Нам нужно идти дальше и работать с каяком, так что я второпях переодеваюсь в своей комнате в отеле. Вид из окна завораживает, красно-оранжевые оттенки заходящего солнца освещают озеро, названное весьма подходящим образом
[128]. Постоялый двор, расположенный в самой узкой части озера, стоит там, где раньше погонщики скота загоняли своих коров в воду, чтобы те переплыли озеро к Портсонахану на другой стороне. Это приличное расстояние, так что заплыв выходил ещё тот.
Я надеваю гидрокостюм. Часть меня хочет покататься на каяке, но другую часть не проведёшь – я сегодня устал, как собака. Я вдыхаю и решительно прохожу через бар в неопрене, пока некоторые операторы заказывают крепкие алкогольные напитки. О, да прольётся виски! Но нам ещё нужно работать. Джон, оператор и управляющий беспилотниками, всегда готовый к съёмкам, выхватывает пульт дистанционного управления, и мы выходим.
Венди высовывается из своего окошка с бутылкой шерри в руке, которую отель предоставил в качестве «приветственного угощения». «Давай, попытайся, Большой человек!» – машет она и исчезает из виду, без сомнения, отвалившись назад на свою кровать с балдахином. У всех нас к этому моменту пройдено немало, и учитывая, что многие участники команды ещё и полную неделю заняты работой в «Чужестранке», мы просто готовы свалиться с ног.
Я сталкиваю красный каяк на тихую воду и начинаю грести по золотому озеру. И тут я вижу огни машины Грэма, въезжающей на парковку. Отличный выбор времени, МакТавиш.
Грэм
На самом деле, я припарковался за углом с сильным биноклем. Лишь только я увидел Сэма, упакованного в его наряде-акваланге крутого мачо (знаете такой? Который вы положили в ванну и намеренно утопили вашего другого крутого мачо), мы подождали с выключенными фарами, пока он не спустил каяк на воду и не отчалил. Тогда я знал, что могу безопасно въехать и войти в ресторан за охлаждённым шабли и восхитительным ужином из отварной рыбы и приготовленных на пару овощей [Сэм. Или из хлебной тарелки и пары десертов].
Я начинаю с небольшого аперитива: прохладного вина Sancerre, оливок и дюжины устриц из Лох-Файн в ассортименте. Затем я подкрепляюсь закуской из ветчины и овощей и прошу официанта охладить вино. Ужин мой сопровождается неспешным перелистыванием страниц книги (Сэм в некотором роде чужестранец в литературе. В его представлении первоклассное чтиво – это книжка с фотографиями гор, или, быть может, коллекцией гантель) и тиканье часов. Он управляется со своим приключением в каяке в духе Уилларда Прайса
[129] без происшествий; я рад сообщить, что мой приём пищи прошёл аналогичным образом. [Сэм. До того, как официант принёс счёт?] [Грэм. Я подделал подпись Сэма, специально уточнив номер его комнаты по прибытии.]
Сэм
Когда я смотрю назад на постоялый двор погонщиков, то вижу, как водитель Грэма медленно подъезжает туда по запасному пути. Зная, что теперь он в безопасности, он кричит мне через озеро: «Увидимся за ужином!» Я кричу ему в ответ, что мне его не хватает. И это правда. Когда я начинаю грести, то на самом деле грущу оттого, что он не разделит этот закат вместе со мной. Умиротворение озера, отдалённые голоса съёмочной команды, «преуспевающей» в баре, и огни отеля, тёплый и приветливый свет в сгущающейся темноте. Это самое длинное пресноводное озеро Шотландии, и многие кланы жили вблизи его берегов, в особенности МакГрегоры, Стюарты и Кэмпбеллы. Завтра мы посетим замок Килхурн, дом Кэмпбеллов из Гленорхи, чуть к северу отсюда. На самом деле, на озере сразу четыре замка: Килхурн, Фраох-Эйлен, Иннисконнел и Финхарн. Когда-то их снабжали по воде на лодках. Остров неподалёку от Иннисконнела называется Иннис-Си-Рамах – остров шестивёсельных лодок. Мой каяк не вполне подходит под устрашающего вида галеру, но определённо сгодится.
