Оуэн отстегнул ремень. Потом повернулся на сиденье ко мне.
– Ты что это задумал? – спросила я и сама услышала, как дрожит мой голос.
И это неудивительно, ведь Оуэн был уже не похож на человека. Его зрачки сузились, а белки глаз затянулись аквамариновыми плетениями.
– Слова всей правды не скажут, – буркнул он, склоняясь надо мной. – Что-то может остаться недосказанным, что-то… покажется неважным, – он положил руку мне на затылок и притянул к себе. – К тому же тебе больше никто не доверяет, Эбигейл Вудс, так что если хочешь, чтобы я помог тебе, то сейчас ты покажешь мне правду.
У меня начала кружиться голова, и я схватила его запястье, пытаясь остановить.
– Да я тебе и так все расскажу, клянусь! – заверила я его, но он покачал головой.
– У нас не так много времени, – объяснил он, и головокружение усилилось. Я начала задыхаться.
– Оуэн, – прохрипела я. – Ну, пожалуйста, я… – Но было уже слишком поздно. Головокружение увлекло меня за собой, и я почувствовала голод Оуэна в своей крови. Я видела то, что видел он в моей голове, и словно заново переживала все недавние события. Разговор с Маргарет-Мод, наше проникновение в усадьбу Морана, пленение Тристана. Но на этом Оуэн не остановился. Я почувствовала, как он добрался до более ранних воспоминаний, к моему последнему разговору с Бастианом.
«Я люблю тебя! Тристан пытался разрушить то, что я чувствую, но я люблю тебя так сильно, что никто и никогда не смог бы сломать это. – Будто в кинотеатре на большом экране я наблюдала, как я плачу, но взгляд Бастиана по-прежнему остается холодным. – Ты не понимаешь? Ты мог бы освободиться от проклятия, и мы могли бы быть вместе».
Я видела, как Бастиан уходил, а я стояла и смотрела ему вслед. Потом Оуэн переместился еще дальше в моих воспоминаниях, и я услышала голос Бастиана.
«Я тебя не виню. Правда. Но наступил момент, когда нет возврата. Нет никаких Нас. Не может быть никаких Нас. Слишком часто мы ошибались. Я люблю тебя, Эбби, но вместе нам не быть. Цена слишком высока. Лучше все забыть».
– НЕТ! – Боль пронзила меня, когда я увидела со стороны, как я вся сжалась при этих словах Бастиана. Мне точно нож в грудь вонзили. – НЕТ! – На моей коже вспыхнуло золото, и я вытолкнула Оуэна из моих воспоминаний. Прочь из моей головы!.. Я дрожала всем телом, когда постепенно головокружение отступило и я вернула контроль. Я брезгливо оттолкнула Оуэна от себя и сама отползла от него подальше, настолько, насколько позволял салон внедорожника. – Нет!.. – снова пробормотала я, вся дрожа.
Оуэн тяжело дышал. Он цеплялся за руль и косился на меня. Его грудь резко вздымалась, и синие полосы на его коже опять пришли в движение. Я испугалась, что он снова бросится на меня, так злобно он поглядывал. Но он только моргнул и потер руки, почти так же, как это всегда делал Бастиан. Точнее, делал до того, как перестал чувствовать ярость.
– Ладно, – пробормотал Оуэн, потирая лицо. Он почесал бороду, в то время как синие плетения постепенно пропадали с его кожи. – Ладно…
– Ничего не ладно, – проворчала я. – Вот именно из-за всего этого дерьма мой папа и хочет переплавить кольца! – сердито закричала я. Я вот не хотела вспоминать те слова Бастиана, не хотела о них больше думать, но что теперь? Снова мне стало грустно и тоскливо от того, что у нашей любви не будет шанса. – Хранители!.. Мерзавцы проклятые! – крикнула я и с силой ударила по приборной панели. – А потом вы еще удивляетесь, что есть люди, которые хотят уничтожить кольца! Да потому что то, что вы делаете, неправильно!..
