Находясь за пределами разума, я слышала родной голос, но не могла до него дотянуться, ответить, сопротивляться буре в душе.
А потом:
«Люблю тебя, моя маленькая ящерка. Прощай…»
И все вдруг изменилось. Я будто выпала из плотного кокона.
Я видела еще живую зелень глаз. Любимых глаз. И видела, как они угасают.
Арман плавно осел на мерзлую землю, сначала на колени, опустил голову, потом упал набок и затих. Он, подрагивая, смотрел мне в глаза, а я не понимала, что происходит и почему.
Бросилась к оборотню, преодолевая боль в мышцах, царапая колени и ладони о льдинки, будто о битое стекло. Кровь размазывалась алыми пятнами и полосами по белоснежному снегу.
— Не прощай, слышишь… Не смей! — потянулась к нему, легла на грудь, смяла прочную нить жилетки, что ему сплела. — Зачем ты привязался, Арман?! Чтобы вот так умереть? Пришел за моей жизнью, а сам…
Кто-то коснулся плеча, сильные пальцы стиснули до боли нежную кожу. Я перевела туманный взгляд и увидела перед собой наследного принца Эртина.
— Чего ты добился, Рэй?! — вскрикнула от отчаяния. — Хотел жену-невольницу? Получил? Наслаждайся… — в груди ныло от обиды и горя, стигма на плече вдруг засияла и стала прожигать до безумия ребра. Рухнув на Армана, я задергалась в конвульсиях.
Я все еще слышала, как бьется его горячее сердце, как оно качает кровь. Массивные удары перекликались с моим пульсом, замедляясь и выталкивая последние капли крови.
Меня вдруг отлепило от Армана, я слабо засопротивлялась, кутаясь во что-то теплое и мягкое. Шерстяное.
Кто-то снова меня переместил, забрал уютное тепло, чтобы сменить его на холодную ткань плаща.
Открыв глаза, я увидела перед собой знакомую мордашку Айса, но крупнее, чем раньше. Намного крупнее. Фамильяр теперь легко потягается размером с Рэйденом или Арманом. Ирбис мягко толкнул меня лбом в плечо и, блеснув лазурными радужками, метнулся к Арману. Лапой повернул крупного оборотня на живот и выдохнул на его рану странную субстанцию из кристаллов и снежинок.
Никогда такого не видела. Ни у одного из лекарей Ветроны подобных умений нет.
Арман покрылся тонкой коркой льда, все его тело замерцало под ним, а шерстка Айса вторила этому мерцанию. Вокруг них кружилась маленькая вьюга, она подрагивала и гудела, вспыхивала и тут же гасла.
Через несколько секунд Айс сильно ослабел, его мордочку перекосило от боли, он лег набок и жалостливо заскулил. А потом и вовсе затих.
Лед, что покрывал Армана, захрустел и потрескался. Мелкая крошка морозной пыли приподнялась над землей и рассеялась белесой дымкой.
— Айс, — я потянулась к питомцу. — Пушистик, ты как?
— Скорее, Пушинка, — смущенно усмехнулся Рэй, присев рядом. Посмотрел мне в глаза, но тут же увел виноватый взгляд. Он проверил пульс брата и заулыбался. — Жить будет.
Я дернула нить фамильяра, но она не отозвалась. Попробовала еще. Тот же эффект.
— Но как?
Пожав плечами, принц сел рядом с ирбисом и положил его массивную голову себе на колени. Гладил по мордашке с особым трепетом и нашептывал:
— Не умирай. Прошу… Не оставляй меня…
Приподнявшись, я закуталась сильнее в плащ и осмотрелась.
Мой родной город напоминал заброшенные руины. Снег плотно покрыл уцелевшие крыши, храм Эстиер было не узнать — купол разорвало, стены покосились, знакомые дороги и улочки вывернуты и разодраны в клочья, земля вокруг белела и скалилась в небо острыми пиками льда.
— Это все я? — зажала ладонью губы, чтобы сдержать крик. — Арман был прав… Он был прав. Я опасна.
— Лиа, — кто-то потянул меня за край плаща. Я перевела взгляд и увидела широкую улыбку Армана. — Вот это ты дала жару, — сверкнув яркой зеленью глаз, пошутил оборотень.
— Скорее, вот это ты… монстр, — я не удержалась и бросилась ему на шею. — Ты жив… Ты пришел за мной… Я… тоже тебя люблю, Арман.
Он зарылся ладонью в мои волосы, пропускал пряди между пальцев, оттягивал и вглядывался в каждую волосинку. Ощупывал лицо, будто видел впервые, и жадно смотрел в глаза.
— Так изменилась, — прошептал и прижал меня к груди. — Никогда больше не отпущу… Только моя теперь… белоснежная ледяная ящерка. А я говорил, что ты им всем ещё покажешь.
— Я так боюсь, Арман. Боюсь, что все повторится, что потеряю контроль, — в его руках было тепло, я куталась в нем, не желая отпускать, но вдруг вспомнила, что в храме были мои родные: — Папа… Мама! Вивьян и бабушка… О, Эстиер… что я наделала? — Я вскинулась. — А если я их всех… — замотала головой. — Я не смогу с этим жить.
— Все будет хорошо. Я рядом… Всегда буду рядом. Посмотри туда, — указал в сторону, улыбнулся, и я проследила за его рукой взглядом.
Король, королева, Вивьян и бабушка в сопровождении стражей шли нам навстречу. Папа сильно прихрамывал, и дядя Ленни придерживал его под руку.
Я так и сидела в объятиях оборотня, не веря, что все закончилось. Мне казалось, что я все еще в каком-то ночном кошмаре, сейчас проснусь, и меня снова поведут под венец. За нелюбимого.
Вцепилась в руки Армана, прижалась к нему максимально плотно. Знала, что не смогу даже под страхом смерти разлучиться с ним.
— Мне страшно, — и, чувствуя, что не могу больше держаться, расплакалась.
— Не бойся, — удерживая меня на руках, неистово прижимая к горячей груди, Арман поднялся на ноги и вздрогнул. Тяжело вздохнул и коснулся губами моего лба. Шагнул вперед. — Больше никто не посмеет нас разлучить. Я буду биться за тебя до последнего вздоха, — угрожающе прошипел сквозь зубы.
— И я за тебя, — погладила его по щеке, и смуглая кожа стремительно покрылась колючками инея. Я убрала руку и испуганно заглянула Арману в глаза.
— Ты уже повоевала, — он улыбнулся и игриво подмигнул.
Вивьян первым приблизился к нам и остановился напротив. За его спиной мама держалась за бабушку и плакала, а отец… опустил печальный взгляд, будто признавая поражение.
* * *
Арман
От напряжения, что сгустилось в воздухе, было тяжело дышать. Огонь в камине бесновался в попытках сожрать последнее полено, превращая дерево в жалкие угольки. Душно и… страшно.
Я имел опыт общения с королем в лице родного отца, и не видел в этом ничего опасного, но Асад пугал своим томным молчанием. Перекладывая одну бумагу за другой с места на место, он так и не поднял на меня взгляд.
Тишина королевского кабинета давила, плетью подстегивая и без того натянутые нервы. Я прокручивал браслет на запястье и ждал… бесконечно ждал слов дракона. Его вердикта. Последнего решения, от которого зависела судьба нашей с Лилиан пары.
Внимательно проследив за движением руки короля, что потянулась к чернильнице, я сглотнул скопившийся в горле ком. Он занес перо над бумагой и впервые за это время поднял на меня взгляд. Строгий, сильный, давящий своей властью.
