Помню, как снимались сцены в большом зале замка Леох, где мы сидели за столом с Гэри
[121] и милой Эйслин МакГаккин, которая сыграла жену Гэри, забеременевшую от Дугала, потому что персонаж Гэри был слишком ослаблен. Когда мы были в кадре на дальнем плане, Гэри доставляло огромное удовольствие смешить нас. И это ему всегда удавалось. Я не буду вдаваться во все непристойные детали, но достаточно сказать, что эти шутки включали сравнение моего персонажа с ошалевшим бабником, который регулярно отделывает бедную кухарку, миссис Фитц; как Гэри это очаровательно выразил… на самом деле, я даже не могу этого написать, это просто слишком развратно! И чаще всего мы просто рыдали со смеху.
Впервые я встретил Гэри, конечно же, в пабе.
Мы оба тогда были актёрами в Глазго, работающими в театре время от времени. Он состоял в труппе Питера Маллана, и я видел их в баре «Виктория» рядом с глазговским театром Citizens. То был ирландский паб, и его хозяин Шон всегда помнил, что вы пьёте, даже если вы не заглядывали туда уже несколько месяцев! Я пил «Гиннесс». Мы сидели там с Гэри, Питером и Дэви МакКеем, слушая живую музыку, набираясь пивом и в целом болтали о решении всяких мировых проблем. Когда я узнал, что Гэри сыграет Колума, то пришёл в восторг. Во-первых, потому что Гэри первоклассный актёр, а во-вторых, потому что мы и впрямь могли бы быть братьями (за исключением роста), ведь без бороды мы невероятно похожи. Когда дело дошло до искалеченных болезнью ног Колума, Гэри выдали арлекинские ярко-зелёные чулки (чтобы наложить цифровые спецэффекты). Ему пришлось носить обувь с накладками, чтобы ноги выворачивались наружу. Наверное, это должно быть чертовски болезненно, но он никогда не жаловался. Я всегда старался рассмешить Гэри перед дублем. Это неизменно включало яркие описания пошлых сексуальных сцен, в которых были задействованы он и некоторые обитатели скотного двора. Но Гэри никогда от шуток не уклонялся.
В том, что касалось гэльского, Гэри вовсе не был фанатом. Во время репетиций вместо настоящих фраз на гэльском он просто зачитывал список марок виски. Но играть с ним всегда было очень весело. Среди моих любимых сцен – его смерть и тот момент, когда он изгоняет меня. Мы вместе работали и в наш последний съёмочный день, в сцене, где он умирает. Там было много эмоций, концентрации усилий и чистосердечных признаний. Обычно, когда у кого-то последний день на съёмках, особенно если ты работаешь в проекте не один год, первый помощник режиссёра объявляет, что вот она – твоя самая последняя сцена, а затем команда и актёры тебе аплодируют. Даже продюсеры обычно приходят на съёмочную площадку, чтобы тоже поприсутствовать при этом. И, на самом деле, это очень трогательно. Но на этот раз, когда крикнули «Стоп, снято!», свет выключили, мы с Гэри остались в темноте. Первый помощник сказал, что сцена завершена, и они начали перемещаться на другую площадку. Кажется, оператор спросил: «А это ваш последний рабочий день, ребята?». Мы с Гэри пробормотали утвердительный ответ. За этим последовали жидковатые и не особенно сердечные аплодисменты от команды, которая уже уходила в темноте, оставив нас с Гэри в одиночестве пустой площадки, на которой должны были стоять продюсеры сериала.
Просто слёзы на глаза наворачиваются.
Сэм
Мы с Мишель убедили ничего не подозревающего рыбака на денёк передать нам источник своего заработка, и решили, что самый безответственный среди нас – Гэри, и потому веселее всего, если он прибудет к нам по воде. Пару лет тому назад я помогал ему снять короткометражку на средства краудфандинга
[122], где он играл рыбака с острова Льюис. Он сразу же согласился и мгновенно стал выглядеть точно в соответствии с ролью, а образ его довершали шерстяной берет и пластмассовая рыбка.
Мы с Грэмом по-прежнему стоим в бухте, ожидая наше транспортное средство. Наш умопомрачительный фотограф говорит, что сейчас самое время для фотосессии. Две огромные скалы близ берега – просто идеальное окружение. Мы с Грэмом спускаемся, и я запрыгиваю на скалу и начинаю позировать. Грэм недвижимо стоит на берегу. «Давай!» – кричу я ему. Гэри набирает скорость и прибудет сюда с минуты на минуту. «Нет, такого я делать не буду, – говорит сухопутная крыса. – Слишком уж это опасно». Грэм скрещивает руки на груди. Мы с фотографом подбадриваем его: «Да это всего-навсего скала!» Нехотя Грэм с опаской ставит одну ногу на камень. Затем, бочком-бочком, по-крабьи, лезет сюда на всех четырёх костях, как будто это край утёса. Да этот камень не выше скамейки!
Грэм
Старина Рыжая Башка тем временем позирует будто манекенщик Barbour для журнала о сельском образе жизни (да, он и такое делал), выдвинув нижнюю челюсть как Кира Найтли, выпятив грудь, слегка поворачиваясь и переменяя позу, пока фотоаппараты щёлкают затворами. Невероятно тошнотворно. А потом он на самом деле делает это – ставит ножку на камень повыше, и, оперевшись локтем на колено, устремляет взгляд куда-то вдаль, выдавая свою классическую позу – «визитную карточку» – полную театральщину. Мы с Лакруа даже заключали пари о том, когда Сэм в очередной раз изобразит в «Чужестранке» эту мрачную задумчивость или предчувствие надвигающейся опасности – и замечательный пример есть в десятой серии второго сезона, «Престонпанс», на 11:44!
У всех нас есть классические позы. У Сэма это взгляд с прищуром, когда он выглядывает что-то вдалеке, и поднятая ножка. У Кэт – ускользающая улыбка, затуманенные глаза, поднятые брови и едва уловимое покачивание головой. А моя, наверное, – поворот головы в три четверти, за которым следует выражение лица, не показавшееся бы неуместным во время исследования простаты.
Сэм
На счастье МакКраба, который по-прежнему изо всех сил цепляется за скалу кверху задом, в поле зрения появляется Гэри на лодке.
Гэри. Привет, парни! Есть что выпить?
Мы вынимаем наши фляжки. «Виски».
Гэри. Давайте, вы, парочка развратников.
Мишель помогла Грэму слезть со скалы, перед тем как он со всей осторожностью взбирается на борт лодки, выглядя испуганно. Я запрыгиваю туда как лабрадор, безумно раскачивая лодку. Грэм вцепился за бортики словно пенсионер, так что я специально раскачиваю лодку ещё, перед тем как мы отчалим. «Просто старайся держать равновесие», – говорю я, хлопая Серого Козлика по спине.
Гэри передаёт весло, чтобы я помог ему грести. Грэм напуган тем, что я разделю обязанности гребца. Мне нужно пройти на своё место, а это означает, что лодка опять будет раскачиваться, хотя я пытаюсь этого не делать. «Пожалуйста, хватит раскачивать лодку, ты, рыжий убл…» Он не заканчивает предложение. Я предлагаю, что буду грести вообще сам, но Грэм на это не покупается. Мы с Гэри будем грести вместе, а Грэм станет самопровозглашённым рулевым.