– Ты могла бы два часа рассказывать мне, что произошло, и все равно что-нибудь да упустила бы. А так я уже выяснил, в чем дело, и теперь могу действовать соответственно. Если ты считаешь, что это неправильно, бога ради. Но времени терять нельзя, Тристана надо вытащить и поскорее, – Оуэн открыл дверь и вышел. Он еще раз наклонился и посмотрел на меня. В его взгляде читалось сострадание, чего я раньше не замечала. – А ваши отношения с Бастианом… Прости, мне действительно жаль. Лучше бы вам вообще никогда не встречаться друг с другом.
Он захлопнул дверь и махнул рукой, приглашая следовать за ним.
– Никогда не встречаться? – обескураженно пробормотала я, пытаясь представить, как бы все сейчас случилось. Нет. Было бы ничуть не лучше. Я хотела бы встретиться с Бастианом, несмотря ни на что. Я любила его. Я не хотела от этого отказаться, хотя это и причиняло боль. Я вылезла из машины и посмотрела на Оуэна. Нет, я не могла с ним согласиться. Если бы я не встретила Бастиана, то в моем сердце, возможно, никогда не зажглась бы та пурпурная искорка, которую я сейчас всеми силами старалась сберечь. – Куда мы идем? – спросила я, когда Оуэн, не дожидаясь меня, подошел к неказистой бетонной пятиэтажке цвета охры.
– Я здесь живу, – коротко ответил он.
– А что мне делать в твоей квартире?
Оуэн открыл дверь подъезда и шагнул на холодную лестничную клетку. К счастью, сквозь стеклянные блоки пробивался свет уличных фонарей, потому что лампочка на потолке то и дело мигала.
– Здесь нас никто не будет искать, – просто объяснил он, и я не знала, хорошо это или плохо. Я не слишком доверяла Оуэну. Так хотела ли я попасть в его квартиру, где, по его же словам, меня никто никогда не будет искать? Он же тем временем начал подниматься по зеленой лестнице, почему-то проигнорировав лифт.
– А Бастиан здесь? – спросила я и нерешительно последовала за ним.
– Да, они все наверху, – сказал Оуэн, поднимаясь еще на один этаж. – Те, кто охотится за кольцами, знают, кто вы. Знают Даркенхолл. Скай до вашего появления скрывалась в семейном поместье. Там было безопасно. Теперь уже нет. Мне до сих пор пока тоже ничего не угрожало. Поэтому моя квартира в данный момент – наиболее безопасное место.
Я уже сильно запыхалась, когда мы поднялись еще на один этаж. Нет, серьезно, почему мы лифтом не воспользовались?
– Почему мы идем пешком? – спросила я, чувствуя боль в боку.
Оуэн остановился и посмотрел на меня.
– Лифт у нас узкий. Тесный, – объяснил он, и на его коже тут же проступили синие плетения. – А я, в отличие от Бастиана, все еще чувствую ярость, – белки глаз снова захлестнула синева. – Но я же умный человек. Риски всегда просчитываю. Твои плетения притягивают меня, хотя у меня сейчас плетений предостаточно. Даже немного больно. Если бы мы поехали на лифте, я мог потерять контроль, и это могло бы плохо кончиться для нас обоих, а деваться тебе было бы просто некуда, – признался он, продолжая подниматься вверх. – Нам на четвертый этаж, – сообщил он мне. Потом он исчез в тени лестничных перил.
– Так я могла бы одна на лифте поехать, – проворчала я, запрокинув голову наверх, и, фыркнув, продолжала подниматься по лестнице. Ух, из сил уже выбилась!.. Над собой я услышала, как в замке щелкнул ключ.
Когда я наконец добралась до четвертого этажа, то увидела, что на лестничной площадке располагались две квартиры, друг напротив друга. Но открыта была только одна, поэтому я и вошла туда. Оуэн жил в небольшой квартирке, так что я могла все осмотреть еще с порога. Неказистая, в общем, как и дом. И мебель безвкусная, примерно семидесятых годов, а то и старше. Из цветов преобладали оранжевый и мшисто-зеленый, а также коричневый и охристый.
