Прусская конница состояла из 13 кирасирских полков 5-эскадронного состава (9122 человек), 10 драгунских 5-эскадронного состава (7450 человек), 2 драгунских 10-эскадронного состава (2972 человек) и 10 гусарских 10-эскадронного состава (10 170 человек); всего имелось 29 714 человек, из которых треть были гусары.
Кирасиры и драгуны были вооружены палашами и пистолетами, гусары – саблями и пистолетами; боснякский гусарский и уланский полки имели пики; сверх того драгуны и гусары имели карабины, первые – со штыком; в кирасирских же полках было по 10 ружей на эскадрон. Идеалом Фридриха была конница одного рода, преимущественно легкого типа, способная действовать как на коне, так и в пешем строе.
Эскадроны были от 150—160 человек, рассчитывались на 4 взвода (2 роты), в 11 рядов каждый; строились в 3 шеренги, а иногда в 2, на 6 шагов дистанции между шеренгами, которая при атаке сокращалась; гусарские эскадроны имели по 3 взвода.
Обучение конницы верхом, до 5 раз в неделю, преследовало сплочение всадника с лошадью, для чего учения производились часто на пересеченной местности; все перестроения делались в движении вперед. Для производства атаки Фридрих дал следующие правила: прежде всего почин в атаке, под опасением позорного наказания.
От офицеров безусловно требовалось, «чтобы они всегда атаковали противника первыми и никогда не допускали неприятеля атаковать себя; они же должны были ободрять людей и внушать им, что неприятель далеко хуже того, каким они себе его представляют; кроме того, офицеры обязаны были строжайше внушить людям не жалеть противника и как можно безпощаднее рубить врага; когда же он опрокинут, то не слишком горячо преследовать, и как только рассыпались—немедленно и быстро смыкаться. Когда предстояло атаковать, то это следовало исполнить по уставу: сначала частям двигаться прибавленною рысью, затем полным галопом, но с сохранением достаточной сомкнутости; в расстоянии же приблизительно 100 шагов от неприятельской части, в сомкнутом порядке, должны пустить коней в полный скач и в таком виде врубиться… Его величество заверяет, что раз так будет произведена атака, враг будет опрокинут». Как только первая линия противника будет опрокинута, эскадронные командиры обязаны, не медля и возможно быстро, собрать эскадроны и, «не теряя времени, атаковать вторую неприятельскую линию»; если какой-нибудь эскадрон первой линии будет отбит, то ближайший из второй линии должен быстро вынестись вперед, атаковать неприятеля, врубиться в него, а потом настойчиво и упорно гнать». Каждый офицер конницы должен был твердо зарубить себе в памяти, что для поражения врага нужно только: во-первых, атаковать его с наивысшей быстротой и силой, а во-вторых, охватить его фланги; каждый кавалерийский офицер никогда не должен был упускать из вида, что он обязан атаковать неприятеля во фланг, чтобы вернее опрокинуть его. Признав «только с саблею наголо вскок в неприятельскую массу» единственным способом атаки, король несколько раз настаивал ни под каким видом не употреблять в дело огнестрельное оружие и только когда первая и вторая линии неприятеля будут опрокинуты, то «для вящего расстройства врага» кавалеристы могут начать пальбу вдогонку по убегающему неприятелю. Еще более серьезное внимание обращал король на гусарские полки и в декабре 1743 г. издал для них особую инструкцию, в которой требования относительно инициативы, подвижности и быстроты в ведения атаки выражены еще рельефнее. Советуется даже перед атакой производить беспорядок в рядах неприятеля посредством отдельных партий, действующих врассыпную (вроде нашей казачьей лавы), и когда это выполнено, то эскадроны с саблею наголо, с криком, полным скоком должны броситься на врага.
Боевой порядок кавалерии состоял из трех линий, располагавшихся на фланге боевого порядка пехоты, на одной с нею высоте. При построении имелся в виду сильный фронтальный удар с охватом фланга противника. Кроме того, всегда имелся резерв для парирования случайностей. Дистанции между линиями была 300 шагов. Первую линию составляли кирасирские развернутые эскадроны с интервалами в 10—6 шагов, вторую – драгуны в том же порядке с интервалами в 60 шагов; в третьей находились гусарские эскадроны во взводных колоннах. На наружном фланге первой линии располагался, в колонне из середины, гусарский полк (10 эскадронов) для охвата во время атаки. Часть эскадронов второй линии, примыкавших к пехоте, располагались на половинной дистанции, с назначением обеспечивать фланг первой линии, когда боевой порядок конницы отделялся от пехоты.
Первая линия должна была бесповоротно идти в атаку; в случае же разрывов в ней или если какой либо эскадрон в ней будет опрокинут, то на выручку его должен был бросаться ближайший эскадрон второй линии. Если неприятель опрокинут, то первые шеренги эскадронов первой линии, рассыпавшись, преследуют, но не увлекаясь, чтобы в случае нужды можно было скоро и собраться к эскадрону. Как только конница неприятеля опрокинута, эскадроны, ближайшие к его пехоте, должны немедленно заехать и ударить во фланг обеих линий этой пехоты. Командирам эскадронов указано, чтобы каждый из них после первой атаки действовал самостоятельно, имея в виду после всякого столкновения быстро собирать своих людей и, не выжидая товарищей или приказания начальника, «наседать на горло врага».
Кроме того, в инструкции указывалось, что во время атаки третья линия гусар должна все время обеспечивать тыл, и только когда неприятель совершенно смят и в полном расстройстве, несколько эскадронов могли принять участие в преследовании; остальные же должны были оставаться для прикрытия тыла пехоты.
Нормальный боевой порядок, установленный Фридрихом, просуществовал почти все его царствование, и только под конец его произошло изменение: именно в 1770 г. появился нормальный порядок, в котором уже нет крылового гусарского полка, зато вторая линия эскадронов показана заступами из-за одного или из-за обоих флангов первой линии, а третья – тремя уступами из-за второй линии. В 1748 г. последовало дополнение к инструкции 1744 г., в котором говорилось: 1) после прогона неприятельской конницы «за ближайшее дефиле» прусская конница должна, оставив большую часть против первой, направиться в тыл неприятельской пехоте и стараться отрезать ей отступление; 2) особенно напиралось на сомкнутость атаки первой линии даже на пересеченной местности, и чтобы добиться этой сомкнутости, король приказывал эскадронам двигаться совсем без интервалов; 3) в сражениях на позициях, богатых местными предметами п урочищами, указывалось место коннице во второй и третьей линиях общего боевого порядка.
Таким образом, Фридрих, создав конницу из самых надежных элементов, обучил ее не знать преград, воспитывая ее в духе высшей подвижности, самоуверенности и почина, предоставлявшегося даже самым младшим чинам; наконец, дал этой массе глубоко соображенный боевой порядок, гибкий и заключавший в себе элементы для производства неотразимых фронтальных ударов с охватом флангов и тыла и для обеспечения такого удара.
Но этого мало: поручая коннице громовые удары, он собирал ее в массы, считавшие 10—100 эскадронов, и поручал таковые в день боя одному лицу. Так, Зейдлиц под Гохкирхеном начальствовал 18 эскадронами (масса около 15 000 конницы). Наконец, тот же Фридрих имел и счастье находить среди генералов лиц, которые были способны стать на высоте требований короля-полководца. Зейдлиц, Цитен, Дризен и другие, особенно первый, были его достойными сподвижниками.
