Я представляю себе Великодушного Лохила в тот день. (А своё прозвище – Великодушный – он получил из-за человечного отношения к пленным, захваченным во время битвы при Престонпансе.) Вот этот меч висит на его боку и вскоре будет вынут из ножен, штандарт развевается в ледяной измороси, а голоса семи сотен человек звучат вокруг леденящими душу криками, вторя напеву волынки, в то время как они начинают свою атаку на линии британских войск. Я вижу, что и Сэм тоже тронут. В моменты, подобные этому, когда случается что-то весьма неожиданное, вы просто стоите и впитываете происходящее, ощущая его значимость.
Кэмероны выступали во вторую очередь, после того как их заклятые соперники МакИнтоши бросились в атаку первыми. Волынщик сыграл сигнал, а затем передал инструмент мальчишке-прислужнику, одновременно вынимая меч из ножен. И вновь я представляю Лохила, начинающего этот пятисотярдовый бросок (около 450 м). Представляю звуки, крики и дыхание сотен людей, мчащихся вперёд словно изголодавшиеся волки. Если вы хоть когда-нибудь бегали спринт на подобную дистанцию, то знаете, насколько это тяжело. А теперь вообразите, что проделываете всё это под залпами картечи (смеси свинцовых пуль, железных гвоздей и всего прочего, что можно было поместить в жерло пушки и выстрелить этим как зарядом), да ещё под опустошительными ружейными залпами со стороны дисциплинированных и закалённых в битвах британских солдат. Некоторые горцы держали свои пледы перед собой в тщетной и отчаянной надежде закрыться от поливавшего их свинцового дождя. Ещё представьте, что происходит это на неровной земле, а вы несёте меч и щит. Всё это проносится у меня перед глазами, пока я смотрю на оружие, выставленное в замке Акнакарри.
К тому времени, когда Кэмероны добрались до британских линий, звук их оружия – лязг металла по металлу – был слышен по всему строю. Лорд Роберт Керр, капитан гренадёров, успел взять первого из мчащихся в атаку Кэмеронов на мушку, но второй разрубил ему голову надвое до самого подбородка. (Лохил рассказывает нам, что капитан Керр был предком его супруги. Как-то раз он попробовал было пошутить насчёт его кровопролитной гибели, но в ответ был облит с ног до головы её домашним шоколадным муссом!) Некоторые из Кэмеронов сумели добраться даже до задних рядов, где подполковник Рич держал свой тонкий меч, чтобы отразить удар Кэмерона, но его рука была отрублена в запястье вместе с оружием. Джеймс Вольф в итоге отзывался о Кэмеронах как о самом храбром клане. Великодушный Лохил, по-прежнему сжимавший в руке тот самый меч, что теперь хранится в замке Акнакарри, был вынесен с поля битвы с обеими сломанными лодыжками – его спасли четверо Кэмеронов, спрятали в домике неподалёку, а затем погрузили на отбившуюся лошадь и увели подальше в горы в убежище. Он присоединился к Красавчику Принцу во время его побега сквозь вересковые пустоши, держа путь к северо-западу Нагорья, а затем на Западные острова и Скай, в итоге отплыв во Францию от озера Лох-нан-Ув, что близ деревни Локейлорт.
Через окно своего рабочего кабинета Лохил указывает на несколько буковых деревьев. «Когда Красавчик принц Чарли высадился, Великодушный Лохил отправился к нему сказать, что у него нет никакой надежды, и нужно просто отказаться от всей затеи». Он спорил насчёт того, что якобиты теперь контролируют всю Шотландию, и говорил, что с поддержкой Франции у них будут гораздо большие шансы на победу над британцами. «Перед тем, как уехать, он забросил молодые буковые деревца в канаву ниже по течению реки, и конечно, он так никогда и не вернулся, потому что принц переубедил его присоединиться к их выступлению на юг. Так что деревья выросли в беспорядке, а посажены они были в 1745 г.».
Сэм
Один из братьев Великодушного Лохила, Арчибальд Кэмерон, также сбежал во Францию вместе с принцем, но был отправлен обратно в Шотландию на поиски утраченного якобитского золота сумасшедшим до денег принцем. Испания выдала под залог 400 тысяч ливров (так называлась их валюта в те времена) Чарльзу на дело якобитов. МакКеи, верные королю Георгу II, перехватили первое отправление. В 1746 г. два корабля («Марс» и «Беллона» – названные по именам римских богов войны) прибыли из Испании и Франции с миллионом двумястами тысячами ливров, оставив деньги и золото на озере Лох-нан-Ув-Арисэг, и услышали там о поражении при Каллодене. Это было то же самое место, откуда принц Чарльз позднее сбежит во Францию, и находилось оно на землях Кэмеронов.
