– Какое? – всё ещё пребывая в некой прострации, поинтересовалась я.
– Ты летишь, если Жан не передумает, или нет?
– То есть без него?
– Со мной и с Ларисой. Но без него.
– Погоди, погоди. – Я начала потихоньку приходить в себя. Слова Жанны возымели действие ушата холодной воды, вылитой мне на голову. – Что значит без него? Какой смысл? – искренне недоумевала я. – Должен быть какой-то выход. Позволь мне поговорить с ним. Проводи меня к нему! Пожалуйста!
– Марго, ты понимаешь, о чём просишь? – Во взгляде подруги читалось недоумение, равносильное отказу. – Если Жданов узнает, что ты без его ведома спускалась в лаборатории, то он глаз с тебя не спустит. А если проследит твой маршрут, то нам и вовсе конец.
– На следующей неделе Влад запланировал поездку в Москву. Дня на три-четыре. Это единственный шанс. Пока его не будет на базе, проведи меня к Жану. Умоляю тебя.
– Ладно, перестань, – Жанна ухватила меня за локти, видимо, опасаясь, что я вот-вот паду перед ней на колени. – Ты ставишь меня в неловкое положение своей мольбой. – Ещё немного подумав, она добавила: – Что ж, пойдём ва-банк. Сделаем сейчас всё возможное, чтобы потом ни о чём не жалеть. Я устрою вам встречу. Если Жданова не будет на базе, возможно, всё и обойдется. Но сразу после этого, независимо от результата, я договариваюсь с Геннадием о побеге.
– Хорошо! Жанночка, спасибо тебе! Я уверена, что это глупое недоразумение. Я поговорю с Жаном и всё улажу.
– Не сомневаюсь, – улыбнулась Жанна. – Он всё-таки не дурак. Одумается. Увидит тебя и сразу одумается, – успокаивающе-убаюкивающим тоном подытожила она и погладила меня по голове, которую я уронила ей на плечо.
Несколько дней, до самого отъезда Жданова в Москву, я не смыкала глаз. По крайней мере, мне казалось, что я не спала вовсе. Лишь иногда впадала в какое-то вязкое забытьё. Невыносимо было жить с мыслью о том, какие выводы мог сделать Жан после разговора с Владом. Каждую минуту сердце неприятно сжималось от осознания собственного бессилия. Мне просто физически было необходимо немедленно, сию же минуту повидаться с Жаном. Но время тянулось мучительно долго. Сложнее всего было душить в себе ненависть к Жданову, не выдавая ни взглядом, ни жестом своего истинного отношения к этому человеку.
Но законов естественного течения времени пока никто не отменял. Даже на этой базе. Поэтому день отъезда Жданова всё-таки наступил. Собирая последние крупицы своего терпения, я проводила Влада до вертолёта и, натянув на лицо милую улыбку, помахала ему рукой.
Жанна уже в пятый раз нервным движением руки одёрнула меня за кофту.
– Рита, ты можешь не нестись как сумасшедшая? Ты увидишь Жана через каких-то пять минут. Не обязательно для этого привлекать внимание окружающих.
Жанка была права. Здесь, в подземных лабораториях, никто никогда не спешил куда-либо. Только я, опережая подругу на каждом повороте, прибавляла шаг, постепенно переходя на бег. Вот-вот я увижу Жана после долгой разлуки длинною почти в целый год. Как я выглядела со стороны, было последним из того, о чём я могла думать в тот момент.
– Пришли наконец, – выдохнула Жанна, открывая кодовый замок последней двери. – Дальше иди одна. Я подожду тебя здесь.
С замиранием сердца я сделала уверенный шаг в темноту. Именно здесь заканчивались современно обустроенные лаборатории и начиналось старое подземелье. Здесь пахло сыростью, от каменных стен веяло холодом. Мои глаза постепенно привыкли к полумраку, и я направилась вперёд, навстречу тусклому свету, мерцавшему в конце узкого прохода.
Это горел фонарь, освещающий одну-единственную занятую камеру. Увидев меня, Жан медленно поднялся с матраса и приблизился к решётке. Я подалась к нему навстречу и, обвив одной рукой железные прутья, второй потянулась к его ладони. Он ответил на мой порыв, но как-то неуверенно, как будто ещё не до конца понимал, что перед ним стою именно я.
– Я так долго ждал тебя. Жанна сказала, что прошёл целый год с того момента, как меня сюда посадили. А я совсем потерял счёт времени. Ты постоянно мне снишься, и сны настолько явные, что даже сейчас я до конца не уверен, что всё происходит на самом деле.
Теперь было понятно, почему Жан так растерян. Год заточения не прошёл бесследно, чего и следовало ожидать. Миражи и реальные люди перемешались в его сознании.
– Это я, это на самом деле, – поспешила я обрадовать любимого, крепко сжимая его ладонь. – Скоро всё закончится, и мы покинем это место. Мы будем вместе, счастливы, как раньше.
В этот момент я впервые дала волю чувствам и от всей души порадовалась скорому освобождению. Слёзы радости брызнули из моих глаз.
– Хорошо, – согласился Жан. – Только скажи мне одну вещь. То, что мне сказал Жданов, это же неправда? Ведь ты не живёшь с ним?
Взгляд Жана наконец обрёл осмысленность. По всему было видно, что он ждёт только одного: что я сейчас же развею эти глупые подозрения. Но я от неожиданности не сразу нашлась, что ответить. Я готова была оправдываться, объяснять, почему так вышло, но опровергать эту горькую правду я не могла. Возможно, это самое разумное, что можно было сделать в данной ситуации, но обманывать Жана я никогда не умела, да и не хотела.
Тупо уставившись на него, я пыталась подобрать подходящие слова, но было уже поздно. Тот правильно истолковал моё молчание и медленно попятился назад, вглубь камеры.
– Так это правда? – вопрос прозвучал скорее как утверждение. – Это правда, – повторил Жан, даже не глядя на меня.
– Жан, не делай поспешных выводов! – взмолилась я. – Посмотри на меня. Я всё та же, прежняя. Я люблю тебя.
– Именно увидев тебя прежнюю, я и подумал, что, возможно, Жданов всё-таки обманул меня, выдал желаемое за действительное. Но ты не можешь опровергнуть его слов. И твоя подруга не смогла. А я так надеялся.
– У меня не было выбора. Жданов угрожал расправой над тобой, – пыталась оправдаться я. – Но всё кончено. Скоро мы забудем об этом как о страшном сне. Мы можем покинуть это место в самое ближайшее время.
– Да, я знаю. Летите без меня. Мне ничего от тебя не нужно.
– Я без тебя никуда не полечу. Если я убегу одна, то Жданов в лучшем случае сделает из тебя очередного зомби. Я не ради этого целый год, наступая себе на горло, терпела его общество. Так будь мужчиной, найди в себе силы быть выше ревности и глупых обид. В чём дело, Жан? В глубине души ты знаешь, что у меня не было выбора, так зачем же пытаешься сделать мне ещё больнее? Моей любви хватило на то, чтобы без оглядки переступить через себя и сблизиться с ненавистным мне человеком ради твоего блага, ради маленькой надежды на наше с тобой общее счастливое будущее. Неужели твоя любовь не настолько велика, чтобы смириться с этим, чтобы простить и забыть навсегда?
Похоже, моя речь возымела эффект, потому что Жан наконец поднял на меня глаза. В его задумчивом взгляде уже не было прежнего презрения.
