Первым заговорил Арман:
— Идиотка! Себя ты тоже убить не сможешь. А метку не выжечь магией. Смирись и подчинись! Нет выбора у тебя, рептилия ты тупая!
— Лили, — мягкий голос блондина резонировал с криками зеленоглазого. — Не делай так больше… пожалуйста.
— Я этого не хочу! Лучше умереть, чем быть с вами связанной.
Во мне что-то надломилось. Я упала на колени и завыла без слез. Что теперь?
Я вдали от дома. Опорочена. Бесполезна.
Это моя судьба? Судьба альены, первородного ледяного дракона?
Ночь обступила со всех сторон, пробралась под кожу мерзлыми тисками, обняла плечи холодным покрывалом.
Как мне выпутаться из этого капкана?
Запах жареного мяса разносился по поляне и врезался в нос, вызывая спазмы голодного желудка. Арман увлеченно и молча готовил ужин, пока Рэйден поил лошадей.
Зеленоглазый исподлобья посматривал на меня, просвечивая насквозь фосфорными глазами. Неожиданно подошел к дереву, где над моей головой висела кожаная сумка. Достал из нее кулек бумаги, развернул и протянул мне ароматную лепешку.
Я отвернулась и приподняла подбородок. Не буду я есть из рук врага, лучше умру с голоду. Да и голодной бежать всегда легче, а я не собираюсь ждать, пока меня спасут — я выберусь. Королевские маги смогут отвязать от меня этих псов, уверена.
— Не выделывайся, потом не будет времени поесть, — швырнул мне на колени лепешку и вернулся к той части костра, где над углями жарилось мясо.
— Пошел ты к пустынным демонам, ублюдок! — выплюнула я и, смахнув еду с ног, отвернулась.
Услышав мягкие шаги за спиной, обернулась и столкнулась со взглядом второго оборотня. Он поднял с земли выпечку и отшвырнул в сторону кустов. Замотал белокурой гривой и присел со мной рядом на бревно.
— Ты имеешь право нас ненавидеть и объявить голодовку, но это бессмысленно, — оторвал травинку и зажал между пальцами, выдавливая из нее зеленоватый сок. — Мы приведем тебя в Эртин и там придумаем, как избавиться от тройной метки. Ты выйдешь замуж за принца оборотней и усилишь весь эртинский род. Так давай не будем усложнять друг другу и без того нелегкий путь?
— Иди туда же, куда до этого отправился твой напарник. Я не выйду замуж за эртинца! Не мечтайте.
Арман посмотрел на подельника и захохотал в голос. Я не поняла, что так сильно его насмешило, но успела заметить, как Рэйден на мгновение стиснул кулаки до побелевших костяшек.
— Прости, Лили, но выбора у тебя нет, — проговорил Рэй сквозь затихающий смех своего подельника. — Твой отец не пошел на договор с королем Алланом, не захотел отдавать тебя замуж за нашего. Поэтому пришлось действовать решительно.
— Я — Лилиан альена Тоер, не фамильярничай, безродный оборотень, — голод делал меня злее и свирепее, а еще ноющее между ног ощущение жажды путало мысли. Я смогу этому противостоять, потому, сцепив зубы, добавила: — Мой отец отказал вам, потому что, скорее всего, знал, что вы дикари и подлые твари. И я последую за его решением, чего бы мне это не стоило.
— Не получится. Как только брак будет заключен, его уже нельзя будет расторгнуть, — блондин никак не отреагировал на мои оскорбления, что раздражало еще больше. Его ровный безэмоциональный тон бесил. А вот второй подонок явно разозлился, вцепился в меня яростным взглядом и смотрел-смотрел, не моргая, пугая своими светящимися в темноте глазами.
Я окинула темноволосого пренебрежением и засмеялась в лицо Рэя.
— Когда брак будет заключен… — перекривила его. — Если будет заключен.
— И правда! — вмешался Арман, медленно приближаясь к нам. Остановился напротив, заслоняя своим голым торсом костер. Блики подсветили его идеальный с виду образ. Я задержала взгляд на страшной татуировке. — Зачем нам вести ее к принцу, когда можем соорудить домик из веток и жить втроем в лесу? — нахальная улыбка растянулась на его смуглом лице.
Я презренно хмыкнула и увела взгляд в сторону. Его наглости нет предела. Мало того, что невинность мою украл, дерзко и… Не признаюсь, что мне была приятна его настойчивость и горячая страсть — ни за что, а первый раз, мама говорила, у всех болезненный. То, что оборотень смягчил укусом мой страх и влил в кровь свой похотливый яд — никак его не оправдывает. Этот подонок еще смеет говорить мне непристойности и предлагать обслуживать его, как жене? Жаль, что я не могу сделать ему больно. Очень жаль.
Но я умею ждать, и месть будет крайне жестокой. Я еще услышу от него умоляющие слова пощадить… и простить.
Я свела колени и, подтянув их к животу, поправила подобие юбки, от нижнего белья остались лишь грязные тряпки.
Ночь в лесу была холодной и мерзкой, я уже продрогла до косточек, что будет дальше — мало представляла, но просить помощи у врагов — не стану.
— На сегодня хватит разговоров, — Рэйден поднялся с бревна и встал между нами лицом к зеленоглазому так, что за его широкой спиной я не видела ненавистного лица подонка. — Надо поесть и ложиться спать. Если… — запнулся и произнес протяжно: — Лилиан не хочет есть, то заставлять не будем.
— Как благородно, — фыркнула я ему в спину. — Прямо принц благородства…
Он развернулся ко мне и наклонился, чтобы посмотреть в лицо. Прищурился и улыбнулся так, что на гладко выбритой щеке проступила едва заметная ямочка.
Ничего не ответив, выровнялся, снял с себя плащ и накинул мне на плечи.
Первый порыв был — сбросить пропахшую мужским телом одежду, но потом я подумала, что бежать в рваной юбке и ночью — совсем плохо, не выживу в диком лесу.
Я стянула пальцами жесткий ворот и сдержанно бросила блондину, как собаке кость:
— Спасибо, Ваше Благородство. Надеюсь плату за покрытые плечи не потребуете?
— Если только в виде съеденного тобой кусочка мяса и глотка воды.
Подозрительный он. Слишком хороший.
— Ты моего отца убил, — выплюнула с ненавистью, — я не буду есть с твоих рук.
— И не надо с моих рук, — понял он мои слова буквально. — Подойди и возьми все, что захочешь, — указал он в сторону костра и отошёл на шаг назад, поравнявшись с Арманом. Теперь они вдвоём пристально смотрели на меня и внимательно следили за реакцией.
— Я хочу домой… — болезненный спазм сковал горло. Я сжала шею ладонью, отвернулась и прижалась к дереву бочком.
Слез не будет, не дождетесь.
Мне вдруг в голову пришла коварная идея, но чтобы ее выполнить, нужно дождаться, пока мужчины уснут.
— Домой она захотела, — снова раздался противный смех зеленоглазого. — Забудь, рептилия!
— Закройся, Арман! — прорычал оборотень.
— Ну и нянчись с ней, придурок! — послышались удаляющиеся шаги. — И жили они долго и счастливо, и умерли в один день! Ха! — донеслось уже издалека сарказмом.