Будучи в Шотландии, Арчибальд Кэмерон был предан небезызвестным «Озорником» Аласдером Роем Мак Доннеллом, тринадцатым вождём клана МакДоннелл из Гленгарри, который стал двойным якобитским агентом, работающим на британцев. Из-за этого «Озорника» (вот ублюдок!) Арчибальд был арестован как якобит и предатель короны и в 1753 г. приговорён к повешению, утоплению и четвертованию (он был повешен почти до смерти, охолощён, внутренности и сердце его были брошены в открытый огонь, а после того он был обезглавлен, а тело его разрублено на четыре части. Кто вообще выдумал это дерьмо?). Таким же образом казнили Уильяма Уоллеса и прочих виновных в «измене высшей степени». Да ведь даже кошка так не терзает мышонка! Говорят, свою кончину Арчи принял с храбростью и решительностью. «Предполагается, что золото запрятано где-то на озере Лох-Аркейг», – рассказывает Лохил. «Тут бывает множество народу с металлоискателями, но пока никто ничего не отыскал». Пока. Я прямо вижу, как пронырливый старый Грэм уже мысленно заказывает себе металлоискатель. Он вернётся, я вам это гарантирую.
Акнакарри также сыграл значительную роль во время Второй мировой войны, когда правительство экспроприировало и замок, и поместье, устроив здесь тренировочный пункт и разместив 25 тысяч армейских и морских командиров запаса в 1942–1945 гг. На берегах реки и озера Аркейг, от которых гора Бен-Невис отстоит всего на 18 миль (почти 29 км), Акнакарри представлял собой идеальную площадку для подготовки элитных боевых сил для разгрома немецких врагов. Здесь они проходили общую физподготовку, учились выживанию и ориентированию, ведению ближнего боя, убийству без шума, подаче сигналов, высадке десанта под водой и на скалистые берега, проведению военных операций с участием различной техники и использованию всевозможного оружия и навыкам подрывных работ. А в те времена они не лодырничали во время тренировок! О нет, они воссоздавали ночные операции на озере с лодками и людьми под автоматным огнём и с боевыми патронами. Несколько человек получили ранения или были убиты во время этой подготовки, а Лохил говорит, что они до сих пор находят неразорвавшиеся снаряды.
Примерно в миле от моста Спин находится памятник коммандос, возвышающийся над территорией бывших тренировочных площадок той учебной базы. Там есть ужасающая фотография, на которой запечатлены мужчины, практикующиеся закалывать друг друга в шею огромными ножами, очень похожими на те кинжалы-дирки, которые носили бы с собой горцы. Памятник коммандос на мосте Спин – это постоянное напоминание об их подвигах, хотя теперь в живых осталось всего несколько ветеранов в возрасте за девяносто, и они, подобно горцам, были особенными людьми.
Он носит килт клана Кэмерон,
Яростный и гордый на землях Лохабера,
Дома предков великого Лохила,
И над ним на холме возвышается мемориал,
В честь памяти о тех, кого больше нет.
За свободу и справедливость погибли очень многие,
За короля и за родину они отдали свою жизнь,
И волынщик играет с горечью и гордостью.
Барбара МакФэйл. «Мост Спин»
(Перевод Н. Гамовой)
Мне часто бывает любопытно, а какой солдат вышел бы из меня. Но потом я понимаю, что в настоящую битву гримёра с собой не возьмёшь. Шутка! Но это занятие, по существу, не так уж и далеко, потому что мне всегда нравилось быть на природе, тренироваться или проводить немало времени в чём-то подобном – хождении по горам, альпинизме, езде на горном велосипеде – всему тому, что нужно делать солдату или морскому пехотинцу. Во время съёмок второго сезона «Чужестранки» я вместе с четырьмя ребятами из команды сериала принял участие в серии соревнований на выносливость Tough Mudder. Десять миль бега, скольжения и падений в толстый слой грязи, и вдобавок к этому – двадцать пять непотребно грязных препятствий. Это была занятная задачка на выходные, и мы чувствовали себя весьма уверенно, бросаясь вперёд с огромным энтузиазмом, – всё это было долгожданной переменой после роскошных, но ужасно жарких «французских апартаментов в Версале» (воссозданных нашим гениальным дизайнером Джоном Гэри Стилом).
