– Джек Вудс считает, что ярость внутри нас исчезнет, если он снова расплавит виталинариум в оправе, которую незаметно украл предок Эбби, – сообщил Бастиан сестрам Каерхей то, что узнал от Эбби. Оуэн нахмурился.
– Я думал, у Джека только кольцо души, – пробормотал он и посмотрел на Рэйн. – Но вы сейчас говорите, что тоже не чувствуете ярости?
Викки покачала головой.
– Ну, мы же ведь не хранители – мы никогда и не ощущали мощных приливов ярости, как Скай. – Она посмотрела на Тристана: – Ты понимаешь, о чем я.
Тристан кивнул.
– Мне каждый день нужно совсем немного плетений, и я никогда не чувствовал сильного давления под кожей, когда забирал их. И ярость не была такой сильной, как у Бастиана, – согласился он. – Но сейчас я вообще ничего не чувствую.
Дурное предчувствие Бастиана все росло.
– Есть еще кое-что. Я хотел подойти к Эбби через тень. И я смог войти в тень, а вот сориентироваться в ней уже не смог. И это чувство появилось у меня даже раньше, когда я еще искал Скай.
Викки нахмурилась. Затем она протянула руку к тени каминной полки и тут же вернулась на то же самое место. Ее глаза стали большими.
– Черт возьми, Бастиан, – прошептала она. – Ты прав. Мы будто… ослепли. Я сейчас свободно двигалась в бездне, но при этом чувствовала, что выход найти не смогу.
Оуэн побледнел.
– Ярости не чувствуете, в тенях не ориентируетесь, – размышлял он вслух. – А что насчет плетений? Сможете взять их?
Тенеходцы вопросительно посмотрели друг на друга, и Бастиан потер затылок.
– Мне не нужно выяснять это сейчас, потому что, как бы там ни было, я все равно не смогу зайти в тень, – он смотрел на своих друзей, сжав кулаки. – Но мы должны как можно скорее остановить Джека, потому что, судя по всему, у него не только мое кольцо, но и кольцо Скай.
– Так ты думаешь, что он успел расплавить оба кольца? – спросил Тристан. – Но как же он добрался до кольца сердца? – спросил он, пристально глядя на брата. – Оуэн же исследовал воспоминания Эбби. Она точно не передавала второе кольцо отцу.
Бастиан сжал губы.
– Значит, он нашел кольцо самостоятельно.
– Да, это единственное объяснение, – едва слышно прошептала Эбби у него за спиной. – Может, он проследил за мной. – Она стояла в дверях, как затравленный котенок, не решаясь войти. – Мне так жаль…
Черные плетения захлестывали ее, и на миг Бастиан почувствовал прилив сострадания. Однако подошел к ней Тристан.
– Мы все совершали ошибки, – сказал он, положив руку Эбби на плечо.
– О нет, – холодно возразил Оуэн, указывая на Тристана. – Не все. Это ты украл кольцо сердца своего брата, хотя никогда не мог справиться с силой колец! Решил, что сердце хорошенькой девчонки – это поле битвы для глупых парней! – он повысил голос. – А Эбби изначально была проклятой воровкой с неведомой силой, которой она не умеет управлять. Она – самая настоящая атомная бомба, которая постепенно взрывается, а потом еще и удивляется, откуда это столько обломков. Вам с Эбби следовало просто встречаться за школьным спортзалом и не вмешиваться ни во что. Вели бы себя как обычные придурковатые подростки, которыми вы и являетесь, и ничего бы этого не случилось.
– Оуэн прав! – согласилась Викки и шагнула в сторону единственного хранителя кольца, который действительно еще сохранил свое кольцо. – Вы нанесли достаточно вреда. Если кузнец действительно уже переплавил два кольца, то самое время остановить его.
– Он соберет амулет смерти и ввергнет мир в хаос, – мрачно пробормотал Оуэн и нахмурился.
– Да не хочет он этого делать, – возразила Эбби. – Он сказал, что хочет уничтожить кольца, потому что это неправильно, когда кто-то обладает подобной силой!
Бастиан вздохнул. Он видел по ее плетениям, что на этот раз она не лгала. Она искренне верила в то, что говорила. Она все еще не могла осознать истинного намерения отца.
– Мы делаем мир лучше своими силами, – возразила Викки. – А твой отец не хочет спасать мир – он его уничтожит, когда откроет врата света.
– Да, похоже, он совершил ошибку, но я просто не могу поверить, что он преследует злой умысел. Должна быть причина для такого поведения! – обиженно воскликнула Эбби, и Бастиан почувствовал укол ревности, когда Тристан успокаивающе сжал ее руку.
– Твоя мать мертва. Может быть, он хочет вернуть ее, как Кросс хотел вернуть свою жену? – предположил Оуэн и пожал плечами.
– Не важно, что там замышляет этот чудик! – вмешалась Рэйн. – Мы его остановим! Только без вас! – она указала на Тристана и Эбби. – Нет, серьезно, эти двое приносят только хаос! Не хочу, чтобы они крутились под ногами, когда мы выследим Джека Вудса. Я им не доверяю!
Тристан фыркнул.
– Ты не доверяешь мне?
Рэйн уперла руки в бока и смело выдержала его взгляд.
– Не доверяю. Больше – не доверяю. Я не доверяю никому, кто обворовывает родного брата и предает его любовь и доверие: – Она гневно сощурилась и кивнула подбородком в сторону двери: – Убирайтесь отсюда, оба. Здесь вы не нужны.
Бастиан сжал губы. Ему хотелось что-то сказать, как-то смягчить суровые слова Рэйн, но он тоже считал, что будет лучше и безопаснее для всех, чтобы Эбби находилась как можно дальше, когда они доберутся до Джека. Что же до Тристана… Он разозлился на него. Разочаровался в нем. И все же привык, что брат всегда рядом. Но в этот раз, пожалуй, лучше, если он будет приглядывать за Эбби. Лишние проблемы им сейчас точно не нужны.
– Ты тоже так считаешь? – жалобно обратился к нему Тристан.
Бастиан посмотрел на Оуэна, Викки и Рэйн. По их лицам было видно, что они категорически против. И он отбросил последние сомнения.
– Да. Я тоже.
Незаконченный проект
– Почему мы делаем то, что они нам говорят? – спросила я, пиная камешек с дороги. – Это же глупо! – Школьная форма казалась мне жутко непривычной, обрывки разговоров наших одноклассников, изредка доносившихся к нам через школьный двор, звучали совершенно неестественно. Будто в другой мир попали. Кого вообще интересовали видео из «Тик-Ток», новая песня какого-то там начинающего певца или танцующая собачка из последнего выпуска шоу талантов?
Тристан вздохнул. Он тоже шел в своем темно-синем школьном костюме, с перекинутой через плечо сумкой со спортивной формой. Я следовала за ним вниз по ступенькам к лодочному сараю на берегу Темзы.
– Ты думаешь, я хочу быть здесь? – спросил он, глядя на меня. Здесь, на берегу, казалось, что цвет воды подчеркивает синеву его глаз. Он провел рукой по белокурым прядям и покачал головой. – Но раз нас с тобой отправили на скамейку запасных, то уже вряд ли предложат вернуться.
