– Нет! – произнёс он и улыбнулся, махнув чёрным попугаем в сторону застывших Тимми и Альберта. – Пожалуй, я просто оставлю вас стоять здесь до скончания веков. Вы превратитесь в печальную серию живых скульптур. Только их никто никогда не увидит.
Кип посмотрел на Горвака и вдруг заметил боковым зрением какое-то движение. Лила осторожно разворачивала скимми, чтобы в нужный момент «поставить» его на воздух. Не сводя глаз с врага, она медленно-медленно приподнимала ногу.
– Ты не посмеешь! – горячо крикнул Кип, пытаясь привлечь всё внимание Горвака. – Кто-нибудь придёт сюда за нами!
– Очень может быть, – легко согласился Горвак. – Но ты упускаешь из виду маленькую деталь. Никто не успеет вовремя найти Кабинет секретов. Десять дней почти на исходе. Впрочем, спасибо, ты подал мне отличную идею! Когда я вернусь, то сожгу книгу-червоточину, чтобы навсегда закрыть портал, ведущий сюда.
– Но зачем? – с искренним недоумением спросил Кип. – Зачем ты всё это делаешь? Ты родственник Терры Квиксмит! Ты уже знаменит. Ты герой школы. Тебя здесь обожают, ученики хотят быть похожими на тебя. Тебе ничего не нужно!
– Ошибаешься, – возразил Горвак и усмехнулся: – Быть любимым и знаменитым – далеко не всё. Глупый мальчик, ты просто не понимаешь, что сейчас происходит нечто намного более важное! Нечто большее, чем пустое тщеславие. Большее, чем Терра и сама Земля. Ладно, мне надоело.
С этими словами он, даже не взглянув в сторону Лилы, направил на неё пульт и нажал на кнопку. В тот же миг душераздирающий рёв донёсся с крыши беседки. Горвак ошеломлённо поднял глаза, как будто ожидал увидеть разъярённого горного медведя. Но на него, как стремительная управляемая ракета, мчался совокрот, готовый защищать девочку каждой шерстинкой своего пушистого тельца.
И в этот самый миг в поле зрения Кипа появились синие электрические нити. Он опустил взгляд. Пульсирующие завихрюшки – потоки Эонового света – струились из кармана. Мальчик почувствовал, как все квиксары в его организме заряжаются искрящимся синим пламенем.
Совокрот врезался в Горвака. Что-то брякнуло – Человечный пульт упал на землю и откатился в сторону. В следующую секунду Кип обнаружил, что его подошвы с грохотом ударяются о камни, а тело бросается вперёд, повинуясь могучему инстинкту защитить своих друзей. Всё вокруг исчезло, всё потеряло значение, кроме предстоящей схватки. До Горвака оставалось два шага, потом один…
Теперь Кип был так близко, что слышал, как когти разъярённого совокрота рвут кожу врага. Затем его обдало ветром – это Горвак оторвал от себя совокрота и швырнул зверька о камень. Послышался леденящий кровь хруст, за которым последовал сдавленный вопль, эхом облетевший каньон.
Не в силах ни улететь, ни пошевелиться, искалеченный совокрот еле слышно шипел у ног живых статуй.
Теперь на плато остались только Кип и его смертельный враг. Бурный Эоновый свет сгустился, соткавшись в единый узор, единый ритм и одну дугу ослепительного синего сияния.
«Слушай свет», – пронеслось в голове Кипа.
Он рванулся вперёд, чувствуя, что его тело следует за Эоновым светом. Пальцы опустились в карман и сомкнулись на холодном цилиндре «дедушкиных» часов. Внезапно завихрюшки замерли, и Кип заколебался – пусть всего на долю секунды. О какой опасности предупреждала надпись на цилиндре? Что делают часы? Возможно, сейчас он подвергнет смертельному риску всех: и друзей, и Ковчег?
Однако он вынул «дедушкины» часы из кармана.
Горвак заметил колебание Кипа и не замедлил им воспользоваться. Он стремительно выбросил руку вперёд и схватил маленький цилиндр.
– Не смей! – закричал Кип.
Но было уже поздно. Часы выскользнули из пальцев. Кип понял, что не сможет их поймать. Единственное, что ему оставалось: отскочить назад, причём чем быстрее, тем лучше.
Металлический цилиндр ударился о землю. Крышка распахнулась. Длинные порошковидные волокна цвета пепла потянулись наружу и начали раскручиваться, поднимаясь в воздух.
Они всё тянулись и тянулись, их оказалось намного больше, чем могло вместиться в такой крохотный футлярчик. Горвак отреагировал мгновенно. Он отпрыгнул и направил скимми вверх. Днище приняло на себя основной удар странных волокон, и на глазах у Кипа поверхность скимми принялась бугриться и пошла трещинами.
Но через пару мгновений Горвак пронзительно закричал. Кип понял, что несколько порошковидных нитей уже поднялись выше края скимми. Оцепенев от ужаса, он смотрел, как рука Горвака и половина его лица скукоживаются, словно зимние ветки, а волосы на одной стороне головы из золотистых становятся пепельно-серыми.
«“Дедушкины” часы, – отрешённо подумал Кип. – Теперь я знаю, что это такое! Пряжа времени. Она старит его!»
Скимми Горвака стал давать сбои. Он мотал хозяина по воздуху, бросая из стороны в сторону, пока не рухнул вниз. Горвак тяжело ударился о камни и остался лежать, испуская громкие стоны, но продолжал крепко сжимать попугая в своей искалеченной временем руке.
Кип вышел из оцепенения и поднял с земли пульт, который выронил Горвак. Глаза их встретились – и Кип нажал на кнопку.
Горвак подмигнул ему. Кип нажал ещё раз, на этот раз сильнее.
Морщась от боли, Горвак встал, прижимая к груди сморщенную руку. Затем запрокинул голову и начал хохотать. Слёзы брызнули из голубых глаз, заблестели за стёклами очков, покатились по свежим морщинам, избороздившим левую сторону лица.
– Сюрприз! Что, не ожидал? Неужели ты мог подумать, что я настолько глуп… и не предусмотрел такую возможность? Думаешь, я мог бы допустить, чтобы меня поразили моим же собственным оружием? Нет, со мной этот номер не пройдёт.
– У меня есть ещё цилиндры, – соврал Кип. – Отдай Ковчег.
– Ладно, – легко согласился Горвак. – Забирай. Между прочим, он говорящий. И я уже услышал всё, что он мог сказать. Как ты помнишь, у меня стопроцентная аудиальная память. Теперь информация надёжно хранится у меня в голове.
С этими словами он широким жестом швырнул попугая на землю.
– Я тоже не такой дурак, как ты думаешь, – сказал Кип. – Отвернись и отойди.
Горвак улыбнулся, показав острые зубы. Он сделал шаг назад – и со всей силы пнул Ковчег ногой. Чёрный попугай описал дугу, ударился о камни и покатился прямо к краю обрыва.
– НЕ-Е-Т! – закричал Кип, бросаясь к попугаю, чтобы поймать его.
Разумеется, он не успел.
Мальчик потянулся за чёрным попугаем Терры – и увидел, как тот перелетает через край скалы.
– Пока-пока, Ковчег, – произнёс Горвак за спиной Кипа. – Пока-пока, маленькие секретики нашей дорогой Терры. Пока-пока, больная мамочка.
Не в силах ничего изменить, Кип рухнул на камни и молча смотрел, как чёрный попугай, набирая скорость, стремительно летит вниз, пока он не превратился в чёрную точку в тумане.
– Сдавайся, – добавил Горвак. – Ты проиграл.
