– Боже, надеюсь, что нет, – Грубер опустил правую руку на форменный ремень. – Лютер, у тебя все под контролем?
– Мистер Дэйвик так не считает, – отозвался Лютер. – Я пообещал ему укол успокоительного, если не будет вести себя прилично.
– Или я могу надеть на него наручники и прокатить на заднем сиденье патрульной машины.
– Можно и так, – согласился Лютер. – Что выбираете, мистер Дэйвик?
– Ну-ка отпусти меня!
С одной из раскачивающихся ламп сорвался пластиковый абажур и упал на ковер. Лампа начала потрескивать и быстро мигать. Лютер от неожиданности на мгновение выпустил Дэйвика, по его лицу заметались тени. Прежде чем Дэйвик успел отскочить, Лютер схватил его за плечо.
– Эй, куда это вы со…
Глаза Лютера остекленели, будто его оглушило, затем в них вспыхнули красные огоньки – как угольки в разворошенном костре. Все это произошло так быстро, что Сэм даже усомнился в реальности того, что видел. Он вспомнил, что девушка из школьной спортивной команды сказала о своей тренерше: «У нее глаза горели».
Что же она видела на самом деле?..
Пальцы Лютера сжали плечо Дэйвика, и, судя по тому, как тот поморщился, довольно крепко. Когда Лютер заговорил, его голос звучал неестественно низко, как будто говорил не он, а некая потусторонняя сила, захватившая его огромное тело.
– Они должны слушаться. Но не слушаются.
– Эй! – воскликнул Дэйвик, побледнев. – Мне больно!..
Почувствовав внезапную перемену в поведении Лютера, Грубер шагнул вперед, держа в руке тазер.
– Лютер, хватит, – сказал он спокойно, но твердо. Огоньки лазерного прицела метнулись к плечу и шее Лютера, но оттуда, где находился Грубер, стрелять было неудобно. – Отпусти. Я его увезу.
– Пусть это всем вам послужит примером!
Лютер отпустил плечи Дэйвика, схватил его правой рукой за подбородок, а левой – за затылок и резко дернув, сломал позвоночник.
Пронзительно закричала какая-то женщина.
– Господи, Лютер!
Лютер выпустил голову Дэйвика, и тело с глухим стуком рухнуло на линолеум. Сунув руку в задний карман, санитар вытащил складной охотничий нож. Стальное лезвие выскочило… Грубер выстрелил. Раздался щелчок, электроды с треском ударили Лютера в живот и выпустили пять тысяч парализующих вольт. Рука Лютера судорожно сжалась на рукояти ножа. Он пошатнулся, не в силах контролировать свои мышцы, упал и забился в конвульсиях.
Лампы снова замигали. Тень Лютера трепетала у его тела, как будто ее тоже трясло от электрических разрядов. Когда свет снова вспыхнул в полную силу, Сэму показалось, что тень отделилась от тела Лютера и метнулась прочь.
Он бросил обеспокоенный взгляд на Дина, и тот кивнул. Он тоже это видел. Обычно, когда демон покидает человеческое тело, изо рта человека вырывается столб черного дыма, а эта тень выскользнула так тихо, что ее легко было не заметить, если бы они не приглядывались в поисках чего-то необычного. Сэм был бы рад считать это игрой света, оптической иллюзией, мелочью, которой можно пренебречь, однако инстинкт охотника предупреждал об опасности.
Через несколько секунд Лютер перестал трястись. Грубер, не теряя времени, сел ему на ноги и стянул запястья стяжками. Вынув использованный картридж, он убрал тазер в кобуру.
– Подъем, – он схватил Лютера под локоть и помог ему встать.
Врач бросился к Дэйвику, но было уже поздно. Тот умер раньше, чем его тело коснулось пола.
Раненые и напуганные пациенты поднимались на ноги, выбирались из-под перевернутых столов и стульев. Смерть Дэйвика потрясла всех – даже тех, кто принимал активное участие в потасовке. Самые буйные не поднимали головы, надеясь избежать упреков и, возможно, ареста. Некоторые бормотали: «Что случилось?» и «Ты помнишь, что произошло?»
Сэм подошел к Дину и прошептал:
– Видел его глаза?
– До того, как голос изменился?
Сэм кивнул.
– Та девушка говорила что-то подобное о своей тренерше.
– «Огонь в ее глазах», – сказал Дин. – Я помню.
– Как вспышка в глазах шейпшифтера
[9], – кивнул Сэм.
Сетчатка шейпшифтеров отливает золотом, а не красным, поэтому их глаза на записях с камер наблюдения кажутся белыми.
Врач подозвал медсестру, они посовещались и заново выстроили из пациентов очередь – уже с учетом новых травм. Врач попросил Стэна, второго санитара, отвезти Дэйвика в морг, Линдси поручил вызвать судмедэксперта и, прежде чем вернуться в кабинет, оглядел холл.
– Для тех, кто меня не знает, я доктор Мачетт, и я искренне сожалею, что вам пришлось стать свидетелями этого ужасного происшествия. – Он посмотрел на Лютера, который выглядел совершенно сбитым с толку, словно его обвиняли в том, чего он не делал. – Прошу прощения за все это. Обещаю, мистер Броуди ответит по всей строгости закона.
Нахмурившись, Броуди посмотрел на Грубера и тихо спросил:
– Том, о чем это он? Я же пытался остановить драку…
– Тихо, Лютер, – проговорил Грубер. – Я возьму у тебя показания… но сначала зачитаю права. У нас десятки свидетелей.
– Свидетелей чего? – озадаченно спросил Лютер. – Что случилось?
– Если останетесь, я окажу вам помощь, – продолжал доктор. – Но я пойму, если вы предпочтете обратиться в другую больницу.
Врач ушел, и Грубер поднял руку, чтобы привлечь внимание.
– Я должен опросить всех присутствующих. Оставьте, пожалуйста, информацию о том, как с вами связаться.
Некоторые принялись протестовать и жаловаться, но один человек был убит, а другие подверглись нападению. В холле до сих пор находился труп. Это могло нанести присутствующим психологическую травму, поэтому Линдси предложила перейти в один из конференц-залов больницы. Грубер поблагодарил ее и повернулся к Винчестерам:
– Я вызову подкрепление, но сперва нужно разобраться с Броуди. Вероятно, будут и другие аресты. Я хочу, чтобы вы дали показания, ведь все это случилось при вас. Согласны?
Сэм, оставаясь в роли агента ФБР, уверенно кивнул, а Дин едва заметно поморщился и неохотно ответил:
– Ага.
Сэм не мог винить брата. Они уже знали, что люди совершали все эти бесчинства – а теперь еще и убийство, – не по своей воле. Но пока не будет найдена настоящая причина беспорядков, нужно выполнять приказы полиции.
Они отошли подальше от пациентов.
– Это гораздо серьезнее пожилых любителей бега без штанов, – мрачно проговорил Дин.
– Пока мы знаем только одно: это какая-то потусторонняя тварь. Но одна она или их несколько? – спросил Сэм.
