На следующий день они проехали военные форпосты — последние приграничные укрепления Галивара. Дальше шел участок «ничейной земли» а через два десятка миль начиналась Маркия. У них тщательно проверили бумаги и осмотрели багаж. Склянки и инструменты Жана стоили им лишнего часа объяснений с начальником караула. Слава Творцу, Жан предусмотрительно захватил все свои дипломы и регалии, а также лицензию имперской алхимической академии.
Они выехали в степь и затряслись по укатанной дороге. Тракт не был пустынным, напротив торговля шла довольно бойко. Галивар возил в Маркию древесину, металл, уголь, а из Маркии ехали специи, табак, золотые украшения.
Ретту трястись в карете частенько надоедало и он вылезал «размять лапы». На ничейной земле и до встречи со стаей Рабах он и вовсе приказал, чтобы один из волков постоянно находился в обороте, проверяя дорогу впереди их маленькой процессии.
Никто не возразил и не опротестовал его решение, хотя старшим в их компании оставался Хельстром. Но брат относился к поездке скорее как к увеселительной и легко отпустил вожжи.
Дороги тут были сухие и Ретт уже сто раз пожалел, что не протащил автомобиль на собственном горбу. Сейчас он бы с удовольствием втопил газ в пол и услышал рев мотора, вместо мерного, но такого медленного перестукивания подков.
Остановились напоить лошадей у колодца, местный оборванец за пару медяков натаскал им воды, поглядел на экипажи, пока мужчины напились сами, и они двинулись дальше. До Маркии оставалось пара часов пути.
Они сидели в экипаже вдвоем — Ретт и Жан. Хел обосновался на козлах и правил. Кучера решили не брать из соображений безопасности. Ретт предпочел отказаться от услуг случайных людей, которым могли из-за него свернуть шею. Второй экипаж ехал сзади, Адар несся где-то впереди в обороте.
Ла Росси, неистово подпрыгивая на рытвинах и кочках, все равно пытался читать книгу. На этот раз по истории Маркии.
— Потрясающе богатая культура… Бормотал он. — Их рисунки на лице и теле оказывается могут рассказать целые истории жизни. А я и не знал…
— Да, замечательно. — бурчал Ретт безразлично. В данный момент ему было глубоко плевать на культуру Маркии.
Эверетт открыл окно и закрыл глаза, откинувшись на спинку сидения. Он слушал. Частенько делал так, тренировал уши и способность различать звуки.
Скрипели оси экипажа, Хел напевал пошлую солдатскую песенку о вражеской пастушке, мерно крутились колеса и стучали подковы, что-то шипело, шумел ветер, дребезжало металлическое крепление для фонаря, свистел хлыст, травы колыхались в степи, перекрикивались птицы, что-то шипело.
Ретт нахмурился. Что за шипение? Звук был знакомым, и отчего-то тревожил. Шипение, но не как у змеи, а что-то химическое, как будто горит… фитиль.
Ретт распахнул глаза и посмотрел на Жана.
— Что?
В обостренном слухе его слова прозвучали как колокольный удар прямо в ухо. Ретт поднял руку заставляя его молчать.
Шипение мерно преследовало его слух.
— Хел, останови! — крикнул Ретт и с силой вдохнул. Если это то о чем он подумал, то должен быть запах. И он был. Запах пороха.
Ретт схватил Ла Росси за грудки, одним движением выбил дверь и вышвырнул алхимика вон прямо на ходу.
— Хел! Пры…
Взрыв вынес его прочь из экипажа. Мгновение он летел куда-то в ослепляющей вспышке огня, не в силах уследить, где верх и низ и куда именно несет его тело. Вокруг веером взлетела земля, его впечатало в нее и протащило дальше инерцией. Мерзко захрустела правая рука.
В Эверетте разом всколыхнулись все инстинкты, что он приобрел на полях сражений под артиллерийским огнем. Проклятье! Как близко к взрыву и не в обороте… Плохо… плохо дело… Оглушен… Проклятье… Вставай!.. Нет! Лежи, лежи идиот! Уже стреляют. Творец, только бы Жан потерял сознание и не вскочил на ноги. Его же застрелят!
Нужно обернуться… Тогда регенерация сработает… Оборачивайся, Ретт, давай же, черт тебя дери! Но голова его гудела и кружилась, лицо горело. Ожоги… тело дрожало от адреналина, а для оборота ему была нужна ясность мысли хоть на одно мгновение. Сейчас, сейчас…
Соберись, Шеферд. Давай. Оборачивайся, Ретт… Оборачивайся!
Он услышал еще один залп выстрелов и голоса. Команды кричали на маркийском…
Обернись или твои друзья умрут!
Ретт оттолкнул боль, задушил ее, перевернулся на живот и зарычал. Трансформация пошла мучительно, обоженная кожа и сломанная рука болела хоть в человеческом хоть в волчьем виде. Но еще через секунду он припал лапами к земле и втянул воздух. Оборотни, чужаки, уже совсем близко. Пули, свинец, земля… Но он не чуял людей. Что за чертовщина кто-то же стреляет! Тишина, значит заряжают. Жан, где Жан?… Слева!
Ретт побежал, припадая к земле так низко как мог. Жан среди них был единственный человек и больше других нуждался в защите. Ретт нашел его лежащим на земле лицом вниз. Сначала он подумал, что он потерял сознание от падения, но острый запах крови ударил в ноздри. Ретт перевернул его мордой и увидел два кровавых пятна на рубашке.
Глава 6. Союзники и враги
Пули… Говорить в обороте не мог ни один оборотень, так что Ретт только зарычал от злости. Жан дышал, но очень скоро он это делать перестанет, если Ретт не позаботится о врагах. Он схватил друга за шкирку, словно щенка и потащил к ближайшей канаве. Если шальная пуля попадет ему в голову, никакие снадобья не помогут. Если бой затянется или их всех перебьют, Жан истечет кровью.
Значит нужно было действовать по порядку: укрыть от пуль и сражаться. От карет неслось громкое рычание и визг, там вовсю шла схватка в обороте. Ретт стащил Жана в грязь канавы, придирчиво поддернул, чтобы тот не упал лицом в воду и не захлебнулся. Высунулся и оценил обстановку. Их карета превратилась в кусок горящих головешек, лошади были убиты. Где Хел, что сидел на козлах оставалось лишь догадываться, но Ретт не беспокоился. Такой взрыв не мог убить или покалечить Хельстрома. Не тот масштаб.
Около второй кареты шла жаркая бойня, нападавших было явно больше, а еще на небольшом пригорке стояло человек десять стрелков, которые во всю работали шомполами заряжая.
Ретт оценил обстановку быстро и четко, как делал это в каждом бою. Парни пока держатся, нападавших оборотней не больше десятка. Хел там, слышно было по его рычанию, а еще потому, что один из вражеских волков подлетел в воздух и хлопнулся сверху на карету, пробив крышу. Такие фокусы как раз в стиле и по силам Хелу.
Ретт помчался к стрелкам. Если залп будет сделан, это может замедлить волков, а тогда десятку оборотней справиться с пятерыми будет куда легче. Адара он не чуял в схватке, видно еще не подоспел.
Эверетт оттолкнулся и перемахнул кареты, бешеными прыжками приближаясь к стрелкам.
— Пулю п-прибить! — успел скомандовать главный и заорал. — Сабли!