Когда я ложусь по ветру на мыс, лодку подхватывает течение; ветер дует с северного конца озера. В отдалении я могу разглядеть Бен-Луи, один из самых впечатляющих горных пиков Шотландии. Несколькими месяцами ранее я приводил сюда актёров «Чужестранки», когда мы готовились к съёмкам пятого сезона. С нами был Дункан Лакруа, на удивление трезвый, по крайней мере до тех пор, пока мы не спустились!
Я направляюсь к западу, а волны и плеск воды просто опьяняют. Церковь Св. Конана скрыта от взгляда вместе со своими готическим арочным контрфорсом, кельтским крестом и саксонской башней, но мы проедем мимо неё завтра на нашем пути к Килхурну. Я гребу дальше. Темнеет; беспилотник парит над головой, и его зелёные и красные огни мигают сквозь сгущающийся покров ночи. Я поворачиваю каяк обратно и устремляюсь к постоялому двору. К этому моменту Грэм будет устраивать выступление для местных в баре, а Венди скоро прикорнёт.
Грэм
Думаю, будет очень даже честно упомянуть, что я участвовал в гребле на драккаре викингов в норвежском фиорде в 250 милях к северу от полярного круга, и управлял бочкой, сплавляясь по бурлящей реке в Новой Зеландии на съёмках «Хоббита». Но я уверен, что катание на каяке по озеру Лох-О тоже очень впечатляет.
Сэм. Я плавал в воде за полярным кругом!
Грэм. Примечание для издателя: вымарать эту строчку.
Грэм
На следующее утро после основательного завтрака и большой порции латте Сэм наконец-то сообщает мне о сюрпризе, который он приготовил для меня на сегодня. В Килхурн мы поедем на велосипеде-тандеме.
Никто не упоминал велосипед-тандем. Ни намёка или шёпота в этом смехотворном хитроумном контракте, или хотя бы слухов.
В традициях съёмок «Земли кланов», оборудование подбиралось так, чтобы быть максимально неудобным и опасным. Если велосипеды, на которых мы ехали к замку Кавдор, напоминали ржавеющую сельхозтехнику, то велосипед-тандем, который мне представили во дворе отеля, выглядит так, словно его зарыли, возможно даже в море, где-нибудь в конце XIX века, и после откопали с единственной целью – сеять смуту для моей задницы.
Сказать, что у него было седло, – всё равно что заявить, будто бы у меня полная голова волос. Испанская инквизиция потеряла в его лице ценное приобретение.
Как-то мне довелось побывать в Музее пыток в Праге (да, такой действительно существует) – я тогда играл мучителя в сериале, просто вношу ясность. Это не было случайным посещением в дождливый день. [Сэм. Одетый в длииинный дождевик, как у эксгибиционистов.] Я совершенно уверен, что видел седло нашего велосипеда-тандема в их экспозиции. И вдвойне уверен, что Сэмуайз Хьюэн провёл там долгие часы, изучая, что он будет делать со мной в «Земле кланов».
Я устраиваю беглый осмотр. У этого велосипеда есть колёса, рама и примитивная версия тормозов. Думаю, у Сэма остались ложные воспоминания о поездке нашего звуковика на тандеме, потому что он уверяет меня, будто тормоза на нём рабочие. Почти как вера в плоскую землю, или в то, что Элвис Пресли жив [Сэм. Он жив], это плод воображения Сэма. [Сэм. У меня есть фотография.] Не то что бы я говорил, что у тормозов отрезаны тросики, но к рычагу тормоза они имели весьма отдалённое отношение. С равным успехом я мог тормозить просто ногами. Вообще-то, так я и делал. Весил тандем, наверное, ещё больше, чем фургончик. Если вдруг нет, то он был изготовлен из металла, доселе человечеству неизвестного. Подумайте о свинце, к которому добавили ещё свинца. «О'кей, – говорит Мишель. – Мы собираемся ехать перед вами с камерой. А вы, ребята, едете на велосипеде за нами, сохраняя безопасную дистанцию».
