А Демон замер, испепеляя ее тяжелым взглядом. Но не злился, нет. Казалось, он раздосадован.
— Ты решила, что я буду тебя насиловать? — наконец спросил он.
— Н-нет? — едва выдавила Полина. — Разве…
— Черт… — выдохнул он. — Правда? Ты так обо мне думаешь? Чудненько…
— А что мне еще думать, если ты велел раздеться?! — вспылила она.
И откуда только силы взялись? Только что язык едва ворочался, и не хватало воздуха в легких.
— Тебе не нужно думать, просто слушайся. Я не сделал тебе ничего плохого, и не собираюсь начинать.
— Мне уже плохо, — возразила Полина. — Потому что мне стыдно!
— Это наказание, — напомнил Демон. — Тебе должно быть стыдно.
— Но… но…
Он вздохнул и покачал головой.
— Ладно, я понял. Останешься ночевать или отвезти тебя домой?
Вот теперь стало по-настоящему страшно. Эти слова обожгли больнее кейна, и в носу защипало от подступивших слез. У нее и так никого нет! Дедушка не в счет, родственники ее ненавидят, а Демон… он единственный, кто может… к кому она… кто ей нужен…
Он терпеливо ждал, скрестив на груди руки.
— Прости, — прошептала Полина. — Я… разденусь.
Так правильно. Только так. Подчиняясь ему, она чувствует… облегчение.
Пальцы не слушались, пуговицы выскальзывали и не желали расстегиваться.
— Я сам, — произнес Демон, подходя ближе.
Полина судорожно перевела дыхание. Когда он стоял рядом, не спуская внимательного взгляда с ее лица, она чувствовала что-то странное: покой, умиротворение, отрешенность от происходящего. И, одновременно, жгучее желание, скручивающее внутренности в тугой узел, выжигающее изнутри яростным огнем.
Она не заметила, как осталась без блузки.
— Попробуешь дальше без моей помощи? — хрипло поинтересовался Демон.
Она неуверенно кивнула.
Это нестрашно. Стыдно, не нестрашно. Он уже видел ее… голой.
Бюстгальтер упал на пол. Полина поспешно прикрыла грудь руками.
— Подними, — велел Демон. — И не закрывайся.
Наказание не должно быть приятным…
Полина расстегнула шорты. Пугала неизвестность. Непонятно, что задумал Демон. Не выгонит же он ее в таком виде на улицу?!
«Я не сделал тебе ничего плохого, и не собираюсь начинать».
Это правда… Но как далеко он может зайти…
— Трусы, — напомнил Демон.
На лицо словно плеснули кипятком. А жгучий жар внизу живота внезапно… намочил трусики. Демон дернул их вниз, устав ждать. Он присел на корточки, и Полина переступила с ноги на ногу, освобождаясь от последнего предмета одежды.
Демон хмыкнул, рассматривая ее гладкий лобок. В салоне она избавилась от волос… по совету мастера. Полина попыталась прикрыться, но Демон поймал руку, слегка сжав запястье.
— Нельзя, — произнес он строго.
И стремительно встал, одновременно перекидывая Полину через плечо. Она вскрикнула от неожиданности, и новая волна стыда накрыла ее, лишая возможности сопротивляться. Она не могла пошевелить ни рукой, ни ногой! Висела головой вниз, как безвольная кукла. А Демон…
Он погладил ее по ягодицам и куда-то понес.
— Ай!
— Не ври, вода не горячая.
Сначала тело окутало теплом, на полу появилась кафельная плитка, а после Полину опустили в воду.
— Н-неожиданно, — призналась она, переводя дыхание.
— Можешь пофантазировать о том, что задумал страшный монстр, — невесело произнес Демон, стягивая футболку. — Скорее всего, топить. Правда?
Полина отрицательно замотала головой, борясь с подступающими слезами.
— Нет… Не надо так… — всхлипнула она.
Если бы еще могла объяснить, что чувствует! Увы, это невозможно. Она ничего не понимала, но испытывала обиду — такую же жгучую, как и стыд.
— Да ладно тебе, девочка. — Демон присел на край огромной ванны. — Тебе надо согреться. Твое наказание — это стыд. Не догадываешься, что я хочу сделать?
— Смотреть, как я принимаю ванну? — предположила Полина.
Он вздохнул и налил на ладонь немного геля.
— Закрой глазки, а то мыло попадет, — сказал он.
Выкупать ее, как маленького ребенка — вот что задумал Демон. И начал он с лица, тщательно смывая макияж. Ловко управился с волосами: распустив прическу, намыливал и полоскал до скрипа каждую прядку. А после, соорудив на голове тюрбан из полотенца, взялся за мочалку.
Он оказался прав, Полине было очень стыдно. Он касался ее… везде. Как будто случайно, но, на самом деле, специально, она это чувствовала. Поглаживал подушечками пальцев соски, мял грудь, бесстыдно тер мочалкой между ягодицами, касался половых губ и клитора. И при этом почти всегда насмешливо смотрел ей в глаза, словно дразнил.
Полина стискивала зубы, кусала губы… и плавилась от стыда и дикого, почти животного, желания. Демона она не боялась. Поверила, что он не причинит боль, не надругается, не использует ради собственного удовольствия.
Может, и зря. Она слишком доверчивая. Слишком глупая. Слишком… развратная.
От Демона ничего не укрылось. Он заметил, что она сдерживает стоны, и шепнул на ухо, сжимая пальцами клитор.
— Хочешь?
Она мотнула головой, отрицая очевидное, но сдалась под цепким взглядом своего «мучителя».
— Да…
— Не слышу.
— Да! Да, хочу! Хочу!
Полина была уверена, что разрядки она не получит. Демон накажет ее еще и этим! Иначе… зачем бы он спрашивал? Зачем довел до такого состояния? Зачем…
— Ты же не девственница?
Хриплый голос Демона пробирал до печенок.
— Нет…
Его пальцы скользнули чуть глубже, надавили на чувствительную точку. Губы коснулись мокрого соска.
Полина запрокинула голову и вцепилась в края ванны. Полотенце развязалось и упало в воду.
— Ох… М-м…
Словно что-то лопнуло внизу живота, затопило теплой негой, окунуло в сладкую истому.
Разве… это наказание?
Полина не теряла сознания, но вроде как отключилась. Ничего не слышала, не видела и почти не ощущала. И очнулась, стоя на коврике возле ванной. Демон аккуратно вытирал Полину пушистым полотенцем. Он уже надел футболку. Когда успел…
— Дима…
— Что? — спросил он, так как она замолчала.
Полина хотела поблагодарить… за урок. И спросить, почему он так добр с ней. Но испугалась, что его ответ все испортит. Сейчас она чувствовала себя почти счастливой, а Демон, наверняка, съязвит или неудачно пошутит, опять высмеет ее за глупость.
