Я едва могла дышать. Господи, как же хотелось оказаться как можно дальше отсюда… Где угодно, правда, лишь бы подальше от этого безумия. Я посмотрела Бастиану в глаза и видела в них свой собственный страх.
– Нет, мы не сдадимся. Не сейчас, – Бастиан так приблизился к моему уху, что его дыхание покалывало мою кожу. Он сжал губы, затем оттащил меня на несколько шагов назад, дальше от подвального помещения, к ступеням. Затем он повернул меня к себе и обхватил мое лицо. – С тех пор как я впервые увидел тебя, я понял, что ты особенная. Я чувствовал это всякий раз, когда находился рядом с тобой. В тебе есть сила, которая даже превосходит силу хранителя кольца! – Мне показалось, что он пытается заглянуть мне в душу – только на этот раз без желания украсть душевные плетения. – Ты сказала, что ты – ключ, Эбби, – он запустил руки в мои волосы и притянул меня вплотную к себе. – Я тоже боюсь, что что-то пойдет не так. Я боюсь снова в тебе ошибиться. Я не знаю, кто ты или на чьей ты стороне. Я очень хочу верить тебе, доверять тебе, потому что никогда не чувствовал к кому-то большего, но в то же время…
– В то же время ты винишь меня во всем. Я знаю.
– Нет, не в этом дело, – Бастиан покачал головой и подался чуть вперед. – Но я знаю, как важна семья. Тристан – моя семья, Скай, Викки, Рэйн и Оуэн… Все они – моя семья, и я бы все отдал за то, чтобы защитить их. У меня не получилось. – На его лице читались боль и отчаяние. – А твоя семья сейчас стоит там, – он кивнул в сторону тира. – Там твой отец… – Бастиан тяжело вздохнул. – Я боюсь и не знаю, чему верить, потому что твой отец сейчас там, и что бы он ни задумал, это может уничтожить меня и мою семью. Но как я мог предположить, что ты захочешь пожертвовать своей семьей ради нас? Как я мог предположить, что сила внутри тебя, эта безумная сила, которая может помешать тому, что угрожает нам… Неужели ты действительно захочешь использовать ее против своей собственной семьи? – Бастиан пристально смотрел на меня. Я терялась в синеве его глаз и в то же время ощущала его неуверенность.
– Тогда почему ты говоришь, что все будет хорошо? – спросила я, прислоняясь лбом к его лбу. Он стоял так близко, что поцелуй был почти осязаемым. Он облизал губы, и я почувствовала его дыхание на своей шее.
– Я видел в твоей душе, что ты ввергнешь мир в хаос, Эбби, – прошептал он, и его губы касались моих почти при каждом слове. – Но я бы не сказал, что твоя тьма опасна. Мир уже и так на грани. – Тут он наконец-то поцеловал меня. Его губы оказались такими горячими, и мне казалось, что я снова чувствую все, что чувствует он. Его желание. И его боль. Боже… Его рука скользила по моей шее, и он притянул меня к себе еще крепче. Наши сердца бились в унисон, и я почти забыла, где мы находимся. – Ты – ключ, и у тебя есть контроль, Эбби. – Бастиан снова прижался к моим губам, прежде чем я успела опомниться. – Сейчас я говорю тебе, что все будет хорошо, потому что сам хочу в это верить. – Его пальцы медленно и нежно скользили с моей шеи на ключицу. – Эбигейл Вудс, судьба мира сейчас в твоих руках.
– Судьба мира в руках воровки… Почему мне кажется, что этот план обречен на провал?
Бастиан тихо рассмеялся.
– Кто же, кроме воровки, сможет вернуть то, что у нас украли? – он медленно отстранился от меня, но по-прежнему не сводил с меня взгляда.
Я прикусила губу, пытаясь удержать ощущение поцелуя. Так не хотелось возвращаться к реальности. Не хотелось думать о том, что могло ждать нас там, в тире. Я хотела быть воровкой, которая молча и тайно украла поцелуй у парня, которого любила. А не той, которая решала бы судьбу мира.
Ведь Бастиан был прав. Там мой отец. Моя семья. И все же… Я снова посмотрела на губы Бастиана. Что это вообще такое – семья? Я, конечно, не являлась экспертом в том, что это значило, но когда я думала о Бастиане и Тристане, об Эсме и Жасмин… Они ведь мне тоже как семья. Они и есть моя семья. По крайней мере, я так чувствовала…
– Бастиан, послушай… – Я не знала, доверяю ли я самой себе. – Я ведь не очень хорошая воровка, – выдавила я и тихонько всхлипнула. – Я же поэтому и оказалась в Даркенхолле. А что, если я не справлюсь?
