Соня что-то весело щебетала на заднем сидении, но мне было сложно понять, о чём она говорит. Голова превратилась в кусок ваты, дорога перед глазами расплывалась. На светофоре я собралась с мыслями – вернее, постаралась совсем ни о чём не думать, по крайней мере пока веду машину, а рядом со мной ребёнок. Нужно было ещё забрать Андрюшу из спортивной секции.
В пяти минутах от дома дети хором начали умолять остановиться у «Макдоналдса». А я так мечтала поскорее оказаться дома, уложить детей спать – и наконец осмыслить события сегодняшнего дня, дать волю бурлившим глубоко в душе эмоциям и вообще понять, как жить дальше. Но сопротивляться было бесполезно. Посиделки в бистро затянулись часа на полтора. Домой я и уставшие, но счастливые дети попали только в девять вечера. Неимоверных усилий мне стоило уложить их спать. Купание, сказки на ночь – всё это я делала механически. В одиннадцать вечера в доме наконец наступила долгожданная тишина. Муж ещё не пришёл.
Я села за кухонный стол и, обхватив голову руками, уставилась в одну точку. Находясь в состоянии ступора, я не могла восстановить в памяти Жанкин рассказ, всё моё нутро отказывалось верить, что сегодняшняя встреча и разговор происходили наяву. В голове мелькали обрывки фраз бывшей подруги, но я не могла сосредоточиться и соединить их в общую картину. Мне нужно было как-то расслабиться, снять напряжение, накопившееся за последние часы, в течение которых я изо всех сил пыталась вести себя как ни в чём не бывало. Я поднялась, достала из бара бутылку виски, наполнила им массивный стакан, добавила льда. Сделав глоток, поморщилась – нет, в чистом виде пить это пойло невозможно, надо разбавить колой. Добавила шипучего напитка. Так намного лучше. Я даже не заметила, как быстро опустел стакан. Думать стало легче. До меня начала доходить горькая правда, всё становилось на свои места.
Теперь было понятно, что ни Жан, ни Жанка не собирались меня искать. И одному Богу известно, сколько сил и времени я бы убила на их поиски, если бы не эта внезапная, случайная, судьбоносная встреча с Жанной. Меньше часа понадобилось моей подруге, чтобы перевернуть всю мою жизнь. Теперь у меня не было цели, к которой я шла долгие годы, не было надежды на долгожданную встречу, мне даже не о чем было мечтать. Всё то, чем я жила, разрушилось как карточный домик.
Я пыталась понять, в какой же момент всё рухнуло. Когда мой любимый и лучшая подруга стали близки – или это действительно только «физика», как говорила Жанка, и тогда ещё всё можно было исправить? А может, когда Жан женился на совершенно чужой женщине? Или когда она родила ему ребёнка? Как вообще до этого дошло? Почему она? Неважно, какая она – молодая простушка или взрослая и опытная, красивая или просто милая и обаятельная, блондинка или брюнетка, стройная или полная, высокая или маленького роста… Просто почему она, а не я? Ведь мы с Жаном были уверены, что созданы друг для друга, что никогда ни с кем другим мы не обретём того счастья и комфорта, которые испытывали, когда были вместе. Мы благодарили судьбу за то, что она свела нас, пусть даже нашей встрече предшествовала череда неприятных событий! Мы мечтали о совместных детях, и всё это сбылось бы, если бы не… Вот! Вот когда всё рухнуло! В тот самый день, когда прогремел этот злосчастный взрыв. Затмение! Именно это событие, этот день является точкой отсчёта всех наших горестей и бед. Жан не разлюбил меня, он просто потерял веру в мою любовь, когда узнал, что мне пришлось быть женой Жданова. Вот кто разрушил наше счастье! Это и раньше было понятно, но я надеялась, что всё ещё можно склеить, и только теперь поняла, что всё утеряно безвозвратно. Я не воспринимала обиду Жана всерьёз, надеялась, что он поймёт, почему я пошла на эту жертву, а оказалось, что он уже давно решил вычеркнуть меня из своей жизни.
