– Он питомец свободного содержания, к тому же копать любит ничуть не меньше, чем летать. Но суть вот в чём: если я не верну очки, у нас с совокротом будут большие неприятности, у него уже есть два предупреждения! А если теперь профессора скажут, что я плохо за ним смотрю? И не разрешат держать его в школе?
Кип на секунду задумался.
– Совокрот обожает сыр, верно?
– Сам не свой от сыра, – подтвердила Лила и даже слегка повеселела. – Что ты задумал?
– Западню! – заявил Кип. – Очень жирную сырную западню для очень прожорливого совокрота.
Задумка сработала блестяще. Друзья вытащили сыр из сэндвича Кипа и коварно положили ломтик перед самой любимой норкой совокрота.
Вскоре из тёмного отверстия высунулась когтистая лапка, следом показались два огромных оранжевых глаза, потом выкатилось коренастое пушистое тельце.
– Попался! – восхитилась Лила.
– Три пары очков, – доложил Кип, шаря рукой в норе. – Все на месте.
– Я у тебя в долгу, – сказала Лила, гладя совокрота, который совершенно забыл о награбленной добыче и с жадным писком выклёвывал сырные крошки из-под её ногтей.
– А где Тимми? – спросил Кип.
– Лежит в постели, у неё живот разболелся. Этого следовало ожидать, если слопать не меньше сотни зелёных манго! А где Альберт?
– Не смог его разбудить, – ответил Кип.
Лила подозрительно сузила глаза.
– Та-а-ак, постой-ка. Ты ещё не объяснил мне, почему бродишь тут в такое время!
Кип посмотрел на сложенный скимми под мышкой у Лилы. Вообще-то это было бы намного проще, чем лезть по стене…
Девочка стукнула его по плечу.
– Давай! Выкладывай всё начистоту, и я позволю тебе выиграть следующую гонку на скимми.
Её ясные глаза ярко блестели в лунном свете. «Как там недавно говорил Альберт? – подумал Кип. – Вроде, что две головы лучше!»
– Знаешь, раз уж ты здесь, – пробормотал он, – наверное, ты бы могла помочь в одном деле…
– Помогу, конечно! А что за дело?
– Поклянись, что никому не расскажешь! Поклянись жизнью совокрота!
– Клянусь!
И Кип шёпотом поведал Лиле обо всём, что удалось узнать ему и Альберту, добавив, что поиски привели их к потайной комнате в Часовой башне.
– Вы умны, как слоны! – воскликнула Лила. – Не могу поверить, что вы долго держали это в тайне!
Лила согнала совокрота с рук, и зверёк скрылся в ночи, лениво хлопая крыльями.
– Все на борт! – скомандовала Лила, разворачивая скимми.
Кип вскочил ей за спину, и в следующий миг ребята уже взлетели до середины башни.
ПЕРЕПАЛКА
– Мы увидели потайную комнату через секретное окно в стене, – объяснил Кип, дотрагиваясь рукой до прохладной кирпичной кладки. – Кажется, здесь.
– И что дальше? – спросила Лила, включая неяркий свет Свечи.
– Внутри мы больше ничего не нашли, – признался Кип. – Поэтому я подумал, что подсказка может быть снаружи. Терра же должна оставить какой-нибудь проход в тайную комнату, да?
В тусклом свете Свечи они несколько раз облетели вокруг башни, пока не услышали из темноты призывный клёкот совокрота.
И почти одновременно до них донеслись голоса.
Лила выключила Свечу, и друзья застыли на уровне четвёртого этажа. Кип украдкой бросил взгляд за край скимми и заметил внизу два силуэта. Рыжевато-золотистые волосы Горвака были узнаваемы даже в полумраке. Как и устрашающая фигура Пиф-Пафа.
– Разумеется, я не думаю, что Терра говорила в Письме обо мне! – резко сказал Горвак.
– Капитан Горвак спешит на помощь! – хохотнул Пиф-Паф. – Впрочем, Терра – ах, прости, твоя пятнадцатая прапрабабушка! – украла все свои великие идеи у Соломона.
– Наглая ложь, – отрезал Горвак голосом, в котором звенела холодная ярость. – Они работали сообща.
– Сейчас это не важно. Я найду Ковчег – и всё, что окажется внутри, станет достоянием семейства Гриттлшэнк. А мне достанется слава победителя.
– Я тебе не позволю! – вскрикнул Горвак.
– Кто нашёл, того и слава, – хмыкнул Пиф-Паф, отпихнув Горвака.
Горвак пихнул его в ответ.
– Даже не мечтай, Пиф. КОТИК никому не позволит вынести сокровище из Квиксмита. Шифростражи…
– Брось, Горвак. Тебе ли не знать, что всюду есть лазейки, – фыркнул Пиф-Паф.
– Я тебе не верю, – быстро и очень громко затараторил Горвак. – Никто не может обойти защиту Квиксмита. Впрочем, ты всё равно ни на миллиметр не приблизился к разгадке загадок Терры…
Пиф-Паф прижал указательный палец к большому и сунул эту «щепоть» под нос Горваку.
– Видал? Вот на столько я подобрался к четвёртой загадке Терры!
– Говори, что тебе вздумается, – холодно отрезал Горвак. – В любом случае это война.
Вдруг над головой у Кипа раздался негромкий щелчок, стрелка часов перескочила на цифру четыре. Ударил один из гигантских колоколов на башне, и мальчик невольно поморщился от оглушительного гула. Лила, стоявшая рядом с ним, вздрогнула.
Когда ребята посмотрели вниз, Пиф-Паф и Горвак уже ушли.
– Он близок к загадке номер четыре, – прошептал Кип.
– Значит, у вас ничья, – спокойно ответила Лила. – И ты пока не проиграл. А может, даже идёшь впереди. Ладно, что тут у нас?
При свете луны Кип увидел две буквы, выбитые в кирпиче.
Труднее всего оказалось выразить свой восторг шёпотом.
– Ты самая глазастая остроглазая глазунья в мире!
Скимми медленно поплыл вниз и остановился.
– И как мы… – начала Лила, но не закончила вопрос, вытянула руку и поставила указательный палец на первую точку.
Лила взглянула на Кипа, и он, последовав её примеру, упёрся пальцем во вторую точку.
Затем друзья одновременно нажали – и от ножки буквы К вниз беззвучно поползла трещина. Она пробежала под инициалами, и кирпичи, которых она касалась, один за другим исчезали, образовывая кривой лаз.
– Как ты догадалась? – спросил Кип.
– Старая добрая интуитивная интуиция, – с улыбкой ответила Лила.
Она хотела направить скимми вперёд, но Кип её остановил.
– Я должен тебе кое-что сказать. Мы видели здесь Чешуеликого.
Вероятно, Лила сразу поняла, о ком он говорит, потому что мгновенно замерла и притихла, и Кип на миг испугался, что она передумает. Но совокрот снова заворковал с крыши Часовой башни.
– Ты помог мне, – заявила Лила. – Теперь я тебе помогу. Включаем скрытный режим.
