— Поклянись кровью! — я не мог не уважать висящего на цепях человека, но чувствовал удовлетворение, исходящее от того, кто заперт со мной в одном теле. Он добился своего. Он сломал волю противника.
— Я клянусь своей проклятой кровью не жрать твою душу, червяк. Назови заказчика и умри спокойно.
— Ошида Гунган приказал мне устранить последнего из проклятой крови, — казалось, из пленника выдернули стержень. Человек обессиленно повис на цепях.
— Не попадайся мне в следующей жизни, червяк, — каркающим голосом произнесло мое тело, а в следующее мгновение стремительным движением вырвало трахею у пленника.
Даже холодная волна исцеления от голодных духов не смогла справиться с дичайшей слабостью. Я начал падать, но меня тут же подхватили Вейфанг и дед. Усадив на стул, мне дали в руки чашу вина, которую я с большим трудом удерживал. Больше всего меня мучил главный вопрос: какого хрена? Что это было? И, самое главное, кто такой Ошида Гунган?
Глава двадцать вторая. Врагов никогда не бывает мало
— Ян одержим? — Вейфанг смотрела на деда, а сама крутила на пальцах широкий тяжелый нож с гардой кастетного типа — кажется, его еще называют бабочкой дао. Один из любимых видов вооружения мастеров вин-чунь, таких, как Ип Ман, полумифический учитель Брюса Ли. Я бы, пожалуй, посмотрел, как он работает в смешанных единоборствах сейчас. Те же Грейси — основатели бразильского джиу-джитсу — несмотря на свою сверхскучную тактику боя, бойцами были отличными. Легенд про них тоже, конечно, ходит немало, но по факту все зависит от правил, когда я не могу запинывать любителей жополазания, зовущего меня в партер для потных обнимашек, это не тот вид боя, который я люблю. Голос деда прервал ход моих мыслей.
— Не в том смысле, как мы привыкли считать на Стене. Ян, покажи Вей, — я закатал испачканный в крови рукав, показывая обмотанный вокруг руки шнур с нефритом. Освященный нефрит — лучшая защита от любых проявлений Скверны и одержимости — не мог справиться с тем, кто сидит внутри меня, или, может, все дело в том, что на самом деле я сам подчинил чужое тело?
— Что это значит? — а дама-то опасная. Вместо одного ножа в ее руках оказалось два. Интересный клиночек. Пара движений — и клинок снова собрался в один.
— После дуэли с Дайфан Бао Ян впал в беспамятство. Несколько дней я использовал все, кроме кровавой магии, чтобы привести его в чувство. И, похоже, Боги и предки откликнулись на мои молитвы, пробудив моего мальчика. Когда он очнулся, выяснилось, что его память почти девственно чиста. Память возвращается, но медленно. Плюс он начал видеть сны о ком-то, кто был настоящим мастером в кулачном бою, и активно применяет то, что видел.
— Это так, Ян? — глаза Матери крыс старались проникнуть в глубины моей души, но к такому я уже привык.
— Все так, госпожа Вейфанг, — ее щека дернулась, она поняла, что меня задел ее вопрос.
— То, что сейчас произошло, крайне похоже на одержимость.
— Или на контроль кого-то из могущественных предков, — перебил ее дед.
— Ты понимаешь, что мы точно должны знать, — ее голос словно лишился всех своих оттенков и стал серым и невыразительным. Она боялась и, судя по всему, больше всего того, что я действительно одержимый. Дернув за шнурок, она замолчала, думая о чем-то своем, и буквально через минуту вошел слуга. — Позови сюда Ксуекина. — Ну и имечко.
— Слушаюсь, Мать, — с поклоном слуга вышел.
— Кровь к крови. Почему, Бэй, с твоей семьей вечно одни проблемы?
— Потому что мы Ву и наш путь — служить Империи.
В дверь тихонько поскреблись. А потом дверь распахнулась и я, мягко говоря, охренел. В комнату зашел натуральный Сплинтер из ниндзя-черепашек. Блин, да это реально была прямоходящая крыса в одежде с длинным голым хвостом. Судя по взгляду этого существа, оно точно было разумным. Маленькие глаза-бусинки внимательно смотрели на нас, а нос смешно дергался, втягивая запахи. Только вот мне почему-то не хотелось смеяться.
— Мать. Твоя меня звала? — голос человеко-крысы был писклявый, он путал часть окончаний, но в целом его было достаточно легко понять. Я смотрел на реакцию деда, тот выглядел задумчивым.
— Ксуекин, мне надо, чтобы ты осмотрел этого мальчика — Ву Яна.
— Слушаюсь, Мать, — он сел на пол прямо там, где стоял, длинный хвост обвился вокруг него, и, закрыв глаза, он начал что-то попискивать, раскачиваясь из стороны в сторону.
— Ты договорилась с Видящим-недзуми? — вот сейчас было видно, что дед удивился.
— Мы нашли его израненным и выходили, теперь он считает нас своей семьей и помогает по мере сил.
— А совет не решит, что ты метишь на место повыше?
— Они знают о моем друге и ничего не имеют против.
— Дедушка, кто это и что он делает? — я не выдержал, как меня бесит сидеть и молчать в тряпочку, как требуют традиции.
— Ксуекин недзуми — один из исконных обитателей этого мира, которому покровительствует дух Великой Крысы, — на мой вопрос начала отвечать Вейфанг. — Они отличные союзники и опасные враги, а еще на них не действует Скверна.
— Спасибо за знания, старшая, но что он сейчас делает?
— Пытается понять, что с тобой и что произошло в пыточной. Среди недзуми есть особая каста — Видящие. Они владеют магией Имени и способны увидеть куда больше, чем любой из человеческих шугендзя, но как боевые маги они намного слабее. Ксуекин как раз один из них.
Разговор стих сам собой, а в моей голове снова появился мой внутренний компаньон. «Вечно крысы пытаются совать свои наглые носы повсюду. Не бойся, он признает тебя полностью адекватным и лишь иногда переходящим под прямой контроль предка». Голос усмехнулся, судя по всему, этим предком был он сам. «Хоть я и не люблю крыс, но они тоже помнят свои долги. Недзуми испокон веков были нашими союзниками, не всегда верными, но мы никогда не были с ними врагами». А мы — это кто? Ответа, как всегда, не было.
Черт, да кто же ты такой, внутренний голос? Меня безумно злило, что он выдает информацию по каплям и только ту, которую хочет рассказать сам. «Ты ключ, парень, а я замок. И лишь когда ты будешь готов, ты узнаешь все. Учись, сражайся и, главное, совершенствуйся, не забывая нравственный закон!» И все сразу стало понятно. Бесит!
— Мать, — пока я размышлял, крыса уже снова стоял на задних лапах и внимательно смотрел на меня. — Он достоин метки друга. Его души не коснулась Скверна, — он говорил короткими фразами, создавалось впечатление, что ему не хватает объема легких, чтобы говорить на общеимперском по-другому. — Его охраняет древняя кровь. Сильный предок. Забытый и опасный. Он помнит договор. Он чтит договор. Ксуекин устал. Ухожу, — и, чуть покачиваясь, начал двигаться в сторону двери. Открыв ее, он развернулся, посмотрел своими бусинами-глазами на меня и тоненько запищал. Самое жуткое — я понимал этот писк. «Пятеро заключили договор. Пятеро обменялись кровью. Дети Крысы помнят. Крылатые союзники. Молодой крылатый — друг». Охренеть не встать. «Я же говорил, крысы все помнят». В голосе моего компаньона слышалось удовлетворение.