Лязгнул замок входной двери. Пришёл Влад. Я быстро утёрла проступившие слёзы и принялась разогревать ужин. Влад подошёл ко мне со спины, обнял за талию и чмокнул в шею. Я резко посторонилась. Почему именно сегодня он в таком игривом расположения духа? Я не сумела ни выдавить улыбки, ни даже изобразить радость от его появления. Он сел за стол, а я достала из микроволновки тарелку с ужином и небрежно поставила перед ним. Стараясь не смотреть в его сторону, я отошла к барной стойке и плеснула в свой стакан ещё виски с колой. Выпила почти залпом и через несколько секунд почувствовала расслабленность не только в мыслях, но и в теле. Повернувшись к мужу, я не по-доброму посмотрела на него.
– Милая, ты сегодня не в духе? – Он удивлённо смотрел на меня.
– Да! Я не в духе! – громко ответила я. – И причём очень давно! И почему же ты, милый, не замечал этого много лет назад, когда только начинал рушить мою жизнь и моё счастье? – Я достала с полки сигареты и прикурила, после чего неровной походкой направилась к Владу. – Теперь, когда всё сложилось по-твоему, когда я оказалась полностью в твоей власти, ты решил преобразиться в любящего и заботливого мужа? – Я подошла вплотную к нему и оперлась о стол рукой. Влад между тем медленно поднялся. – А где же тот изверг, который буквально выдирал меня из объятий любимого человека, который готов был уничтожить мою лучшую подругу? Ты навсегда лишил меня тех, кто был мне по-настоящему дорог! Но тебе никогда, слышишь, никогда не занять их места в моём сердце! – Я не заметила, как сорвалась на истеричный вопль. – Я всегда ненавидела тебя, ненавижу сейчас и буду ненавидеть дальше, что бы ты ни де…
Я не успела договорить. Меня оглушила звонкая пощёчина. Сигарета выпала из моих рук и опалила ковролин. Я инстинктивно схватилась за щёку.
– Одумайся, дура! – Лицо Влада раскраснелось, он был вне себя. Он схватил меня за плечи и начал трясти словно тряпичную куклу. – О чём ты говоришь? Кого ты называешь дорогими и близкими людьми? Тех, которые сношались как кролики днём и ночью, как только покинули базу, оставив тебя одну?
Я вздрогнула от этих слов. Ноги подкосились, и я медленно опустилась на стул. Он знал. Я не могла в это поверить. Он с самого начала все знал и ничего мне не сказал. Как бы он упростил себе задачу, если б тогда, давно, не пожалел моих чувств и всё мне рассказал. Он надеялся, что сам добьётся моей любви, не открывая мне горькой правды.
Влад продолжал что-то выкрикивать, кругами ходил по кухне, размахивал руками, а я сидела и поверить не могла своим ушам. Он знал об их местонахождении с самого начала и даже не предпринял никаких мер. Он просто оставил их в покое, как будто предвидел, что они сами накажут себя.
– А эта фраза, которую кинул тебе на прощание из вертолёта твой любимый… – Лицо Влада исказила презрительная гримаса. – Тебя она ничуть не покоробила? «Сука, ты предала нас!» Ты пропустила это мимо ушей или не расслышала?
Вот что это было… Не клятва в вечной любви, не обещание вернуться за мной, а всего лишь грязное ругательство. Я не расслышала тогда эти слова, а Влад стоял за моей спиной и всё понял. И самое ужасное, что у меня не было абсолютно никаких оснований не верить ему. Задай я Жанне сегодня этот вопрос, она бы тоже не стала утаивать этих ужасных слов.
В один момент силы покинули меня и я разрыдалась. Я рыдала, наверное, со всем отчаянием, на которое была способна. Перенесённый стресс вкупе с алкоголем сделали своё дело. Я оплакивала своё прошлое, своё лишённое смысла будущее, своих детей, которым было суждено родиться от нелюбимого человека, своего любимого, который оказался настолько малодушен, что так жестоко обозлился на меня, его ребёнка от совершенно чужой женщины, бывшую подругу Жанну, так рано состарившуюся и потерявшую вкус к жизни, и себя, так нелепо поверженную с небес на землю своим собственным супругом. Я сидела такая жалкая и потерянная, и мне хотелось испариться, лишь бы не чувствовать на себе взгляд Влада, который так и замер посреди кухни. Я тяжело поднялась и, обессиленная, поплелась мимо него в сторону комнат. Услышав, вернее даже почувствовав, как он сделал вдох, чтобы что-то сказать, я махнула рукой и прошептала:
