Разве это не доказательство, что я для него обуза и помеха? А что если он ведет меня домой в надежде, что найду способ разорвать нашу связь? Кто ему после этого помешает завершить начатое и перерезать мне горло?
Пещера наполнилась аппетитным ароматом жареной рыбы. Оборотень снял с костра еду. Уложил одну порцию на пергамент, в который была завернута лепешка Тамуа, и, разломав хлеб, подошел ко мне.
— Поешь, — положил еду мне на колени. — И не смотри на меня так, — ухмыльнулся.
— Как? — вернула ему ухмылку.
— Будто хочешь поцеловать, а потом задушить, — оборотень отошел на пару шагов, молча сел на камень и подтащил к себе вторую порцию рыбы с хлебом.
— Я на тебя вообще не смотрю, больно нужен, — скривилась я, будто выпила горькую настойку, отломала кусочек горячей рыбы и, бросив в рот, с удовольствием прожевала. Стало намного легче, тяжелые мысли отступили, потому, не глядя на оборотня, я быстро и с аппетитом все слопала. И, облизывая пальцы поняла, что не наелась.
Посмотрела на оборотня и смутилась.
Арман смотрел на меня, широко улыбаясь. Вздохнул, покачал головой и ничего не ответил на мои слова. Поднялся и вручил мне свою порцию рыбы, которую не начал есть.
— Набирайся сил, Лиа. Завтра будем бежать весь день без привала.
— Тебе они тоже нужны, — протянула лист ему обратно. — Я наелась.
Наши взгляды скрестились до безумия звонко. Почему, стоит посмотреть в его глаза, мне кажется, что я ухожу под воду и задыхаюсь?
— За меня не беспокойся. Ешь, — будто погладил приятным теплым голосом.
— За лишние килограммы на боках эртинский принц спасибо не скажет, — скупо отшутилась я и с трудом посмотрела в другую сторону, но хотелось утонуть в его глазах. Снова.
Я отдала еду Арману, настаивая на том, чтобы и он поел. Вернувшись к сумке, присела на сухое место и сложила перед собой ноги крест-накрест. Только потом вспомнила, что на мне одна рубашка и бедра оказались открыты взору мужчины. Спохватилась, виновато поджала губы, взяла грязные брюки и подступила к краю озера.
— Ничего, пережи… — слова Армана повисли в воздухе. — Лиа, не шевелись, — он потянулся к кинжалу и до скрипа сжал рукоять.
Ну нет, не поведусь снова.
Я отмахнулась и, присев, опустила штаны в холодную воду. На поверхность воды поднялась черная голова змеи с желтыми глазами и угрожающе зашипела возле моих пальцев.
Отец учил в моменты опасности выключать эмоции. Я неосознанно дернула рукой и в одно движение переломала змее хребет. Вытащила из воды обмякшее тельце и заулыбалась, глядя на испуганного Армана.
— Змейку испугался?
Его глаза округлились. Оборотень ошарашено смотрел на мертвую тварь в моих руках и, отступив на шаг, споткнулся о камень. Смешно рухнул на пятую точку и закричал:
— Выкинь эту гадость! — выставил сверкнувшее остриё кинжала вперед, защищасясь, будто мертвая рептилия сейчас вскочит и отгрызет ему не меньше чем пол ноги.
— Еще чего, — захихикала я, — столько нежнейшего мяса портить. Она вкуснее рыбы. Не ел никогда?
— Даже не думай, что я притронусь к этой скользкой дряни! — Арман подскочил на ноги, с отвращением окинул взглядом змею в моей руке и подобрал с камней оставленную еду. Сел на мое место, подальше от берега, отвернулся и принялся уплетать жареную рыбу.
— Мне же больше достанется, — хмыкнула. — Зато теперь я знаю, чего ты боишься. Скажи, к драконам такая предвзятость, потому что мы, якобы, рептилии? — сощурившись, я приблизилась и села напротив оборотня. Взяв с камня оставленный им нож, одним движением отсекла змее голову.
Наблюдая за мужчиной и получая удовольствие от его напряженности, распорола брюхо и выпустила кишки рептилии на камни, после чего ловко освежевала и зигзагом наколола ее на заостренную палку.
— Какая жирная попалась, — приговаривала. — К ней бы еще лурийских специй, пальчики оближешь, — опустилась на корточки возле костра и оценила, что Арман уничтожил мясо рыбы вместе с костями и явно не наелся. — Да и жарить ее очень просто и быстро. Мы с Вивьяном только этими лакомствами и питались, когда гуляли часами в нашем лесу, а еще ягоды и грибы собирали. Хорошее было время…
Покрутив палку, убедилась, что мясо хорошо подрумянилось, принюхалась и сладко облизнулась.
— Готово, — заметив заинтересованный взгляд Армана, с наслаждением впилась в сочную мякоть.
— Я ничего не боюсь, — нахохлился и облизнулся оборотень. — Их яд может убить. Так что осторожность не помешает, — старался говорить непринужденно, а сам безотрывно наблюдал за тем, как я ем.
— Эти не ядовитые. Будешь? — протянула ему оставшееся мясо.
Он отвернулся.
— Все рептилии не внушают доверия. Хладнокровные твари, — насупился с отвращением. — Но ты другая, — едва заметно улыбнулся. — Отчасти жаль, что мы познакомились при таких странных обстоятельствах, — пожал плечами.
— Моя кровь не холодная, и я не рептилия — это такое смешное заблуждение. Драконы по сути те же оборотни…
— Немного побольше оборотней, — развернувшись ко мне спиной, Арман сдавленно рассмеялся и подошел к озеру. Сполоснул руки и непринужденно скинул тряпицу, что прикрывала его пах. Оголил ямочки на пояснице и крепкий мускулистый зад.
— Они и без перевоплощения сильные, — намекнула на магию, которой у оборотней нет совсем, и отвернулась.
Глава 17
Лилиан
Тишину нарушил водный всплеск.
— Что же ты, такая сильная, от оборотней убежать не смогла?
Я обернулась и посмотрела на Армана. Он плыл на спине по поверхности озера полностью голый.
Его нижняя часть была в воде, но фантазия разгулялась настолько, что пришлось свести ноги и спрятаться в самый темный угол пещеры, чтобы оборотень не увидел мой заинтересованный взгляд.
Спина коснулась холодного камня и по плечам пошли мурашки. Крупные такие, колкие. Будто мохнатые лапки.
Нет, это точно лапки!
Я заверещала, подскочила и попыталась скинуть мерзость, но паук запутался в волосах.
От собственного крика зазвенело в ушах. Тварь копошилась, шуршала возле уха и пугала до колик в животе.
Я сорвалась в дикую панику и не сразу заметила, что прижата к мокрому мужскому телу.
— Не ори! Сейчас уберу.
Арман заставил меня лечь на камни животом вниз. Сел на меня сверху горячей глыбой.
— Потерпи. Он не ядовитый, но кусается больно. Не шевелись.
— Убери, убери его… — прошептала, содрогаясь от ужаса. — Ненавижу этих членистоногих!
Пока оборотень выуживал паука, у меня сердце сжималось от страха. Больно дернув за прядь, Арман швырнул тварь на землю рядом с моим лицом и размозжил ее камнем.
