— А если не отойду?
— Ты со мной препираешься, как неопытная леди, — съязвил я, — потренируйся сначала на тех, кто ещё не знает тебя. Но если хочешь знать, что будет, если ты ещё раз встанешь на моём пути, то слушай… — я склонился ближе, — как минимум — я сломаю тебе нос, как максимум — пересчитаю зубы, и если ты не хочешь их лишиться, лучше прислушайся к моему совету, уж на это я не скуплюсь, поверь.
Тейсон сжал челюсти и напрягся до такой степени, что скулы заострились и даже зашевелились уши.
Ну вот, совсем другое дело! Я повернулся к нему спиной и направился к апартаментам, пока мой «сослуживец» переваривал сказанное мной.
Что ни говори, а иногда полезно выпустить пар. Напряжение, которое меня сковывало всю дорогу в министерство, схлынуло, и я с лёгким сердцем вошёл в кабинет главы королевской обороны.
Министр сидел с бумагами в кресле. Широкоплечий и крепкий, проступающая седина на висках и в густых каштановых волосах только придавала ему благородства и мощи. Мужчина поднял тяжёлый взгляд, когда я вошёл в огромный кабинет.
— Дэйрок, проходи, — он уже ждал.
Отдав почтение, я прошёл к столу и опустился в первое кресло, в кабинете, как и всегда, пахло кожей и табаком.
— Ты хорошо подумал о своём решении? — сразу начал с главного господин Фабо рен Алмос. — Ты же знаешь, необязательно уходить, есть другое решение, а нам нужны такие сильные специалисты, как ты.
Поставив трость рядом, я положил локти на стол и сцепил пальцы в замок.
— Просиживать кресло в канцелярии не для меня, Ваше Сиятельство.
— Да, — согласился министр, — ты никогда на меньшее не соглашался, — с тяжестью в голосе сказал рен Алмос и потянулся за пергаментом, взяв чистый лист, протянул мне.
— Пиши, раз решил, но если надумаешь, то…
— Благодарю, Ваше Сиятельство, — ответил, поняв его мысль, и потянулся за пером…
* * *
Покинув кабинет министра, вспомнил, что хотел спуститься в корпус жандармерии. Встречавшиеся на моём пути жандармы отдавали честь — как прежде. Подошёл к главному отделу.
— Добрый день, ваша светлость, — подскочил с места смотрящий.
Я кивнул.
— Тут с утра девушка заходила светловолосая, с голубыми глазами…
— Так точно милорд, была такая.
— Зачем приходила?
Смотрящий развёл руками.
— А кто его знает, милорд? Так толком не сказала ничего, всё заикалась и краснела, если честно, я подумал, что она немного того, — красноречиво покрутил у виска мужчина.
Я хмыкнул, хотя это несколько настораживало.
— Совсем ничего не сказала? Может быть, жалобу хотела написать?
— Ничего, милорд.
— Хорошо, — ответил задумчиво и отошёл в сторону, оставляя смотрящего работать.
Хмм… странно. Зачем, тогда приходила, ведь явно должны быть веские основания, может, у землянички появились какие-то проблемы, о которых ей неловко говорить?
Вернувшись к экипажу, глянул на яркое солнце, которое припекало голову, повернулся к кучеру.
— К «Золотой утке», — велел ему и сел в карету.
16
Карета остановилась прямо перед вывеской таверны. Я выглянул в окно, окидывая взглядом высокий порог и окна. Я хотел увидеть её, и это навязчивое желание заглушало голос разума, который всю дорогу твердил, что ещё ни за одной я так не бегал. Это же желание разжигало и ноющее колено.
Стиснул зубы, сжал трость и вышел наружу.
Войдя в теплый зал, я направился к столику, находящемуся ближе к стойке. Из кухни тянулись вкусные ароматы. Хоть и был конец обеда, и у меня во рту не было ни крошки, всё же есть из рук строптивой поварихи было рискованно для меня, с учётом того, сколько гнева было в её взгляде при столкновении возле жандармерии. Поэтому для начала я заказал крепкого чая.
Подавальщицы подходили к моему столу одна за другой, беспокоя по каждой мелочи, то меняя салфетки, то приносили лишние приборы, а я бросал взгляды в сторону кухни, выискивая повариху.
Но та не показывалась. Кажется, из стен кухни Эмиана вообще не выходила, разве только во двор.
Рядом раздался жесткий тихий смех. Я глянул в ту сторону и напрягся, увидев знакомое женское лицо. Госпожа Адри рен Даларес сидела в компании двух женщин и смотрела в мою сторону, её кошачий взгляд сверкал даже издали, как и рыжие локоны в лучах, что падали в окна.
Я едва не поперхнулся глотком чая — только её мне не хватало. В ответ этой мысли госпожа поднялась и направилась к моему столику.
— Дэйрок, не ожидала тебя здесь увидеть! — Адри широко улыбнулась, терпко-приторный запах её парфюма смешался с ароматом чая, отдаваясь горечью.
Именно такие отношения были между нами полгода назад — приторно-горькие.
— Добрый день, Арди, — пересилил себя и ответил приветствием, понимая, что мои планы на сегодня порушились напрочь.
Не дожидаясь приглашения, девушка села напротив меня, демонстративно расправляя плечи, открывая свои тяжёлые полушария, стянутые изумрудным лифом.
— А почему ты один?
— Разве я не могу быть один?
— Такой как ты — нет. Для тебя непозволительно, — хлопнула пушистыми ресницами, в зелени глаз заискрил жадный блеск, кажется, Адри уже строила планы.
— Ну, во-первых, я уже не один, — ответил и понял, что зря, Даларес приняла это как намёк.
— А во-вторых… — поторопила с ответом Даларес, накрыв мои пальцы ладонью.
— Меня ждут важные дела… — высвободил руку.
— Перестань, Дэйрок, мы так долго не виделись, — чуть погладила мои пальцы, — я наслышана, у тебя случилась неприятности. Не хочешь поделиться, возможно, я как-то смогу тебе помочь.
Я хмыкнул. Виделись мы действительно давно. С прошлой осени, тогда госпожа Адри рен Даларес на несколько ночей задержалась в моём доме. Любовницей она была отменной, вот только уж слишком ветреной.
— Расскажи сначала о себе, господину рен Деларесу так и не удалось выдать тебя замуж? Помнится, он собирался.
— О нет, Дэйрок, у моего отца совершенно нет вкуса, и за его стариков я не собираюсь выходить. И вообще, я ещё слишком молода, чтобы идти под венец.
Снова донеслись женские смешки. Подруг юной госпожи забавляла наша беседа.
— Что-нибудь желаете, госпожа? — подошла одна из подавальщиц, хотя её никто не звал.
— Нет, спасибо, ничего не нужно, мы с милордом скоро уходим.
Я глянул на мисс Даларес, а та только широко улыбнулась, распорядившись моим временем, нисколько со мной не посчитавшись.
Подавальщица сомкнула губы в кривую линию и ушла, Адри перевела на меня взгляд, продолжая хитро улыбаться, вот только уважаемой госпоже придётся разочароваться. С ней я не собираюсь никуда отправляться.
