Он медленно продвигался через бранное поле по направлению к кургану и жуткому святилищу на его вершине.
Вокруг бродили и другие силуэты – словно заблудившись, словно пытаясь отыскать среди безликих тысяч родные лица. Сперва он принял их за призраков, но это были не призраки. А боги.
Двигаясь вперед, он привлекал внимание то одного, то другого, то сразу нескольких. Некоторые отворачивались и возобновляли свое занятие, в чем бы оно ни заключалось. Кое-кто двинулся ему наперерез. Когда они приблизились, сделались слышны их голоса, их мысли.
– Чужак. Непрошеный. Это не его мир, не его проклятие, для него оно ничего не значит.
– Он явился, чтобы издеваться над нами, над нашими фрагментами, заключенными здесь.
– Он даже не слышит оглушающих нас криков, этих цепей желания…
– И отчаяния, Шеденул, глубочайшего отчаяния…
Силкас Руин добрался до подножия холма и стал вглядываться в переплетенные тела, в крутой склон из костей, выдубленной плоти, доспехов и сломанных клинков.
Вокруг собралось с полдюжины богов.
– Тисте лиосан?
– Нет, Беру. Тисте анди. Его белая кожа – пародия на мрак, что у него внутри.
– Это что, его война? Он опасен. Когда мы будем убивать Павшего, лучше б его рядом не было. Вот когда мы насытимся и тем самым освободимся…
– Освободимся? – Голос этого бога был глухим и низким. – Маури, нам никогда не освободиться от тех, кто нам поклоняется. Такова природа заключенной нами сделки…
– Я, Дэссембрей, такой сделки не заключал!
– Это, Беру, совершенно не важно. Желания смертных дали нам нашу форму. И утащили нас за собой в смертные миры. И не важно, что мы взошли, что нам пристало заниматься своей собственной судьбой. Поверь, пусть даже бо`льшая часть меня все еще шагает по отдаленнейшему миру – и рыдает о том, что его предали, так что я уже почти оглох, – здесь проклятия и молитвы скрутили меня, как сжатый кулак. Желаю ли я, чтобы мне поклонялись? Нет. Стремлюсь ли к еще большей власти? Я уже убедился, что это бесполезно, и от моего предназначения остался лишь усыпавший душу слой пепла. Мы заключены здесь, здесь мы и останемся…
– Потому что Господин, этот болван, освятил похищенное Каминсодом! Павший был ранен. Парализован болью. Но, воспользовавшись благословением Господина, будь оно проклято, воздвиг Дом Цепей и связал этими цепями всех нас!
Дэссембрей фыркнул.
– Задолго до того, как мы впервые услышали звон тех цепей, мы уже носили кандалы – хотя и предпочитали делать вид, что свободны. Господин Колоды и Павший всего лишь развеяли иллюзию – нет, развеяли наши галлюцинации, а вместе с ними и все происходящие из них драгоценные удобства.
– Не хватало еще, чтобы какой-то новичок мне объяснял то, что я и так знаю!
– Тебе не хватает именно этого, раз уж рассудок тебе заменяет фальшивое возмущение. Скоро мы все соберемся в ином месте, впрочем, мало от этого отличающемся, – чтобы совершить убийство. Холодное и жестокое. Мы убьем бога – такого же, как мы сами. Прежде чем его сердце разделят на части, прежде чем до Павшего доберется Непостигаемая, чтобы попытаться совершить нечто нам неизвестное, – мы убьем его.
– Я бы, Дэссембрей, эту женщину так просто со счетов не сбрасывала, – произнес новый голос, женский, тонкий и дребезжащий. – Она доводится родней Господину Колоды – а сам Господин успешно от нас скрывается. Как такое вообще возможно? Как ему удается отводить нам глаза относительно своего местонахождения? Уверяю, он сейчас витает надо всем происходящим, столь же непостигаемый, что и сестра. Треклятое семейство из треклятой империи…
По костям, разбивая их вдребезги, ударил посох. Силкас Руин повернулся и обнаружил, что к ним присоединился еще один бог. Почти неразличимый, больше похожий на смутную тень.
– Дэссембрей, – прошипел вновь прибывший, – и ты, дражайшая Джесс. Беру, Шеденул, Маури. Бекра и Тиланда – что ж вы так навалились на этого тисте анди? На брата Аномандра Рейка? Вы что, надеетесь, он вас не слышит? – Посох уткнулся в Дэссембрея. – Только посмотрите, до чего нас довели воспоминания о том, что и мы когда-то были смертными. Империя, о да! Наша империя, Дэссембрей, неужели ты забыл? Треклятое семейство? Это же наши дети!
– Да ты сам-то оглянись, Престол Тени, – огрызнулась Джесс. Когда она оскалила покрытые паутиной зубы, лицо ее – переплетение шерсти, хлопка, конопли и шелка – искривилось и пошло узлами. – Д’рек была здесь – и удалилась. Она все знает и проложит нам истинный путь. Твоим проклятым детям нас не одолеть. Пусть лучше ими форкрул ассейлы займутся, авось да и сожрут друг дружку.
Престол Тени хихикнул.
– Скажи-ка мне, Джесс, не видала ли ты поблизости своей родственницы? Почему в этом средоточии смерти нет Королевы Грез?
– Она скрывается…
– Ее, Джесс, здесь нет, – пояснил Престол Тени, – потому что она пробудилась. Пробудилась! Ты меня поняла? Она не спит, не видит во сне, что она здесь, не подбирает твои безумные охвостья, Джесс, чтобы морочить головы смертным. Вы все просто слепые болваны!
– Ты собрался нас предать! – взвизгнула Шеденул.
– Да плевать я на вас на всех хотел, – отозвался Престол Тени, сопроводив свои слова лаконичным жестом призрачной руки. – Предавать вас? Слишком много усилий ради столь скромного выигрыша.
– Ты явился, только чтобы над нами насмехаться?
– Я, Беру, явился, поскольку испытываю любопытство. Не по отношению к вам. Вы – всего лишь боги, если ассейлы преуспеют, вы все растаете, будто в воздух пернули. Нет, любопытство мое вызвал наш нежданный гость, наш тисте анди. – Он помахал посохом в направлении Силкаса Руина. – О брат героев, ради чего ты почтил Колтейнову Вечную Погибель своим присутствием?
– Я ищу меч.
– Твоих двух тебе недостаточно?
– Для своего спутника. Я бы еще предупредил вас всех, чтобы вы не вступали в битву, куда так рветесь, но не вижу в том особого толку. Вам так не терпится ввязаться в драку, что мне остается лишь гадать.
– О чем это? – требовательно вопросил Беру.
– О том, сколько ваших трупов я насчитаю на поле боя, когда осядет пыль. – Силкас Руин пожал плечами. – Можете делать, что пожелаете.
– Твой брат убил самого могучего из наших союзников!
– В самом деле? Меня-то, Беру, это разве должно волновать?
– Ты так же невыносим, как и он. Чтоб ты разделил его судьбу!
– Нам всем предстоит разделить его судьбу, – ответил Силкас Руин.
Престол Тени хихикнул.