– В Даркенхолл тебя привела сама судьба. Ты справишься! – он развернул меня за плечи и повел меня обратно к тиру. Сама идти я не могла. Только его руки, лежавшие на моих плечах, и не давали мне упасть. Колени теперь дрожали не только от страха. Я находилась так близко к Бастиану… И при этом мы оба осознавали, как близки сейчас друг к другу. Как будто на всем свете остались только мы одни. Как будто мы снова сидели в его комнате, в его кровати, под одеялом, и самое худшее, что могло нам угрожать, – это следующее утро.
Но даже сейчас, по-прежнему ощущая вкус его поцелуя на своих губах, я боялась, что так больше никогда не будет.
Мне явно потребуется нечто большее, чем простая кража, чтобы снова вернуть любовь Бастиана Тремблэя.
Расплавление
Неожиданно послышался громкий смех, и это отвлекло меня от мрачных мыслей. Я заглянула за угол и увидела, что отец стоит вплотную рядом с Заком Мораном, как раз там, откуда обычно ведут стрельбу по мишеням. Моран положил перед собой на стойку пистолет. Однако их внимание привлекало сейчас кое-что другое. Кольцо памяти. Они смотрели на него с таким благоговением. Какое-то сверхъестественное напряжение повисло в воздухе, и даже охранники замолчали. Мое сердце стучало так громко, что я бы не удивилась, если бы меня в итоге услышали. Я хотела убежать и в то же время очень хотела остановить то, что там происходило. То, что вот-вот произойдет.
– Папа! – хотела позвать я. Хотела, чтобы он меня увидел, хотела подойти к нему, попытаться переубедить. Сказать, что весь его план не что иное, как чудовищная ошибка. Но я словно окаменела. Меня будто что-то удерживало. Отец казался мне таким чужим и далеким. Я просто не узнавала его.
Я столько раз мечтала о том, чтобы он вернулся ко мне. Я нуждалась в отце. Но сейчас, когда я стояла в нескольких метрах от него, я не чувствовала ничего, кроме страха.
Отец бросил меня и теперь замышлял что-то вместе с Заком Мораном. Я была так смущена. Что же задумал отец? Почему он здесь? И почему Тристан привязан к стулу? Как отец мог позволить всему этому случиться?
Столько вопросов крутилось в моей голове, и я так и стояла на месте, и просто смотрела, что делает мой отец. Вот он взял кольцо, и оно вдруг деформировалось в его руке, словно кусок шоколада растаял на солнце.
Бастиан позади меня тихо выругался, когда вокруг моего отца вспыхнуло золотое свечение, похожее на солнечные лучи. Одновременно меня пронзила жгучая боль, и я закричала. Невидимое пламя обжигало мою шею и позвоночник, меня будто парализовало. Я едва почувствовала, как Бастиан подхватил меня, только краем глаза заметила, что охранники обернулись на шум и тут же направили на нас свои пушки.
Воспоминания взрывались в моей голове. Снова образы, картинки не из моей жизни, фрагменты воспоминаний разных людей, которые в разное время забирал Оуэн. Я чувствовала, как золотые плетения захлестывают мое тело, и не смела пошевелиться. Возникло так много образов, и они все обрушивались на меня. Как будто я сама стала частью жизни всех тех людей, чьи воспоминания мелькали перед моими глазами. Мне хотелось закрыть глаза, я не хотела этого чувствовать. Чужая боль, чужое разочарование. А отдельные фрагменты воспоминаний мне явно не предназначались. Вот я увидела Оуэна в детстве. Вот ему тринадцать, он стоит у могилы отца. Я видела, как он перенял ответственность хранителя кольца, а несколько лет спустя встретил Бастиана и Скай. Я чувствовала, что Оуэн в тот же день почувствовал свою ответственность и за них обоих. Я находилась в его голове и в тот момент, когда он понял, что Бастиан и Скай питают друг к другу нежные чувства. Я будто заглядывала ему через плечо, когда он записывал свои опасения по этому поводу в книгу, начатую еще его предками. Его слова, его страхи и его нехорошие предчувствия, которые в итоге вскоре сбылись, – все это открылось мне.
