что внутри.
– И что там?
– Я не могу сказать, ты должна довериться. Я не допущу, чтобы тебе угрожала какая-то серьезная опасность.
Обнимаю сзади, прижимая ее руку к отверстию.
– Давай… давай… – медленно просовывает внутрь.
Там три кролика.
Ее подрагивающие пальчики касаются одного, и он неожиданно тыкается носом ей в ладонь.
Софья с визгом выдергивает руку, истерично припечатывая мне кулаками в грудь.
– Я ненавижу тебя!! ненавижу… мама-мамочка… там крысы какие-то!!!
Сжимаю.
Кончательно приятно!
И эти ее эмоции, и легкая истерика, и возможность совершенно безнаказанно обнимать!
– Это не крысы… Давай… ключ там, в этом отверстии… я вижу его…
– Нет, я не буду… нет, Зак, нет!!!
Разворачиваю.
– Это не крысы… ты можешь их погладить… они бы тебе понравились…
– Точно?..
– Клянусь!
Пальчики аккуратно гладят шкурку белого.
– Кто это? – шепчу ей.
– Не знаю… – трогает мордочку… ухо… кролик лениво отходит подальше. Под ее руку подлезает другой.
– На котят похожи. Только шерсть гуще… короче…
– Да, похожи чем-то…
– Это кролики!! – с облегчением.
Женские эмоции для мужчины – наркотик. И я чувствую эйфорию и потерю контроля. У меня передоз! Я в секунде от того, чтобы впиться в эту улыбку.
Нет, Волк, нет… Рано… Не трогай ее. Пока.
– Да, это кролики. Бери ключ.
Протягивает мне. Забираю.
– А очки?
– Подожди.
Вывожу ее в бар. Там тусуется человек двадцать.
Усаживаю ее в кресло-мешок возле бара. Оттягивая его в полулежащее положение. Здесь приглушен свет. Над нами огромная арка с аквариумом – тропические рыбки и красивый дизайн из актиний и кораллов.
Снимаю очки… Несколько секунд она щурится, потом распахивает глаза.
– Ооо… Как красиво…
Протягиваю ей шоколадный коктейль с трубочкой.
Завороженно делает глоток, не отводя глаз от рыбок.
Я улыбаюсь, наблюдая за ней.
– Волков.
Мы оба вздрагиваем. Поднимаю глаза.
Фейнбаум.
– Неожиданно!
Поднимаюсь, протягивая руку. Пожимает.
– Вы ко мне, Аарон Давидович, или случайная встреча? – оглядываясь.
– Случайная. Я здесь с внуками. Но я собирался сегодня…
– Чем обязан?
– У нас с тобой недоделанная работа висит. Нехорошо. Надо закончить.
