— И ей свет не нужен для роста? — задумался я. — Подожди, а гнойный гриб точно часть бальзама?
— Конечно. Он духов порчи убивает.
— Ясно… — обдумал я состав по-новому. Но раз бальзам работает, то и демон с ним. — Тебе известен рецепт?
— Да, рецепт изготовления Бальзама Шести Лепестков мы изучали в Ордене.
— Это все произрастает у нас в округе?
— Это так, но вам рано отправляться в поход, господин, — покачала она головой. — Лучше сосредоточиться на тренировках.
— Ты просто сама не желаешь пропускать тренировки, — фыркнул я.
Чебуль слопал двойную человеческую порцию и завалился дрыхнуть прямо на пол. Пузо его снова начало походить на барабан.
— Ну ты и проглот, — протянул я. — Кажется, ему понравилось спать в бане…
Я подхватил хургла на руки. Обезьянолемур проснулся и забрался мне на плечо снова. Ему не нравилось сидеть у меня на руках. Я отнес Чебуля в банную комнату. Просунув руку в отверстие теплового камня и выпустив духовный огонь, мне удалось его немного нагреть. Затем я спустил Чебуля на валун. Почувствовав тепло, наевшийся хургл сразу же раскинул лапки в разные стороны и задремал.
— Раз такое дело, отложим тренировку и сходим в город, — решил я. — Будем надеяться, что хотя бы там обойдется без проблем…
— Ох, очередное кимоно штопать, — вздохнула Мо-Шэн. — У вас так одежды без швов и не останется.
— Не страшно. Я ведь больше не наследник рода Чай и на высокие приемы ходить не собираюсь.
Широкие полы парадного ханьфу скрыли бинты на левой руке. Впрочем, и выходная одежда имела грубоватые швы, скрывающие прорехи от оружия, полученные в ходе разборок с Фунем и прочей шушерой. Щит я с собой взял, наученный горьким опытом.
Только мы вышли на основную дорогу в город, как нам по пути попалась полупустая телега.
— Хей, дядя, до Шейчжоу подбросишь?
— А-э, уб… господин Ли Кон?! Ну, э-э, полезайте…
Телегу подбрасывало на ухабах, но все одно удобнее, чем пешком ступать. Можно было бы совместить поход в город с тренировкой. Пробежка бы сократила время в пути в несколько раз. Однако бегать в ханьфу считалось неуместным. Все равно что у нас бы на стадионах бегуны соревновались в строгих костюмах с жилетками и пиджаками. После забега предстали бы в непрезентабельном виде.
Возница не решался и слова сказать. Так его пугала моя незримая аура. Когда мы спрыгнули после въезда в город, мужичок хлестнул свою клячу и в резвом темпе убрался подальше от моей персоны. У известности есть свои отрицательные стороны все-таки.
Мы двинулись в сторону рынка. Прогуливаясь по узкой улочке, я снова ловил на себе презрительные взгляды. Но никто не желал встречаться со мной глазами — сразу отводили взор. Случайные прохожие спешили перейти на другую сторону улочки, а некоторые и вовсе — разворачивались.
Неожиданно из одного из проулков донесся женский визг:
— Не-е-ет! Прекратите.
Я насторожился и подошел к переулку. Меж двумя домами имелся небольшой промежуток, заполненный разным бытовым хламом и мусором. Мы с Сати увидели, что двое парне зажали у стены женщину средних лет, на лице которой виднелись слезы.
— Кончай ерепениться! Твой муж нам задолжал!
— Это его проблемы! Я никогда в жизни не паду так низко, чтобы расплачиваться собственным телом! Отпустите немедленно!
— Ха-ха, разбежалась!
Что ж, настало время герою-кочегару вмешаться и показать себя во всей красе.
— Нехорошо обижать девушек, — произнес я вкрадчиво, ступая в проулок.
— Че?! Ты еще… Сумасшедший Ублюдок Ли?! — воскликнул один из них пораженно.
— Собственной персоной, — шаркнул я ножкой и положил ладонь на застежку кочерги, готовый выхватить ее в любой момент.
— С-стойте! — вдруг проговорила незнакомка. — Г-господин Ли, все в порядке. Просто небольшие разногласия возникли, ничего серьезного. Пойдем, живее!
Девица взяла под руку тех, кто пытался над ней надругаться, и повела в противоположную сторону из переулка, нервно оглядываясь в нашу сторону. Воители не стали ей препятствовать. Они также выглядели напряженными из-за появления известной персоны.
— А как же обещание никогда в жизни не падать так низко? — пробормотал я растерянно.
Творить добро сложнее,
Чем путем злодея идти.
Ли Кон ручается, — произнес я печально.
— Вы желали выступить в качестве героя и спасти попавшую в беду даму? — поинтересовалась Сати с ехидцей. — Все еще хотите обелить свое замаранное имя?
— Что в этом плохого?
— Ничего, господин. Быть может, вы хотите, чтобы я изобразила из себя жертву? Вы явитесь на помощь в нужный момент и спасете на глазах у толпы.
— Тебя тут знают.
— Я умею маскировать свою внешность.
— Спасибо за предложение, но нет.
— Почему?
— Потому что это не путь кочегара.
— Уже не первый раз я слышу эту фразу от вас, господин. Но что это за таинственный путь?
— Путь нельзя объяснить, ему можно лишь следовать, — заявил я, приняв мудрый вид.
— Хм-м, понятно, — задумалась Сати.
Шутка про кочегаров, которая гуляла среди моих коллег, зашла дальше, чем я мог предположить. Я ведь и сам не знал, что это за путь кочегара такой. Но подшучивать над горделивой и надменной Бхоль, сбивать с нее спесь было всегда приятно и полезно.
Том первый. Глава 29
— Кстати, они ведь назвали меня Сумасшедшим Ублюдком Ли, — вспомнил я одну деталь. — Неужели это из-за твоего общения со стражами в прошлый раз?
— Не понимаю, о чем вы говорите, — передернула Сати плечами.
— Ладно, Сумасшедший звучит лучше Ублюдка. Может, народ потом сократит мое прозвище, и Ублюдок сам уйдет из оборота. В каком-то смысле я действительно сошел с ума…
Я размышлял уже о своей реинкарнации в теле Ли Кона. Если система Цунь-Ши-Дао работает во всех мирах, то получается, что переселилась только моя душа — то, что является ядром личности. Поэтому многие малозначимые воспоминания из земной жизни померкли, покрылись густым туманом. После смерти в огне моя душа переселилась в мир Фанши, что переводится примерно как Вечное Пекло. Иногда я чувствовал легкую ностальгию и тоску по прошлым временам, по друзьям и родным, но все же понимал, что нельзя отказываться от второго шанса. И во взрослое тело Ли Кона моя душа попала не просто так. Я не собирался отказываться от прошлого наследника рода Чай, несмотря на давление окружающего мира. Если кто-то думает, что сможет сломать кочегара, он глубоко заблуждается.
— Сумасшедший Ублюдок Ли! — раздался громкий голос, когда мы дошли до базарной площади.
