– А если ты просто перестанешь собирать плетения? Полагаю, это будет более чем нормально, – спросила я, открывая дверь.
– Может быть, когда-нибудь я это сделаю, но не сейчас. Ты считаешь, что мы сейчас делаем не так много, и, возможно, ты отчасти права. Может быть, это поможет Бастиану или Викки, если мы узнаем, как…
– Здравствуй, Тристан.
Мы так и вздрогнули.
– Ты? – Тристан застыл. Маргарет-Мод собственной персоной стояла посреди комнаты, у разбитой стеклянной лестницы. Она держалась прямо, как обычно, хотя в ее глазах и мелькала неуверенность.
– Я знаю, что мне здесь больше не рады, Тристан, – вырвалось у нее, и она отступила на несколько шагов назад. – И я, конечно, не пришла бы сюда, если бы это не было действительно важно.
Челюсть Тристана дернулась. Я видела, как он стиснул зубы и медленно прошел в зал, пристально глядя на мачеху. Хотя я просто стояла рядом с ним, я отчетливо ощущала его гнев и боль.
– Бастиан сказал, что это вы с Кроссом виноваты в папиной смерти… – Голос его звучал горько, а взгляд словно заледенел. – Так что ты права – тебе здесь больше не рады.
На его лице читалась нестерпимая боль. И в этот момент Тристан так походил на своего брата. Такой же мрачный и опасный. Будь я на месте Маргарет, я бы тут же сбежала. Но она лишь отступила еще чуть назад, а в остальном держалась неплохо.
– Я совершила ошибку, Тристан. Ужасную ошибку, – всхлипнула она и подняла руки. – Я не знала, что это может убить твоего отца. Клянусь тебе, я понятия не имела! – Слезы побежали у нее по щекам, и она задрожала.
– Не притворяйся, что тебе жаль. Вы же не остановились после папиной смерти, а продолжали пытаться заполучить кольцо. Использовали для этого Эбби!.. Вам было наплевать, что для Бастиана это ничем хорошим бы не кончилось. Ты знала, что это убьет его, так же, как и отца. – Тристан тоже дрожал. Он сжал кулаки, и я чувствовала, что он вот-вот бросится на нее. Я осторожно положила руку ему на плечо, но он резко сбросил ее. – Ты знала, чем это может грозить, и рассчитывала именно на это.
Маргарет громко всхлипнула и прижала руку ко рту. Она энергично закивала, но из-за ее рыданий мы почти не различали, что она говорит.
– Так я же пытаюсь тебе объяснить, – с трудом выдавила она. – Я совершила ошибку тогда. И Константин ошибался, сейчас мы оба это поняли.
– Заткнись, – остановил ее Тристан и взял меня за руку. Он потащил меня с собой на кухню, не выпуская из виду Маргарет-Мод. – Черт возьми, Эбби, – прохрипел он. – Я не знаю, что делать! – он кивнул в сторону Маргарет и посмотрел на меня в поисках помощи. – По ее плетениям я вижу, что она действительно чувствует вину, – признался он и вцепился себе в волосы. – Я вижу, что она сейчас не врет, но… Эта сука много лет сидела с нами за одним столом, жила с нами под нашей крышей и в итоге предала нас. Я не могу сейчас думать ни о чем, кроме этого, – он сжал кулаки, но на его коже не появилось никаких темных плетений, которые обычно свидетельствовали о бурном всплеске эмоций.
Я посмотрела Тристану в глаза.
– Я тоже очень зла на нее. Маргарет-Мод уже давно в сговоре с Кроссом. Возможно, еще с момента смерти моей матери. Эти двое разрушили мою жизнь и заставили меня украсть кольцо Бастиана, – я порывисто схватила его за руку. – Но я все равно хочу знать, зачем она пришла сюда.
– Она же с ними заодно, – Тристан поморщился и сжал губы.
– Так-то оно так, – сказала я, серьезно глядя на него. – Это даже хорошо. Потому что тогда, возможно, она сможет сказать нам, где сейчас виталинариум.
– Я ей не доверяю!
Я кивнула.
– Понимаю. Я тоже. – Я отступила в сторону, чтобы он мог пройти в зал впереди меня. – Но кто знает, вдруг она нам пригодится.
Тристан выглядел скептически. Тем не менее он глубоко вздохнул и вернулся к Маргарет-Мод. Казалось, она еще больше побледнела и, снова завидев нас, машинально вонзила ногти в свое обожженное предплечье.
– Ну и зачем ты здесь? – спросил Тристан, и один его взгляд пригвоздил ее к месту.
Маргарет-Мод стушевалась.
– Константин чуть не умер, – проговорила она, но Тристан тут же перебил ее.
– И мы должны тебе посочувствовать? А сам он проявил жалость, когда умер мой папа? Или когда убили мать Эбби? А Бастиана и других хранителей он пожалел? Да он напал на меня с молотом в Уэймуте!
Я схватила его за руку, когда он сделал шаг в сторону Маргарет.
– Пожалуйста, Тристан, дай ей выговориться, – прошептала я, преграждая ему путь. – Давай ее выслушаем.
– Я не хочу ничего слышать! – воскликнул он. – Она считает Кросса светоносцем! И хочет открыть врата света! Что еще нам нужно знать? – спросил он, глядя на меня. – Серьезно, Эбби, – этого что, недостаточно?
– Мы больше не хотим открывать врата, – выпалила Маргарет и даже сделала шаг нам навстречу. – Константин был близок к смерти, – быстро продолжила она. – Он видел врата. Видел, что за ними скрывается… – По руке Маргарет потекла кровь, так сильно она расцарапала ногтями старую рану. – Мы полжизни пытались вернуть тех, кого любим, – проговорила она со слезами. Казалось, она не замечала крови. – Это стоило мне всего. Ничего другого я не хотела, и все же я доверяю Константину. Он говорит, что наши любимые потеряны навсегда. От них остались только пустые, бездушные оболочки, – выдавила Маргарет, прижимая окровавленную руку к сердцу. – Он говорит, что мы должны отпустить, – она всхлипнула, и ее руки вмиг бессильно опустились. Она походила на марионетку, у которой обрезали нитки.
– Поздновато ты это осознала.
Она кивнула.
– Вы спасли Константину жизнь. Это так благородно и…
– Не я тогда решал, спасать его или нет, – резко отозвался Тристан. – Так что не трать силы на благодарности.
Маргарет послушно кивнула. Потом она посмотрела на меня.
– Джек Вудс хотел убить его, потому что, в отличие от нас с Константином, он хочет открыть врата света не затем, чтобы вернуть любимого человека. Дело тут в другом. В жадности…
У меня подкосились ноги.
– С чего такие выводы? – неуверенно спросила я.
Маргарет-Мод опустила глаза.
– Много лет назад мы хотели убедить Джека в важности миссии воскресить наших близких. Мы пообещали заплатить ему за объединение колец из виталинариума, но он отказался. Он решил, что из этого лучше организовать коммерческий проект, и сказал, что, сколько бы мы ему ни заплатили, этого все равно будет мало. С помощью такой власти можно добиться большего.
Мне стало плохо, и я повернулась к Тристану.
– Она ведь лжет? – я схватила его за руку. – Скажи мне, что она лжет!
Тристан разглядывал плетения Маргарет-Мод, потом покачал головой.
– Нет, я не вижу лжи.
