Анна, появившись в его жизни, как солнечный лучик осветила тёмную сторону сердца мужчины, согрела и потихоньку начала просачиваться, наполнять собою. Не вытесняя Маришку, нет – дополняя. Поэтому звонок Жанны и истеричный рассказ его бывшей любовницы о наглой няньке, Илью сначала удивил: «Что за херь? Какая нянька?». А потом после услышанного: «ветрянка», – безумно встревожил, разъярил.
Первым делом звонок Марине и по видеосвязи подтверждение – Жанна не соврала! В момент осознания, что дочь действительно подхватила эту заразу, Илью прошиб холодный пот. Сразу вспомнилось, как тяжело он сам перенёс ветрянку. Постоянно названия Маришке, требовал её измерить себе температуру, но даже сообщённые дочерью показания не могли успокоить Илью.
Он мчался домой и никак не мог понять: «Как? Как Анна могла промолчать? Почему не позвонила, не сказала? Для чего, зачем скрыла?»
Он даже не помнил, как ворвался в квартиру. Отпечатались только эмоции – дрожащие руки и липкий, холодящий страх за дочь.
Маришкин визг от неожиданности, когда он залетел в ванную комнату, немного отрезвил его. Стило увидеть дочь своими глазами, бешеная тревога разжала острые когти. Несмотря на протест Марины, покрутил её, осматривая и уже закипая сверх меры, вышел в коридор.
Один взгляд в сторону Анны и его сорвало. Выцеживая вопросы, заглядывал в глаза, пытаясь увидеть в них ответ. Но её «прости» никак не облегчало того, что она скрыла правду, никак не объясняло.
Да, он должен был дать ей возможность высказаться, объясниться, но понимал – не сможет её сейчас выслушать, сорвётся, необходимо успокоиться.
Тяжело дыша и сжав кулаки, он отвернулся, когда Анна, шелестя отрывистыми словами, метнулась в спальню. Ждал, когда она вернётся и не удержался, повернув голову, увидел, что Аня выскочила за дверь в домашних тапках.
– Куда блядь в тапках?! Стой! – окликнул и метнулся за Аней, но в этот момент в ванной комнате послышался грохот.
Сердце сжалось, потому что перед глазами мелькнула картинка, как Маришка, потеряв сознание, упала. Распахнул дверь и увидел дочь, стоявшую рядом с душевой кабиной. Глаза распахнуты испуганно, к худенькому тельцу прижала полотенце.
– Я случайно, – оправдывалась Марина, когда Илья влетел в ванную и бешенным, пылающим взглядом осмотрел её. – Полотенцем махнула, а там баночки и шампуни, они упали с полки и… – Маришка прикусила губу, смотря на замершего отца.
– Вытирайся и марш в постель, – Илья устало провёл пятёрней по волосам, чуть оттягивая их.
Вышел в коридор и тут вспомнил про Аню.
«Остановить!» – метнулся в сторону двери и на ходу выхватил из кармана зазвонивший телефон.
– Слушаю, – ответил, остановившись на пороге квартиры.
– Я рядом. Сейчас припаркуюсь и подойду, – донёсся до него голос друга.
– Жду, – бросил отрывисто и, запрокинув голову, тяжело выдохнул.
Вдох, ещё один: «Надо успокоиться!». Мотнул головой и набрал на телефоне номер Анны.
Гудок, ещё и ещё… не отвечает.
– Па-па-а, – отвлекла его Маришка выйдя из ванной уже одетая в пижаму, – а где Аня?
– Аня… она ушла. Ей нужно было уйти, – поморщился Илья.
– Но, – Маришка что-то хотела добавить, только вот Илья не был расположен к разговорам.
Резко указал в сторону спальни:
– В постель! Быстро! – непререкаемым тоном распорядился Илья.
– Но папа ты… – вскликнула дочь, на что получила гневный взгляд отца:
– Я сказал – марш в кровать! – повысил он голос, направляясь в ванную.
Быстро скинув с себя вещи, умылся и, помыв руки, едва успел надеть домашние штаны, как послышался звонок в дверь.
– Ну и где больная? Маришка-а-а, – с порога позвал Павел, заходя в квартиру.
– Не ори, в кровати она лежит, – устало оборвал друга Илья.
Терапевт и просто хороший знакомый. С Павлом Илья познакомился, когда Маришка в годик заболела. Педиатр один не понравился и второго он отверг, третьего. Как врач Илья был очень придирчив и только Павел завоевал его доверие.
Помыв руки и беззлобно ругая друга, Павел прошёл в спальню его дочери.
– Ну и? Смотрю – красота неописуемая, – заулыбался мужчина, когда увидел насупившуюся девочку, сидящую в кровати.
– Да уж, – буркнул Илья, проходя следом и останавливаясь у стола. Скрестил руки на груди.
– Я уже не болею! – хмурилась Маришка, но было видно, что она рада встрече с любимым врачом знакомым едва ли не с младенчества.
– Ну, во-первых здравствуй, – мужчина уселся на стул рядом с кроватью, с улыбкой осматривая малышку.
– Здравствуйте, дядя Паша. Я уже выздоровела!
– Вижу, вижу, – кивнул Павел, доставая термометр.
После тщательного осмотра отдал градусник девочке и спросил, наблюдая, как она суёт его под мышку:
– Расскажи мне, Мариночка – это кто тебе такую красоту нарисовал.
Девочка сразу расплылась в улыбке:
– Это Аня! Одноклассница, когда заболела, её зелёнкой мазали, а мне Аня нарисовала красивые цветочки.
– Действительно, – усмехнулся Павел, бросая взгляд на хмурого Илью, – красивые. Давай градусник, – протянул он руку и, посмотрев на термометр, отключил его.
– Ну что? – не выдержал Илья, на что Павел пожал плечами:
– Всё отлично. Мариша, расскажи – как болела и если знаешь, какие лекарства тебе твоя нянечка давала.
– Она не нянечка! – мотнула головой Маришка и проворно соскочила с кровати. Не слушая грозного окрика отца, схватила со стола листок и отдала его Павлу:
– Вот тут всё, всё, – начала девочка, опять забираясь в постель, и с детской непосредственностью рассказывая – что помнила о своей болезни.
Илья, слушая, оттаивал, потому как услышал подтверждения того, что Аня не подвела, смогла, вытянула. А он… Мотнув головой, Илья решил обдумать всё позже.
– Ну что сказать, – поднялся Павел со стула: – этой Анне ты Илюха выплати хорошую премию. Молодец! Смотри и полная температурная динамика расписана на листке и обследование Марины у двух врачей, лечение подобранно отлично. Да и к слову сказать, – мужчина направился из комнаты, на ходу прощаясь с Маришкой: – до свидания красавица. Так вот – Маришка перенесла ветрянку очень легко. Ты зря меня вообще выдернул. Мог бы и по телефону мне всё рассказать.
– Не зря, – мотнул головой Илья, наблюдая, как друг одевается. – Я ж в отъезде был, когда Маринка заболела, и известие о ветрянке для меня как снег на голову свалилось.
– А ты сам-то болел?
– Болел, – кивнул Илья.
– Точно? – переспросил Павел.
– Такое хрен забудешь, – вздохнул Илья. – На втором курсе иснститута эту заразу подхватил. На четыре дня между этим миром и тем завис. Температура за сорок и сбить не могли, так потом эта гадость в пневмонию перетекла. Так что …
