Перебросившись с сотрудником парой фраз, она звонко рассмеялась, встала оправив юбку и с улыбкой вышла. Аня сразу подсела к Вере и наклоняясь, тихонько спросила:
– Это кто был?
Вера, вскинув голову, оторвалась от экрана компьютера, хмыкнула:
– Наша звездень – Эллочка.
Улыбнувшись, Аня спросила:
– Почему звездень?
– Ну так, потому что самомнения с вагон, а ума… Хотя знаешь, – Вера потёрла переносицу: – не глупая девчонка, но если бы гордости было у неё побольше и раздвигала ноги пореже – был бы толк. Эллочка у нас то в бухгалтерии сидит, то в логистике, то… В общем держит её наш Николай Витальевич только за достоинство между ног.
– Он же вроде женат? – помрачнела Анна.
– Женат, – хмыкнула Вера: – и верен своей супруге, а вот его зам и лучший друг – нет. Тот ещё гуляка. Но по секрету (о котором здесь знает каждый), – Вера усмехнулась: – так вот он-то и выгораживает свою пассию любовницу. Ну а Витальич на шашни зама с подчинённой закрывает глаза.
Вера вернулась к работе и Аня вернулась за свой стол. Вздохнула – стало горько от мысли, что она и сама была слепа, верила своему мужу в то время как и у него были вот такие вот Эллочки. Аня уже начала разбирать документы, как вдруг Вера встав, подсела к ней.
– Знаешь, что интересно? – спросила начальница.
– Что? – безрадостно отозвалась Аня.
– Элка постоянно бросает Антоныча, ну зама нашего босса. На горизонте появляется папик побогаче или посимпатичнее и она машет нашему дорогому начальнику ручкой, но потом когда её в очередной раз отфутболивают – опять возвращается и Антоныч её принимает. Странные у них отношения.
– А жена? – не удержалась Аня от вопроса. – Неужели не знает? Не нашлось доброй души, чтобы доложить?
– А ей плевать, – огорошила Вера. – Там дамочка тоже та ещё фифа. Проживает не здесь – наш провинциальный городок не для неё. Так что живёт она в квартире, в столице и ей видимо по барабану – с кем коротает вечера и ночи её драгоценный. Лишь бы деньгами снабжал.
Анна уже вторую неделю работала в офисе этой фирмы и её всё устраивало. Коллектив в большей части ей нравился, с некоторыми даже сдружилась, ну и начальство относилось к ней благосклонно, видя, что от работы она не отлынивает и усердно выполняет свои обязанности. Три женщины – Вера, Надя и Лена взяли над ней своеобразное шефство и частенько помогали, сами тоже нарадоваться не могли угощениям Анны.
Аня всегда любила готовить, пробовать новые рецепты, а об её выпечке на бывшей работе едва ли не легенды слагали. Вот и здесь Аня каждый раз приносила вкусняшки на работу и тихо радовалась, когда видела восторг в глазах новых подруг, а на комплименты они не скупились:
– Боже! Какая вкуснота!
– Начинка просто тает во рту!
– Анька, ну как похудеть-то! Я же на диете!
С Алевтиной Анна не просто ужилась. Их отношения скорее походили на родственные, как у племянницы и заботливой тётушки.
Вечерами Алевтина также наслаждалась кулинарными шедеврами Анны, и вели они за чашкой чая душевные беседы.
Так Аня узнала о жизни Алевтины. Всё как у многих, банально и тяжело. Муж бросил, когда сыну было шесть, уехал на север. Сына женщина поднимала сама, но по её словам раньше, в советское время это сделать было намного проще. Тот поступил учиться, женился и… тоже подался на север в поисках заработка.
– Вот и живём в одной стране, а по сути – за тридевять земель, – сокрушалась Алевтина. – Внуков практически не вижу.
– А там очень тяжело жить? – спрашивала Аня, – В том смысле – здесь продать жильё, там купить.
– Да не могу я там долго находиться, – поделилась женщина. – Задыхаться начинаю как астматик. Да и давление начинает шалить. Так что потихоньку весь год собираю деньги, чтобы на пару недель съездить, проведать роднулек.
Анна не могла понять и принять решения её сына. Зная, что мать живёт совсем одна, он практически бросил её, ведь случись что – никого рядом не будет, но Алевтина её взглядов не разделяла:
– У него там хорошая работа, а у меня тут подруг полно. Загреметь в больницу я и там могу. Врачи везде одинаковые, а меня навещать мои старые кошёлки могут, не дадут пропасть. А здесь у нас что ловить? Ты посмотри зарплаты какие копеечные, – рассуждала пожилая женщина.
В начале третьей недели Анна поделилась с подругами коллегами своей историей. Она бы и дальше тянула с этим, но ей необходима была поддержка, чтобы отпроситься и съездить в родной город для подачи искового заявления на расторжение брака. Её опасения не подтвердились – в душу лезть с нетактичными вопросами подруги не стали, а вот то, что Вера сама пойдёт к начальству и отпросит её на один рабочий день, стало приятной неожиданностью.
– Езжай и сделай это! – решительно напутствовали её подруги, ободряюще уверяя, что она молодец.
Если до этого Аню терзали сомнения, то после того как она съездила домой и выяснила про замки и охранную систему – отбросила их. Позвонив родителям, узнала, что никто из них ещё не проведал о её расставании с мужем, да и сама не стала посвящать их.
На вопрос Алевтины: «Почему?» – только поморщилась:
– Отцу всё равно. Скажу, а он забудет, засыплет меня своими рассказами об очередном древнем осколке горшка, который они откопали, а мать начнёт выговаривать, что я дура.
– Ну откуда ты знаешь? – укорила её Алевтина, но Аня только хмыкнула:
– При малейших разногласиях мать всегда вставала на сторону моего мужа. Не дочери! А знаете, почему? Потому что его можно было попросить о финансовой помощи. Она узнает, да, но сейчас не хочу выслушивать её нотации, – резковато оборвала Аня Алевтину и женщина отступила.
***
Лето закончилось, осень потихоньку вступала в свои права.
На работу каждое утро Анна спешила с улыбкой – общение с подругами каждый раз поднимало настроение, которое портилось после ночи наполненной раздумьями и воспоминаниями.
Вячеслав за прошедшее время ей позвонил только один раз и то разговор у них не заладился с самого начала.
– Ты нахрена этой ебанутой Галке всякой поебени наговорила? – прорычал он в трубку, едва только Аня ответила.
– И тебе здравствуй, – она постаралась сдержать эмоции, не выдать ни ожидания его раскаяния, ни тоски, которая могла просочиться в голос. Одновременно в глубине души родилось злорадство – Галина, соседка, которой Аня, не сдержавшись, рассказала о том, что ушла от Славы и почему, наверняка уже сплетни разнесла не только по улице, но и по всему району.
– Аня, я понимаю, тебе вожжа под хвост попала. Надо разыграть оскорблённую невинность, но ты рогом-то не упирайся и языком всякие гадости не чеши. Приползёшь потом на брюхе побитой собакой! Анна, ты же знаешь – я никогда ничего не забываю и не прощаю, так что…
