Дин и Сэм подхватили переполненную корзину и понесли в подсобку.
– Калеб? – переспросил Дин, когда они шли за Бонни к стойке регистрации.
– Он был основателем и лидером общины, – сказала она. – К тому времени Вольный Народ уже стал сектой. Калеб верил в приближение конца света. У него была… психологическая травма. После Карибского кризиса он поверил, что мир погибнет в огне ядерной войны и на земле воцарится ад. Это стало частью его религии. Он верил, что праведники, мужчины и женщины, покинут Землю. Череда убийств в шестидесятых стала для него знаком, что нужно подготовить Вольный Народ к «вознесению». Он постоянно употреблял галлюциногены, «видения» питали его страхи. Он все время говорил Вольному Народу об этих видениях и о своих планах. Уверял, что, лишь достигнув измененного состояния сознания, они смогут «вознестись» и спастись от гибели, грозящей человечеству.
Бонни прошла за стойку. Ее руки дрожали, когда она стала приводить бумаги в порядок.
– Барри рассказывал мне обо всем этом, пытался шутить. Но я видела, что его это беспокоит. За лето наша дружба стала крепче, он все больше доверял мне. Я умоляла его уйти от Вольного Народа, но он говорил, что идти ему некуда. И верил, что Калеб запугивает членов общины, чтобы держать их в узде, потому что кое-кто из взрослых начал роптать и хотел покинуть общину. Тех, кто открыто говорил о неповиновении и не хотел подчиняться приказам, сажали в карцеры-«могилы». Это были узкие ямы в земле, с фанерными стенками и деревянными люками, прикрытыми дерном.
– «Могилы»? – переспросил Сэм.
– Калеб верил, что на земле воцарится ад, – напомнила Бонни. – И все, кто откажется от вознесения, погибнут. Он убедил Вольный Народ, что сидеть в карцере и думать над своим поведением полезно для тех членов общины, кто сбился с пути.
– Каждую минуту рождается лох
[17], – сказал Дин, качая головой.
– Барри рассказывал, что Вольный Народ использовал карцеры и для того, чтобы прятать лишних людей, если полиция приходила.
– Зачем? – удивился Сэм.
– Калеб считал, что если в городе узнают, сколько их на самом деле, все испугаются, – сказала она. – И потребуют, чтобы полиция выгнала их из Мойера.
– Так сколько же их было на самом деле? – спросил Дин.
– В городе считали, что человек двадцать, ну двадцать пять. Калеб поддерживал впечатление, что люди приходят в общину, остаются на некоторое время, а затем уходят дальше. Вот почему мы видели разные лица. Но большинство оставались там до самого конца. Барри сказал, что однажды во время моления насчитал сорок или пятьдесят человек. У них было несколько духовных лидеров, и каждый проповедовал что-то свое, у каждого были свои последователи. Мне показалось, что Калеб начал пресекать проявления индивидуальности, сгонял вместе отколовшихся и заставлял слушать только его.
– Так вот почему община распалась, – сказал Сэм. – Из-за идеологических противоречий.
– О нет, – сказала Бонни. – Вы не поняли. Община не распадалась.
– Так что же случилось? – спросил Дин.
– Калеб убил их. Его безответственность погубила их всех, – сказала Бонни дрожащим голосом, на ее глазах выступили слезы. – И моего Барри.
Глава 26
Итану удалось вырваться из рук сестры. Не обращая внимания на тени, которые продолжали кружить и метаться вокруг дома, он подбежал к отцу, лежащему без сознания, и обыскал его карманы. К ужасу Итана, отец начал шевелиться, его пальцы подергивались в нескольких сантиметрах от ножа. Но Итан все-таки полез в задний левый карман джинсов отца. Нужно было отбросить нож подальше, спрятать где-нибудь, но он даже подумать не мог о том, чтобы прикоснуться к нему.
Он представил себе репортаж о событиях, которые могли стать следствием его ошибки. Вот ведущий новостей читает сообщение: «Перекупщик недвижимости Дэниел Йетс зарезал жену Сьюзен, а потом убил детей – девятилетнего Итана и пятилетнюю Аддисон. Затем мистер Йетс покинул их отвратительный дом и бесследно исчез. Теперь он возглавляет список самых разыскиваемых преступников. О нем еще долго будут рассказывать страшные истории у костра. А теперь к другим новостям…»
Адди поднялась на ноги, теперь она стояла рядом с матерью, которая по-прежнему была без сознания; из раны на ее плече все еще сочилась кровь. Итан пролез к ним под столом, сжимая в руке телефон отца. Прислонившись к стене, он наконец выдохнул. Ему казалось, что он минут десять не дышал. Отец застонал, Итан снова затаил дыхание.
Дэниел Йетс поморщился и потер голову.
– Что… Что случилось? Я упал? – Он сел, опираясь на стену, и растерянно огляделся. Его рука коснулась окровавленного кухонного ножа. В еще большем недоумении он нахмурился, поднял нож и уставился на кровь. – Какого черта?
– Папа! – Итан надеялся, что отец пришел в себя. – Зачем ты ранил…
Не успел он договорить, как большая тень, которая раньше нависала над Итаном, влетела в столовую, проплыла над обеденным столом и врезалась в Дэниела Йетса. Тот вздрогнул, подбородок у него задрожал, будто его ударило током. Тень влилась в него – в его голову, грудь, руки и ноги, прямо сквозь одежду.
Если бы Итан не подозревал, как обстоят дела на самом деле, он мог бы подумать, что отец сразился с букой и победил. Но он знал, что не стоит верить своим глазам. Он понял: вот как отца заставили причинить боль маме. «Они залезают внутрь, – подумал Итан. – Они залезают внутрь и заставляют нас делать плохие вещи».
И словно в подтверждение этой теории, глаза отца на мгновение вспыхнули красным. Это неяркое свечение означало, что он больше себя не контролирует. Тени не могли перемещать вещи или причинять людям боль… до тех пор, пока не попадали внутрь чужого тела.
Тогда они могли делать все что угодно.
Рука отца сжала рукоять ножа, костяшки пальцев побелели от напряжения. Но существо, завладевшее его телом, смотрело не на Итана и не на его сестру.
«Наверное, ему нужна минута или две, чтобы полностью захватить тело. Или меньше?..»
Итан схватил сестру за руку и потянул за собой. Она сопротивлялась, цеплялась за маму. Но мама не могла их защитить. Только Итан сможет спасти Адди. И нужно спешить.
– Ну же! – отчаянно прошептал он ей на ухо. – Нужно уходить!
– А как же мамочка? – прошептала она в ответ.
– Мы позовем на помощь, – пообещал Итан. – А сейчас надо бежать!
– Хорошо, – сказала она и неохотно отпустила мамину руку.
Итан, спотыкаясь, потащил сестру за собой. Пока они мчались по ступенькам, он держался чуть позади на случай, если Адди потеряет равновесие.
