Я всего один раз пересекала этот мир с отцом в день похорон матери.
Сегодня довольно бодро сумели отыскать выход из леса. У нас была путеводная ниточка в лице Эли, которая вытащила мобильный телефон, любезно подаренный братом.
Путь наш пролегал вдоль трассы к округу «Приам». По дороге пытались словить попутку, но тщетно — помогать никто не собирался.
— Диаааааан! — как-то по середине дороги завыла Алина и взяла меня за плечо, препятствуя ровному шагу. — Слушай!
Подруга вышла в одну линию со мной.
— Что? — устало спросила.
Я до сих пор злилась на ее манеру общения с Артемом, поэтому разговаривать не хотелось. Алина очень низкая, отчего ей приходилось смотреть на меня снизу-вверх. Поэтому она жаловалась, что я — дылда.
— А у тебя великолепный шанс появился! — заметила с очень «сверкающей» улыбкой подруга. Это означало, что у нее гениальная мысль. Обычно гениальность ее мыслей (например спрыгнуть с верхушки острова и посмотреть разобьемся или нет) мы ставили под сомнения.
— И какой же шанс? — поинтересовалась для вида.
— Артемка! Артемка! — загадочно мелодично пропела подруга. — Вы теперь вдвоем в мире людей. И ни что вам не мешает согрешить против святой земли нашего рода!
Я шла и молчала, но кто бы знал сколько упорства и внутренних сил потребовалось, чтобы сдержаться и не ответить подруге в грубой форме. Очень тяжело сдерживать раздражение, особенно когда давили на слабое место. Артем — единственное, что в жизни беспокоило.
А подруга продолжала словесным орудием вырезать рану в сердце еще сильнее:
— Никто не узнает, Диан! Артемка сильно взглядом испепелял тебя! Одно слово и думаю он пойдет на «это»! — подтолкнула плечом она.
И я не выдержала, процедила сквозь зубы:
— Заткнись, Алин! — заметила тихо, но очень твердо. — Понимаешь, заткнись! Это запретная тема! У нас... ничего быть... не может! Сама это прекрасно знаешь...
— Почему не может? — перебила подруга с поистине удивленным голосом.
И продолжала убивать своей логикой:
— Всё может! Просто детей не может быть!
— Хватит! — в последний раз оборвала ее. — Ничего у нас не будет. Это не правильно.
— Ты стала, как твой папаша, такая же занудная!
— Раз я занудная, то и не разговаривай со мной! — вырвалось. Теперь я остановилась резко, встала кулаки по бокам и наклонила голову к Алине вниз. Той тоже пришлось остановиться, но только в ее излюбленной позе — руки под грудью, чтобы подчеркнуть объемы.
— И не буду разговаривать! — ответила она надменно.
— Вот и отлично!
— Прекрасно!
Мило поговорили. Я резко вышла на лидирующую позицию, потом Алина, а сзади Эля.
И надутые, маленькие девочки молчали оставшуюся дорогу. Я от досады пнула камешек на дороге и тот полетел по земле и свалился в кювет. Все-таки я мазила, даже ровно по дороге не могла пульнуть камушек. И куда деть раздражение. Кого бы пнуть?
— Итак, девочки... — это серьезный голос нашей дорогой Эли прозвучал сзади. Она вышла на передний план, оставив нас надутых смотреть за ее серой футболкой и шортами. Подруга в руках держала включенное средство связи — телефон.
Существовало одно простое правило — при пересечении пространственной двери, вся связь должна быть выключена.
На острове можно включить, например, полный заряженный планшет и посмотреть фильм, скаченный заботливым братом Эли.
— Итак, девочки! — вновь громко сказала она. — Нам еще километр и входим на окружную кольцевую, оттуда заказываем такси и едем до твоей тетушки. И помним святое правило, глупые мои подруги: НЕ ВЫСОВЫВАТЬСЯ!
Эля выразительно обернулась и одним голубым глазом посмотрела сначала на меня, будто приказывала, а потом на Алину.
Вот и "Приам" — звучало на большой табличке с изображенным на ней всадником.
Пока вызывали такси до дома моей тетушки, прятались в тени дерева возле урны и автобусной остановки. Рядом молодые люди выпускали изо рта белую гадость-дым и дико гоготали. По возрасту, наверное, как мы.
Алина с обидой продолжала меня изучать. Еще пара минут и сдастся, первая подойдет. Не умела подруга долго обижаться, а я умела.
Вдруг я почувствовала странную волну ощущений, холодом повеяло. От этого нервно встрепенулась, покрылась гусиной кожей, а потом расслышала истошный крик, нарушивший спокойную атмосферу городских дорог. Женский голос...
За две секунды нашла источник крика. Женщина смотрела на дорогу и истошно вопила чье-то имя.
Еще секунда потребовалась, чтобы перевести взгляд и обнаружить маленькую девочку на зебре дороги. Это от нее исходили странные, темные ощущения, которые привлекли меня изначально.
Что-то словно на ниточке призывно потянуло в ту сторону, я и не думала в тот момент.
Рванула резко вперед, с трудом успевая пролезть перед машиной, которая отчаянно засигналила.
А я подняла девочку на руки, прижимая к груди, как можно выше от дороги. Думала куда рвануть. Не успела.
Тяжесть надавила на ноги...на пальцы, защищенные только кедами.
«Святая земля...святая земля...» — только молиться успевала, пока ощущала боль в ногах.
Откуда-то набежали люди, малышку вырвали из рук.
А я ни разу глаза не закрыла, не моргнула и не разговаривала. Я хоть и напрягла мышцы, но ощущение, что ногу отдавило. Пальцами могла пошевелить, значит кости целы. Потом боль слегка отпустила.
— Вы как? — спросил неизвестный мужчина, при этом держал меня за плечи и рассматривал. — Простите, я не успел притормозить. Я вас не задел?
Мама малышки на коленях возле девочки, гладила заботливо дочь по кудряшкам, но с подозрением оглянулась в мою сторону.
— Конечно, не задели! — поспешила уверить я, но губы плохо слушались приказов.
На кроссовке левой ноги увидела черную полоску, видимо, от колес машины.
Броня-мышцы выдержали примерно однотонную, людскую машину. Кто придумал эту технику для убийств?
Я поспешила улыбнуться женщине, будто не мне переехали ногу.
— Диана! — заголосили испуганные подруги, резко развернули за руки, рассматривая на предмет целостности.
А потом возле правого виска я почувствовала ледяное дыхание стали. Моя голова наклонилась влево примерно на сорок пять градусов от давления на висок.
— Стоять на месте одну минуту! — прозвучал твердый, не терпящий возражений голос. — В противном случае заберу в Темный дом и проведу допрос с пристрастием! И руки! Очень! Медленно! Вверх!
Я медленно подняла руки вверх ладонями к девочкам.
