Бастиан закрыл глаза, словно не мог выдержать моего взгляда. Он отрицательно покачал головой, но все же привлек меня к своей груди. Он гладил меня по волосам, по спине и держал так крепко, что я не могла поднять голову и посмотреть ему в глаза.
– Во время нашего первого поцелуя я увидел в темных глубинах твоей души, что ты ввергнешь этот мир в хаос, – хрипло прошептал он. – Я все это видел и тем не менее не препятствовал этому. Потому что я влюбился в тебя. Потому что забыл, в чем моя задача, – он снова покачал головой. – Легко винить тебя, потому что, если бы ты не была собой, такой замечательной и необычной, я бы не потерпел неудачу. Ты отвлекла меня. Я влюбился, а люди умерли или получили увечья.
Я хотела что-то сказать, хотела посмотреть на него, но он удержал меня.
– Ты права, я мог бы поцеловать тебя. И я хочу поцеловать тебя, я этого не отрицаю. Но я этого не сделаю, Эбби. Потому что ты и я – вместе мы фактически ввергли мир в хаос, – он ослабил хватку, и я наконец посмотрела на него. Темная синева его глаз стала единственным цветом в тени под пологом листьев, и я в который раз чувствовала, что теряюсь в ней. – И если еще раз подумать, чья вина в том, что все случилось именно так… Виноваты мы оба. И я не думаю, что смогу простить нас.
Его голос звучал уверенно. Он серьезно обдумал каждое слово. Он не простит нас.
Эта уверенность причиняла мне такую боль, что я всхлипнула. В горле все горело, и я чувствовала, что вот-вот задохнусь.
Охранник повернул голову в нашу сторону, и я затаила дыхание. Бастиан поднес палец к губам, чтобы я не шумела. Я едва заметно кивнула, проглатывая рыдания. Охранник бросил окурок на траву и раздавил его.
– Ладно, давай дальше искать Тристана, – предложил Бастиан, после того как охранник вернулся в дом. Дверь он при этом оставил открытой.
Бастиан уже собирался покинуть наше укрытие в кустах, но мне хотелось узнать еще кое-что.
– Бастиан, – остановила я его, схватив за предплечье. – А если еще не поздно вернуть все как было? Я про кольца… Может, мы могли бы вернуть их, если бы попросили моего отца снова разделить металл амулета? Он же кузнец. Думаю, он сможет.
– К чему ты клонишь? Я не совсем тебя понимаю, – он вопросительно поднял брови. Я смотрела в землю, потому что не хотела встретиться с его взглядом.
– Тогда ты сможешь простить нас?
Он долго не отвечал. Я почувствовала, что он смотрит на меня.
– Я бы попробовал, – тихо признался он, сжимая мою руку. – Но не думаю, что мне это удастся, – он помог мне подняться на ноги. – А теперь вставай. Не будем терять времени.
Катастрофа
В голове гудело. Оуэн почувствовал что-то холодное и влажное на своем затылке, и его желудок судорожно сжался.
– Кажется, он приходит в себя! – послышалось откуда-то издалека. Во рту скопилась желчь, он кашлянул. Голова болела так сильно, что он перекатился на бок, и его тут же вырвало.
– Викки! – какой же неестественно громкий голос… – Викки, помоги мне! – Он почувствовал, как чьи-то руки обхватили его плечи, потом кто-то салфеткой вытер ему губы. Он попытался открыть глаза, но веки его были тяжелее свинца. – Так, теперь помоги мне посадить его. Только медленно!
Оуэн застонал. Во рту ощущался привкус крови. На всем его теле серьезные повреждения, это он чувствовал. И плетения вытекали из ран вместе с кровью, как ртуть из градусника. Сколько же он крови потерял? Явно очень много.
– Оуэн! – громкий голос стал строгим. – Давай же. Проснись.
И он, собрав оставшиеся силы, осторожно приоткрыл глаза, но свет так ослепил его, что он невольно зажмурился.
– Что? – он снова кашлянул. – Что случилось?
Перед глазами все плыло, и он снова упал бы, если бы Рэйн его не поддержала. Она сидела позади него и прижимала что-то к его затылку. Наверное, мокрую тряпку.
– Мы возвращались из офиса Морана и увидели, как на тебя напали какие-то незнакомые парни, двое парней, – взволнованно объяснила Рейн. – По теням мы перемещаться больше не можем, поэтому быстро действовать не получилось. И мы… Мы не смогли помешать им…
Оуэн вздохнул. Рэйн не смогла продолжить, ей с трудом давались слова, но он понятия не имел, что именно она имела в виду.
– Мы не смогли помешать им забрать твое кольцо, – закончила за сестру фразу Викки. Так вот оно что… Его кольцо! Оуэн открыл глаза, борясь с головокружением, провел по указательному пальцу. Ничего.
– Ох, нет, – прохрипел он, и желчь, снова подкатившая к горлу, обожгла его внутренности, будто кислота. Его охватила паника, и ярость в венах закипела с новой силой. Раны будто горели, и Рэйн вздрогнула.
– Эй, успокойся! – испуганно крикнула она, хватая его за плечо. – Ты должен успокоиться, иначе и тебя постигнет судьба Скай!
– Это же настоящая катастрофа! – отчаянно застонала Викки, и он не мог не заметить страх в ее глазах, хотя она довольно быстро опустила голову. – Все пропало! – она потерла лицо. – Все пропало…
Оуэн с неохотой согласился с Викки. Они потеряли все три кольца. Они действительно потерпели неудачу.
– Нет, еще не поздно, – бросила Рэйн, стирая влажной тряпкой кровь со щеки Оуэна. – Бастиан у Морана. Я сейчас напишу ему, что случилось. Может быть, он успеет предотвратить худшее, – тут же она выхватила телефон и начала печатать.
– Надо самим идти туда, – прошептала Викки, вставая. Она протянула Оуэну руку, и он благодарно потянулся к ней. Викки была права. Они должны помочь Бастиану. Они должны остановить Джека Вудса и Зака Морана. Раз и навсегда.
Оуэн прислонился к стене и несколько раз глубоко вдохнул. Плетения в его груди рвались наружу. Нужно постараться ослабить их давление. Для этого требовалось как можно скорее уйти в тень.
Когда Рэйн снова убрала телефон, она решительно кивнула:
– Давайте же вернем то, что принадлежит нам!
Оуэн смотрел на двух сестер Каерхей и понимал, что сдаваться они не намерены, хотя и потеряли силу кольца сердца.
Он протянул им руки.
– Пойдем через тени, – объяснил он. – Пока мое кольцо еще не расплавлено, в бездне нам не грозит никакая опасность.
– Да, верно. Но лучше все-таки поторопиться.
* * *
Мои колени дрожали, когда мы через приоткрытую дверь террасы проскользнули в дом. Мне это показалось нереальным. Не прошло и дня, как я ворвалась сюда вместе с Тристаном. На этот раз со мной был Бастиан, и на этот раз я еще больше испугалась, если это вообще возможно. Я понятия не имела, где держат Тристана. Понятия не имела, как нам двигаться дальше, оставаясь незамеченными. Тогда, по крайней мере, нас встретила темнота. А сейчас по дому сновали охранники, а мы даже не знали наверняка, здесь ли мой отец, или Моран, или виталинариум вообще. При дневном свете гостиная выглядела еще просторнее, и кто-то уже успел навести здесь порядок. Казалось, ничего необычного никогда не происходило.
