– Мы потеряться. Искать Обители. Путь домой. Даруджистан. Вы кералл… вы э-э… обладать магией? Келлан варад? Высший маг?
Араникт бросила взгляд на Бриса, но теперь настала его очередь пожимать плечами. Она помолчала, обдумывая ответ, потом сказала:
– Да, Фейнт. Атри-седа. Высший маг. Мое имя Араникт. – Потом склонила голову набок и поинтересовалась: – Ваш летерийский акцент, он ведь благородный, верно? Где вы учили язык?
Фейнт лишь покачала головой.
– Город. Семь Городов. Эрлитан. Так низкорожденные говорить, в трущобах. Ваша речь… как у шлюхи.
Араникт поспешно сделала еще затяжку, но потом улыбнулась:
– Забавная мысль.
Призрак Сладчайшей Маеты поднес глиняную трубку к глазам и стал, прищурясь, разглядывать дымную струйку.
– Видишь, Фейнт? Вот оно, жизнетворящее дыхание любого бога, сколько бы их там ни было. Святее любых благовоний. Если бы священники свои кадильницы растабаком заправляли, в храмах не протолкнуться было бы, молящихся набивалось, что селедок в бочку…
– Молящихся? – фыркнула Фейнт. – Говори уж прямо – наркоманов.
– Это, милая моя, две вариации на одну тему. Вижу, ты уже не морщишься при каждом вдохе?
Фейнт снова откинулась на груду одеял.
– Слыхала, что Наперсточек говорит? Эта Араникт способна зачерпывать Старшую магию…
– Она говорит, что не только ее. Еще и Новорожденную – только вот что бы это значило, Худа ради?
– Да мне наплевать. Я только знаю, что раньше у меня все болело, а теперь прошло.
– У меня тоже.
Сладкая некоторое время с довольным видом попыхтела трубкой, потом сказала:
– А вот из-за Амбы они понервничали, верно? – Она кинула взгляд туда, где тот молча сидел у входа в палатку. – Можно подумать, они никогда раньше Валуна не встречали, так ведь, Амба?
Тот и виду не подал, будто ее услышал, отчего Фейнт вроде как полегчало. Думает, наверное, я с ума сошла, сама с собой разговариваю. Хотя, может, так и есть. Что-то во мне сломалось, похоже на то.
Сладчайшая Маета наградила Фейнт шокированным взглядом.
– Ты обратила внимание на упряжь лошади командующего? – негромко спросила ее Фейнт. – Совсем не та, что у копейщиков. Ну, то есть стиль не такой. Подпруга дополнительная, стремена под другим углом…
– О чем это ты сейчас, Фейнт?
– О лошади принца, дуреха! У него упряжь в малазанском стиле.
Сладчайшая Маета нахмурилась.
– Может, случайно совпало? – Она тут же замахала рукой. – Извини, будем считать, я этого не говорила. Тогда странно выходит, правда? Никогда бы не подумала, что малазанцы так далеко забрались. Хотя все может быть. Или, вернее, так оно и есть, раз уж ты видела то, что видела…
– Что, головушка закружилась?
– Похоже, скоро надо будет наружу, проблеваться хорошенько, – согласилась она. – Амба, будь так добр, не загораживай выход, ладно? Так, говоришь, малазанская упряжь. И что это, по-твоему, означает?
– Если Наперсточек и Араникт найдут способ разговаривать между собой, может статься, и узнаем.
– Мы этими Обителями разве когда-нибудь пользовались?
– Так, чтобы специально, – нет. Никогда. Но мастер Квелл кое-что рассказывал. Про старые времена, когда все было куда беспорядочней, чем уже при нас, – они тогда не очень-то могли управлять вратами да и выбирать их толком не умели. Так иной раз фургоны проваливались в такие миры, про которые никто и не знал, что они существуют. И неприятностей из-за этого тоже было – не оберешься. Квелл как-то рассказал мне про одну такую область, где и магии никакой, по сути, не было. У пайщиков, которых туда занесло, Худова задница времени ушла, чтобы выбраться.
– Нам-то полегче было, верно?
– Верно, Сладкая, – покуда нашему навигатору кишки не выпустили.
– Знаешь, что-то мне не верится, что Наперсточек сумеет добиться чего-то полезного от Высшего мага.
– Это еще почему?
Сладкая пожала плечами.
– Да потому, что нам и предложить-то им особенно нечего. И не поторгуешься, и не договоришься.
– Что значит – нечего? Они нас домой отправят, а Тригалльская гильдия им за это бесплатную доставку будет должна. Чего угодно и куда угодно.
– Думаешь? С чего бы? По-моему, Фейнт, не такие уж мы важные птицы.
– Ты, похоже, договор так до конца и не прочитала, верно? Если нам грозит опасность, мы имеем право заключать сделки от имени гильдии, а она эти сделки неукоснительно исполнит.
– В самом деле? Значит, они и вправду знают, как о своих пайщиках заботиться. Меня впечатлило.
– Заслуживает всяческой похвалы, – согласилась Фейнт. – Это если забыть про исключения – например, когда ты на ходу свалишься с фургона и тебя разорвут на части, чтобы сожрать. Или клиент тебя прирежет, чтобы денег не платить. Пропьешься напрочь в придорожном кабаке. Заразу неизвестную подхватишь. Потеряешь конечность или сразу несколько, по башке как следует получишь, или там…
– Да-да, или гигантские ящеры упадут с небес и всех поубивают. Хватит уже, Фейнт. Что-то не очень ты меня сейчас обнадеживаешь.
– Что я сейчас на самом-то деле делаю, – сказала Фейнт, закрывая глаза, – так это пытаюсь не думать о малышне и о карге, которая их забрала.
– Они, милая моя, вроде пайщиками-то не были.
Ага, узнаю наконец Сладчайшую.
– Совершенно верно. И все-таки. Нас всех в тот день все равно что на дыбе растянули, и винты до сих пор закручивают, во всяком случае у меня в башке. Хреново вышло, вот и все.
– Все же пойду я, наверное, поблюю.
Призраку, как в этом убедилась Фейнт, проскользнуть мимо Амбы особого труда не составило.
Наперсточек потерла слегка занемевшее лицо.
– Как вы это делаете? – спросила она. – Прямо мне в голову слова засовываете.
– Пустая Обитель вновь пробудилась, – ответила ей Араникт. – Это – обитель Невидимого, областей нашего сознания. Восприятие, знание, иллюзии, заблуждения. Вера, отчаяние, любопытство, страх. Ее оружие – ложная надежда на удачу, на случайное везение.
Наперсточек покачала головой.
– Послушайте. Удача существует на самом деле. Вы не можете этого отрицать. Как и неудача. Вы сами сказали, что ваша армия внезапно оказалась втянута в никому не нужное сражение – это, по-вашему, что?
– Я и подумать боюсь, – сказала Араникт. – Но, уверяю, слепое невезение тут ни при чем. Так или иначе, ваш словарный запас резко возрос. Вы все вполне уверенно понимаете…
