Леонид жил только ради мести и ему было страшно, что цель его вскоре исполнится и жить как будто станет незачем. Но при всем этом, он совершенно точно не желал умирать. Валяться вот так, поломанным манекеном как засранец Генрих? Что-то не хотелось.
Леонид снова сглотнул. Он слышал, как наверху телохранители герцога открывают дверь за дверью. Слышал стук, негромкий, но леденящий. Стук падающих на пол голов и тел.
Леонид опомнился и поспешил за герцогом. Он был в кабинете Марго. Обставлена комната была в ее вкусе — кричащая роскошь, максимум пышных украшений и излишеств. На полу лежал отвратительный пушистый розовый ковер с рисунками павлинов, которым она страшно гордилась и который был предметом неизменных насмешек.
«Она читала эти насмешки в головах других и все равно не меняла его.» — подумал Леонид. — «Что не говори, Марго умела веселиться и плевать ей было на мнение других».
— Не торопись говорить о ней в прошедшем времени. — строго заметил Ролан. Он взял со стола карандаш, украшенный длинным страусиным пером. Выкрашенным в розовый цвет, с приклеенными стеклянными камнями и даже тонкой полоской вольского белоснежного кружева. Ролан Фетаро улыбнулся и погладил мягким пером нос и щеки.
— Что вы сделаете с ней? — спросил Леонид.
— Это зависит от тебя. — герцог бросил перо обратно на стол и в этот момент Леонид услышал тяжелые шаги телохранителей по лестнице. Они кого-то волокли. Он мысленно потянулся к ним, осторожно, незаметно.
Марго. Ее мысли были заторможены, спутаны, совсем не такими, какими он привык их видеть — легкими, полупрозрачными и текучими. Маргарита всегда была излишне легкомысленна для Фетаро. Как странно, именно это легкомыслие сохраняло ей жизнь так долго и именно его потеря привела ко всему этому.
Дверь открылась. Телохранители герцога вели Марго под руки, как арестантку. Леонида покоробило, что они смеют прикасаться к ней, хотя Ролан мог бы заставить ее примаршировать сюда строевым шагом.
Только взглянув ей в глаза, Леонид понял, что герцог ее уже не контролирует вовсе. Она растерянно и испуганно висела на руках двух мужчин. Ноги ее подкашивались от ужаса. Они подтолкнули ее на середину комнаты и вышли, прикрыв дверь.
— Патер! — выдохнула принцесса едва слышно. — Патер!
Казалось она больше не может добавить ни слова. Ролан стоял невозмутимый и холодный. Весь в черном, недвижимый. Он смотрел на нее долго, в кабинете громко тикали напольные часы. Леонид подумал, что они говорят в мыслях. Ни за какие блага мира он не хотел бы слышать этот разговор.
Марго заплакала, но тут же резко вскинула голову и гневно повернулась к Леониду.
— Как ты мог?! — прошипела она. — Я обратила тебя! Выбрала из сотни других! Учила тебя, позволяла тебе привечать этих бездарей! И вот твоя благодарность? Вот она?
Леонид почти открыл рот, чтобы оправдываться. Мол, я вовсе не хотел и не виноват, но поймав взгляд герцога так и не сказал этого. К чему это представление? Чего он добивается?
— Мне жаль, Марго. — сказал Леонид.
Ролан Фетаро неприятно улыбнулся.
— Да, ему действительно жаль. — прошептал он. — Как это мило, Леонид. Я вот-вот расплачусь.
Он подошел к Марго, молниеносным движением оторвал с ее канареечно-желтого платья кусок кружева и стал нежно утирать ее слезы.
— Ну-ну, моя Роза, не стоит так отчаиваться. Из этой комнаты выйдет один из вас и кто знает, может это будешь ты.
Затравленное выражение исчезло с лица Маргариты. Оно сменилось бешеной сосредоточенностью и решимостью.
— Патер, я сделаю все…
— Разумеется, сделаешь. — Ролан поднял ее подбородок и посмотрел ей в глаза. Леониду показалось, что это был грустный, почти влюбленный взгляд. — Ты помнишь, что я сказал тебе, в день обращения?
Марго судорожно сглотнула.
— Д-да, патер. Я помню.
— Возможно настал этот день, — он с улыбкой подался вперед и нежно поцеловал ее в кончик носа. — Моя хрупкая нежная Роза, как же ты прекрасна и как смешна. Не думаешь же ты, что я убью тебя из-за жалкого заговора этого болвана Генриха? Как ты могла подумать такое? Разве я не клялся тебе в любви до самой смерти?
— Д-да, патер. — выдохнула Маргарита. Леонид почувствовал себя третьим лишним. Он смотрел на эти нежности и недоумевал. Неужели Маргарита была любовницей Ролана? Маргарита? Эта стрекоза в блестках, камнях и кружевах и черный ворон Ролан? Леонид посмотрел на них и решил, что это просто невозможно. Не может быть и точка. Тут должно быть что-то другое.
— Он правда привязан к тебе, но и обижен. — Ролан, продолжая нежно гладить лицо Марго, кивком головы указал на Леонида. — Знаешь за что? — Марго задрожала и посмотрела на Леонида. Тут же отвела взгляд словно обжегшись. Ролан посмеялся. — Нет, всего лишь твоим пренебрежением и несправедливостью. Тем, что ты выбрала Генриха, тем, что боишься его. Боишься, что он станет Принцем крови вместо тебя. — Ролан наклонился к ее уху и что-то прошептал. Леонид не расслышал что, но у Марго отчаянно задрожали губы.
— Патер!..
Ролан отошел к столу, присел на столешницу и посмотрел сначала на Леонида, потом на Марго.
— Как я сказал, только один из вас выйдет из этой комнаты. Но вот беда, Леонид не испытывает никакой охоты бороться за титул Принца Крови. Как благородно и самоотверженно с его стороны, правда Марго? Он давно уже научился обманывать тебя, читать тебя и скрывать свои мысли, а ты и не заметила. Талантливо, не так ли? И при этом он сохранил к тебе более чем нежные чувства. Прелестная работа, дорогая, выдающиеся перспективы, которые ты променяла на Генриха и его член. Как это похоже на тебя Марго, сотни лет прошли, а ты так и не поумнела. Все такая же близорукая дура.
— Патер! — Маргарита умоляюще сложила руки.
— Не нужно. Я любил и люблю тебя именно такую. Видит Творец, необязательно женщине быть гением мысли, чтобы мужчина сходил по ней с ума. Но всему есть предел и ты его знаешь. Дело превыше и тебя и меня. Поэтому сегодня я привез твоего лучшего ученика, чтобы мы сыграли в самую опасную игру на свете — в правду.
Марго не смотрела на Леонида. Только на герцога так словно пыталась просверлить в нем дыру. Леонид посмотрел на свою принцессу, на герцога и закрыл глаза.
Как же все Фетаро надоели ему со своими бесконечными играми и интригами!
— Сейчас ты скажешь правду, Марго. — сказал Ролан. — Расскажешь маркизу, что на самом деле случилось с его учениками.
Леонид открыл глаза. Что? Марго-то откуда это знать? Он давно умел читать ее мысли, поверхностные, конечно. Забраться вглубь и хорошенько порыться в ее голове незамеченным было не так просто, для этого нужно было открыть ей, что он в принципе уже давно может обходить ее неуклюжие мысленные барьеры и защиту. Леонид не был настроен открыть Марго такие секреты и потому не углублялся. Если бы она подумала о его учениках, хотя бы раз подумала о них, он бы знал, но их не было в ее мыслях никогда.
