– Тоби! – мама стояла рядом с машиной.
Тоби вернулся к ней, они сели обратно.
– Пожалуйста, Тоби, больше так не делай.
– Я хотел посмотреть, где мы. Энджел-лейн. Включи аварийку, мам, здесь нельзя останавливаться.
– Я думала, ты хочешь сбежать.
– Мам, мне тринадцать, куда я побегу? У тебя есть карта?
– Я… эм… э-э-э…
– Ты клала её в сумку.
Она покопалась в сумке и нашла карту, но, кажется, не смогла прочитать. Тоби взял её и вгляделся:
– Окей, нам сюда.
Рядом кто-то истошно сигналил. Мама смотрела в никуда.
– Мама!
Её подбородок задрожал, и Тоби понял, что мама вот-вот заплачет.
– Всё в порядке, мам, – сказал он тихо. – Мы почти приехали. Ты нас довезла.
Мама, казалось, не сразу поняла смысл слов Тоби. Она всхлипнула. Тоби взял её за руку. Под мамиными глазами он заметил зеленовато-синие круги.
– Ты нас довезла, – мягко повторил Тоби.
Она точно была готова заплакать.
– Мам, не плачь! Не сейчас! Мы почти приехали.
Мама улыбнулась, достала из сумки промокшие салфетки и высморкалась. Когда они проезжали Энджел-лейн, Тоби смотрел туда и думал, что либо для дорожных работ нанимают старых седых курильщиков, либо творится что-то странное.
* * *
Пока Тоби и мама вдвоём затаскивали большой ящик по лестнице в свою новую квартиру, тень выскользнула из багажника. Вскоре Альфред тоже выпрыгнул и отправился за тенью, которая скрылась за мусорными контейнерами.
В новой квартире стояла полутьма. Свет в коридоре не работал, у ламп не было абажуров, и светили они тускло. Даже безжалостно палящее солнце не могло развеять этот сумрак. Мебель горчичного цвета и коричневые ковры только добавляли мрачности. Воздух здесь был затхлым, а на кухне стоял тяжёлый дух плесени.
Комната Тоби оказалась в дальнем конце квартиры. На полу лежал жёсткий зелёный ковёр, на подоконнике валялась дохлая муха, на окне висели кофейного цвета занавески. Всё выглядело совершенно безрадостно. Тоби взял с собой только часть вещей, потому что знал, что ещё вернётся в старый дом до того, как его продадут (ему по-прежнему казалось, что продажа дома – просто нелепая выдумка). Пока что с ним было только самое необходимое. Но теперь, оказавшись в пустой комнате с коричневыми занавесками и зелёным ковром, он жалел, что не взял с собой всё. Особенно Альфреда. В конце концов, кот проводил с Тоби не меньше времени, чем с миссис Пападопулос.
Тоби осмотрел сад, полный сухой травы и засохших кустов. Его окружали одинаковые здания, различавшиеся только оранжереями, от которых отражался слепящий солнечный свет. С соседской крыши взмыла стая чаек. Они пронзительно вопили. И в этом вопле было что-то настолько тоскливое, что Тоби захотелось позвонить папе и сказать, что он не может здесь жить.
Чайки не унимались. Напротив, теперь они начали нырять вниз и взмывать обратно, громко хлопая крыльями. Они кружили над одной птицей из их стаи, нападали на неё. Тоби смотрел, как жертва закрывается от обидчиков чёрными крыльями. Странный цвет для чайки. Внезапно птицы разлетелись в стороны, как осколки от взрыва. Некоторые неслись прямиком к окну Тоби.
Когда чайки с воплем разлетелись, теряя перья, Тоби увидел, на кого они напали. Оно неслось прямо на него. Это была не птица, а тень, тьма, паточная чернота. Она была отдалённо похожа на человека, раскинувшего руки и летящего со скоростью ракеты. Она целилась в Тоби. Он бросился на пол.
Зелёный ковёр в сантиметре от носа. Он ждал удара, сжав зубы. Напрягся всем телом.
Ничего.
Через несколько секунд Тоби разжал челюсти и расслабился. Встал. Перед глазами только сады и оранжереи с одинаковыми зданиями. Никакой тени.
* * *
Тоби сидел на кровати, прижавшись спиной к стене, переводя глаза с окна на дверь, с двери на окно. Иногда он отвлекался на телефон. Нужный номер он нашёл не сразу – так он был напуган.
– Папа, – сказал Тоби, как только отец снял трубку. И продолжил, не дожидаясь ответа: – Можно я вернусь домой?
Раздался треск, похожий на шорох сминаемой бумаги.
– Папа?
Отец вздохнул и ответил непререкаемым, снисходительным, саркастичным тоном:
– Нет, Тоби.
– Я видел… Мне нужно вернуться домой.
– Нет, не нужно. Тебе так только кажется.
– Но я… Пожалуйста, папа, здесь очень странно.
– Везде странно, Тоби. Мир вообще странный.
– Я ненавижу этот дом. Ненавижу.
– Ты только приехал. Поговорим об этом, когда ты приедешь погостить, ладно?
– Но это только через две недели!
– Тобс, мне нужно закончить эту речь, так что поговорим позже, ладно?
– О чём она? – выпалил Тоби. – Может, я смогу помочь.
За окном не было видно ни чаек, ни летающих теней.
– До скорого, Тобс. Не волнуйся.
Папа повесил трубку. Тоби прокрался к двери и прислушался. А потом собрался с духом и распахнул её. И проверил каждую комнату. Пусто.
Он очень обрадовался, когда вернулась мама. Разогрел консервированные спагетти и сделал тосты, а мама порезала салат. Тоби спросил её, как прошёл день. А потом они сидели вместе: мама, выжатая, как лимон, и Тоби, высматривающий тень.
* * *
Тоби проснулся. Он опять видел мерзкий сон про замок с чёрными стенами.
Небо было абсолютно чистым, лужайки казались ещё суше, чем вчера. Резко и как будто даже зло он оделся. Непонятно, как тень могла проследовать за ним. Непонятно, как она могла существовать, но он верил собственным глазам. Мама упаковала ему ланч: сэндвичи с сыром, пакетик жареной картошки, яблоко и коробочку сока. Тоби засунул тонкую куртку в рюкзак, убедился, что не забыл телефон, и решил, что готов к выходу.
Это был первый день в новой школе, поэтому мама проводила его. Подъезжая, они увидели море бордовых свитеров, втягивающееся в ворота. У них не было времени купить Тоби новую форму, поэтому он надел чёрный свитер и галстук, которые носил в предыдущей школе. Чувствуя себя неловко из-за неправильной одежды и заранее боясь того, с чем ему придётся столкнуться, он сполз по сиденью. Мама нашла свободное парковочное место. От школы отъезжали автобусы.
– Ты справишься, – сказала мама.
– Я хочу домой, – Тоби поднял рюкзак, но из машины выходить не хотел.
– В чём дело? – мама заглушила двигатель. – Что стряслось?
– Почему ты его не любишь? Почему вы разводитесь?
– Давай поговорим об этом потом, дорогой. Тебе нужно в школу, а мне на работу.
– Но это нечестно.
